Скрытые в темноте - [40]

– Любишь? – усмехается Роб. – Ты ни хрена не знаешь о любви.

Он толкает ее на диван и идет к двери. Обернувшись на мгновение, смотрит на рыдающую Пиппу.

– Чтоб к вечеру духу твоего здесь не было.

– Ты не можешь, – завывает она. – А как же Тоби? Кто будет его забирать? Кто станет за ним ухаживать?

– Я отлично справлюсь с собственным сыном. Оставь ключи и уходи. Не желаю тебя больше видеть.

* * *

Банбери, двухквартирный дом № 29 по улице Лингфилд-роуд. Аккуратная подъездная дорожка из гравия. Цветет герань.

– Что думаешь? – спрашивает Гислингхэм, заглушив двигатель.

Сомер разглядывает дом.

– В таких обычно и живут школьные учителя.

Крис медленно кивает.

– Трудно поверить, что здесь могли бы снимать один из выпусков передачи «Нераскрытые преступления», хотя в тихом омуте, как говорится…

У калитки Сомер оборачивается.

– После вас, – галантно пропускает ее Гислингхэм.

Она отвечает улыбкой (слегка натянутой), напоминая себе, что если большинство мужчин делают так, лишь бы полюбоваться ее пятой точкой, это еще не значит, что Гислингхэм – один из них.

Сомер подходит к двери и, немного помедлив, нажимает кнопку звонка. Один раз, второй, третий. Гислингхэм заглядывает внутрь через окно: сквозь занавеску видны диван и два кресла, а также кофейный столик с ровной стопкой журналов. Мебель слишком массивная для небольшой комнаты.

– Никаких признаков жизни, – произносит Гислингхэм.

Сомер тоже решает посмотреть, что внутри. Аккуратно, хотя скучновато. Обстановка простая, без изысков. Как известно из досье, официальной миссис Уолш не имеется. Судя по жилью, неофициальной тоже.

– Ему явно нравятся всякие безделушки. – Гислингхэм показывает на шкафчик у дальней стены. – Все эти странные полочки ведь не для книг.

Эрика слегка хмурится:

– Я точно где-то такой уже видела. – Она качает головой – мысль ушла.

– Заедем в школу? – предлагает Крис. – У учеников сейчас небольшие каникулы. Правда, может, в этих элитных заведениях отдыхают не так, как в обычных школах…

– Понятия не имею. – Сомер пожимает плечами. – Хотя тут всего десять минут езды, почему бы и нет…

Когда они идут к машине, из дома напротив появляется женщина с коляской и малышом.

– Пойду спрошу, не знает ли она Уолша, – говорит Сомер. – Подожди минутку.

Гислингхэм садится в автомобиль, достает из бокового кармана газету. Вдруг звонит телефон. Поняв, что не его, Крис открывает бардачок и вынимает оттуда мобильник Сомер. На экране высвечивается имя: «Гарет».

– Телефон констебля Сомер, я вас слушаю, – с озорной улыбкой отвечает Гислингхэм.

На проводе тишина. Три секунды, четыре, пять.

– Гислингхэм?

– Да, кто говорит?

– Куинн, черт возьми. А то ты не узнал.

– Извини, дружище, не ожидал звонка от тебя.

Снова красноречивое молчание, в котором так и слышится: «Ну да, конечно».

– Просто хотел узнать, как все идет, – наконец выдавливает Куинн. – С Уолшем. Не знал, что ты тоже поедешь.

– Мы еще не нашли его. Передать Сомер, что ты звонил?

– Нет, не стоит, – подумав, отвечает Куинн. – Я узнал все, что нужно.

«Ну да, конечно», – мысленно произносит Гислингхэм, давая отбой.

* * *

Колледж Питершем выглядит как традиционная старинная школа, – по крайней мере, если судить по фасаду. Два викторианских четырехугольных дворика в духе Оксфорда, столовая, часовня, витражные окна. Гислингхэм оставляет машину в парковочной зоне с пометкой «Для посетителей» и вместе с коллегой направляется туда, куда указывает большой желтый знак «Домик привратника».

– Значит, всего один привратник, – замечает Сомер. – А если он заболеет, что тогда?

– О чем это ты?

– Да так. – Она качает головой. – Грамматические шуточки.

Два года Эрика пыталась преподавать английский в средней школе бедного района, а потом решила, что раз уж каждый день сталкиваешься с наркотиками, оружием и насилием, то лучше пойти работать в полицию и получать за это соответствующее жалованье.

Тем временем привратник оказывается женщиной средних лет в бордовом пиджаке и плиссированной юбке.

– Чем могу помочь? – спрашивает она, глядя на визитеров поверх очков.

Гислингхэм и Сомер достают удостоверения.

– Нам нужен мистер Уолш. Дональд Уолш. Как с ним увидеться?

– Его кабинет вон там, в одном из новых корпусов – Кольридж-хаус, – показывает женщина, перегнувшись через стол. – Крайняя левая арка. Вы по какому вопросу? Если хотите, я могу позвонить и предупредить его.

Привратница явно хочет узнать какие-нибудь скандальные подробности.

– Не стоит, – с улыбкой говорит Сомер. – Спасибо.

Полицейские пересекают дворик. Навстречу им идут двое мальчишек: руки в карманах, голоса звучат резко, блейзеры бросаются в глаза. На доске у подножия каждой лестницы висят списки учителей, а напротив каждого имени – деревянная табличка с надписью «Вышел» или «На месте». Гислингхэм передвигает их ради забавы.

– Черт, неплохо они тут устроились, да? – говорит он, рассматривая кожаные кресла, полки с книгами и большие камины из камня. – Хотя все равно не понимаю, почему люди отправляют сюда своих детей за бешеные деньги. Образование везде дают одинаковое, только тут еще и в красивой, мать вашу, обертке.

– Так в этом и дело, – говорит Сомер. – Красивая обертка им как раз и нужна.