Скучаю по тебе - [16]

Отец взглянул на часы.

— У нас осталось двадцать минут бесплатной парковки, машину мы оставили у супермаркета.

— Ну что ж. — Мама встала на цыпочки, чтобы чмокнуть меня в щеку. Потом посмотрела на меня, стоя прямо передо мной, словно оценивая. И как всегда, мне показалось, что меня слегка недооценивают.

За маминой спиной я увидел девушку с розовыми волосами и рюкзаком за спиной, она остановилась напротив входа в мою комнату, сверила номер на бумажке в руках с номером на двери и прошла дальше.

Я думал, что теперь папа пожмет мне руку, как равному, но вместо этого он неожиданно откуда-то достал оранжевый пакет:

— Чтобы парковка была бесплатная, нужно было потратить хотя бы пять фунтов…

В пакете оказалась бутылка шампанского.

— Но это… — Я хотел было сказать, что это стоит гораздо больше пяти фунтов. — Просто круто!

— Не пей все залпом!

И видя, как он радуется, что его сюрприз удался, я вдруг вспомнил: а ведь папа раньше умел веселиться.

Мы вместе спустились в холл.

— Ключи взял?

— Да!

— Это начало новой жизни… — начала мама, но умолкла. Я знал, что она сейчас подумала о том, что у Росса этой новой жизни уже не будет.

— Ну, не подкачай! — сказал папа.

— На этот счет у меня нет других вариантов, — проговорил я, и папа, кажется, остался доволен ответом.

Я смотрел, как они уходят, и думал о том, как странно смотрятся на фоне городских граффити ее строгое бежевое пальто и его блейзер. Потом я вернулся в комнату, которая вдруг показалась мне такой пустой. Освободившись от душных оков родительского горя, я надеялся обрести себя самого, свое «я», но оказалось, что внутри у меня пустота.

Девушка с розовыми волосами приклеивала липкой лентой размашистую надпись на свою дверь: «Комната Нэш».

— Какой-то казенный дом, скажи? — произнесла она, распахнув передо мной дверь своей комнаты. У нее было еще одно окно — комната была угловая. Она уже повесила у себя какой-то мобиль с зеркальцами, и многочисленные солнечные зайчики метались по грязному бежевому ковру.

— Представляешь, как мне повезло? — сказала она. — Еще вчера у меня не было резерва на комнату в общаге, но кто-то отказался от нее в последнюю минуту. Кстати, меня зовут Нэш, что-то вроде сокращения от «Наташа».

Я кивнул в сторону таблички на ее двери.

— Ну! — Она нарочито откинула назад свои розовые волосы, и я, видимо, должен был что-то ответить.

— Ангус, — представился я.

— Да ладно!

Неужели у меня было такое уж необычное имя?

— Похоже на шотландское имя, — пояснила она, видимо намекая, что у меня нет шотландского акцента.

— Папа родом из Шотландии.

— Ну и как мне тебя звать?

Судя по всему, звать Ангусом она меня не собиралась.

В школе мы обращались друг к другу по фамилии. Моя фамилия была Макдоналд, так что обычно меня звали либо Мак, либо просто Фермер[9]. Естественно, посвящать ее в такие тонкости я не собирался.

— Может, Гус? — предложила она.

Меня никто еще не звал Гусом. Мне это имя понравилось. Новое имя для нового меня.

— Отлично, — быстро согласился я и протянул руку, чтобы скрепить наше решение рукопожатием.

— Какой у тебя рост?

Люди без стеснения спрашивают у высокого человека про рост, хотя им и в голову не придет задать такой же вопрос коротышке или спросить толстяка, сколько он весит.

— Метр девяносто три, — сказал я, но не смог придумать, что спросить в ответ.

— Я бы предложила тебе кофе, только у меня его нет, — заявила девушка.

— Может, лучше шампанского? — услышал я свой голос.

— Спрашиваешь!

Папа содрогнулся бы, узнав, что я откупорил бутылку еще до ужина и разлил теплое шампанское по чайным кружкам, но от этого оно было еще вкуснее.

— Детка, да мы с тобой настоящая богема! — сказала Нэш.

Она напоминала Салли Боулс из мюзикла «Кабаре». Нет, не то чтобы она была внешне похожа на Лайзу Миннелли, в ее-то бесформенном комбинезоне и кедах без шнурков, но было в ней что-то нарочито эксцентричное. Я подумал, что наверняка кажусь ей невинным пареньком, приехавшим в большой город, как Майкл Йорк. Или, может быть, даже геем.

— Ты на каком факультете? — спросил я, сам понимая, насколько я банален.

— Отгадай! — ответила она, растянувшись на своей кровати, которую она уже успела заправить черным постельным бельем и красным покрывалом. Над изголовьем у нее висел постер с Че Геварой.

— Политология?

На ее лице отразилось изумление.

— Вообще-то литературно-театральный. — Она пристально на меня посмотрела: — А ты на психологическом?

Ну, если она видела меня таким, то это мне льстило. Я был не против выглядеть студентом с психологического факультета.

— Медицинский.

— О, ты, наверное, очень умный.

— Да не очень.

— А я буду актрисой, — объявила она.

Я же, наверное слегка рисуясь и желая напустить на себя таинственности, ответил:

— А я не знаю, кем хочу быть.

Она рассмеялась.

— Что смешного?

— Это же очевидно. Ты будешь врачом!

Услышав это от человека, который видит меня впервые в жизни в том месте, где я должен был найти себя, я понял, что судьба моя неизбежна. На меня накатила безысходность. Я вылил остатки шампанского в кружку и выпил его одним махом, как лимонад.

— Слушай, может, все-таки пора поесть? — спросила Нэш, вдруг оказавшись не только трезвее, но и рассудительнее меня.