Скрытые следы - [2]

И это было неспроста: кто-то из людей в той или иной точке земного шара должен был сыграть на флейте его злосчастную мелодию, служившую сигналом пробуждения.

И вот теперь он исчез. Странник и его сподвижники отправились на поиски.

В 1938—39-х годах европейские правительства шли на поводу у Германии, у Гитлера и его партии. Гитлеру позволили аннексировать Австрию – на том основании, что многочисленное немецкое население страны желало воссоединиться со своим отечеством. Точно так же было и с судетскими немцами в чешской Богемии.

Разумеется, в Англии, Франции и других странах это вызвало изумление и негодование, но дальше этого дело не пошло. Кое-где люди начинали потихоньку вооружаться, не слишком надеясь на свои сонные правительства. И именно это последнее обстоятельство способствовало пробуждению Тенгеля Злого – совершенно неожиданным и даже немного комичным способом.

Сигналы, способные вернуть его к жизни, пробудив ото сна, должны были быть сыграны на заколдованной флейте. Это должна была быть совершенно специфическая мелодия.

Но предназначенная для этого его собственная флейта была уничтожена. Эта флейта, которая чуть было не погубила Хейке, была превращена в ничто Широй. Тула тоже в свое время обнаружила фальшиво звучавшую флейту и чуть было не разбудила Тенгеля. И эту флейту уничтожила Шира. Ульвар с помощью самого Тенгеля Злого нашел подходящую флейту, но флейта эта, благодаря его нерасторопности, сгорела.

Потом один эксцентричный испанец сыграл несколько тактов атональной мелодии Тенгеля – и это привело к катастрофе. Злой прародитель Людей Льда проснулся – хотя и не окончательно, поскольку большая часть мелодии отсутствовала – и успел дать стартовый сигнал мировой войне, прежде чем Странник снова сумел усыпить его с помощью своей маленькой флейты.

Это было двадцать пять лет назад, и после этого о Тенгеле Злом ничего не было слышно.

На этот же раз он проснулся в результате просто смехотворного случая.

Для этого нужна была, конечно, флейта, но… Да, почти так оно и было.

В шотландской армии был тогда один воинственный полковник. Он увидел возможность мировой войны в гитлеровских аннексиях. В ходе правительственного совещания в Великобритании он призывал активно готовиться к войне. Следовало проучить этого усатого капрала, так высоко вознесшегося в Германии!

Однако другие участники совещания были более склонны к осторожности. Ведь война всегда сопровождалась огромными потерями.

Недовольный и разочарованный, полковник вернулся в Шотландию. И там начал агитировать свой полк готовиться к возможной войне Шотландские штыки должны быть острыми, когда придет время сражаться!

В его полку было несколько волынщиков. Один из них, которого товарищи звали просто Маком, без устали упражнялся на своей волынке, поскольку в военном оркестре играл совсем недавно и хотел произвести на остальных впечатление.

Дома жена не разрешала ему упражняться на волынке. Она терпеть не могла звуки волынки, так же как и он сам. Поэтому он каждый вечер уходил на пустырь и играл там, глядя на закат, кроликам и куропаткам.

Но играл он очень хорошо. Его музыка гармонично сливалась с окружающей его природой.

8 марта, как обычно, он отправился на пустырь. Холмистый пейзаж казался в сумерках мягким и бескрайним, звуки волынки печально разносились по окрестностям.

Мак был так захвачен музыкой, что начал импровизировать Он искал все новые и новые звучания, уже не столь красивые.

Но что это такое?

У него озноб пробежал по спине. Он еще раз повторил придуманную им тему. В ней не было никакого смысла, никакой мелодии, это было просто скольжение по атональной шкале, но…

Он кое-что услышал! Ветер, пробегающий по вересковой пустоши, принес ему какое-то звучание.

Эхо? Эхо, принесенное ветром?

«Играй! – говорил ему кто-то – Продолжай! Сыграй еще раз и продолжай дальше!»

Неописуемый страх охватил Мака. Ему показалось, что какая-то потусторонняя злоба наполнила его, окутав со всех сторон.

Губы его дрожали, когда снова приблизил их к мундштуку волынки. Мак был настолько испуган, что чуть было не лишился чувств, и по ногам у него текло, когда он снова попытался сыграть ту же мелодию. Это оказалось не так-то легко, потому что в мелодии не было определенности. Мысли путались у него в голове, он не мог сосредоточиться. Кем бы или чем бы ни являлось это зло, оно проявляло нетерпение, оно было в ярости. Маку пришлось продолжать игру. Но как?

Что-то внутри подсказывало ему бежать прочь со всех ног, но он не мог сдвинуться с места. Он словно врос в землю. Земля под ногами у него дрожала, ветер сбивал его с ног… Или это просто страх лишал его самообладания?

Мак отчаянно пытался извлечь из волынки какие-то звуки. Злая сила была просто вне себя от ярости. Он пытался нащупать первоначальную тему, но у него ничего не получалось, она была слишком изощренной, слишком сложной, и в панике он ничего не мог вспомнить.

Ветер приносил ему грохочущее эхо: «Играй, болван, играй!» Мак обливался потом, он просто умирал от страха, из глаз у него текли слезы, и волынка его издавала лишь жалкие, хаотические звуки. Тогда яростный порыв нечеловеческой силы обрушился на него и свалил на землю. Удар был таким сильным, что Мак потерял сознание. Когда он очнулся, он совершенно не помнил о том, что с ним произошло.