Скрытые инструменты комедии - [70]
Все это значит, что шутка существует не в строке диалога, который вы написали. Она существует между вами и зрителями. Именно им предстоит завершить шутку. Если вы даете слишком много информации, они подумают: ОК, все ясно. Если слишком мало — они просто встанут и уйдут. Поэтому вам следует дать им достаточно информации для того, чтобы игра продолжалась. Как будто вы придумываете небольшое словесное судоку, только не до конца разгаданное, и зрителям приходится заполнять пустые клеточки.
Для примера возьмем сцену из фильма Братьев Маркс «Большой магазин» (The Big Store). Граучо проходит собеседование на должность детектива магазина.
В магазине стоят ГРАУЧО, МЕНЕДЖЕР МАГАЗИНА и ЖЕНЩИНА.
МЕНЕДЖЕР
А сейчас задам вам простой вопрос. День распродажи, в магазине толпы людей, какая-то женщина падает в обморок. Ваши действия?
ГРАУЧО
Сколько ей лет?
МЕНЕДЖЕР
(в шоке!)
Шутка стимулирует действие, потому что, отвечая на вопрос, персонаж продолжает участвовать в собеседовании. Тем, кто считает, что на вопрос он не ответил, хочу сказать: как каждый добропорядочный еврей, он отвечает вопросом на вопрос. Этот момент характеризует его персонаж как похотливого бездельника. В шутке — уникальный взгляд на мир, потому что нормальный ответ в данном случае: в зависимости от состояния здоровья женщины. Вместо этого Граучо видит в ситуации совсем другие возможности — разумеется, в зависимости от возраста женщины. И шутка лаконична. Четыре слога. Он мог бы ответить:
ГРАУЧО
Ну, все зависит от того, сколько ей лет.
Мысль та же. Слогов больше. Шутка не становится лучше.
В чем был смысл различных предложений в Тесте На Восприятие Комедии?
Помните Тест На Восприятие Комедии?
А. Человек, поскользнувшийся на кожуре от банана.
Б. Человек в цилиндре, поскользнувшийся на кожуре от банана.
В. Человек, поскользнувшийся на кожуре от банана, после того как пнул собаку.
Г. Человек, поскользнувшийся на кожуре от банана, после того как потерял работу.
Д. Слепой, поскользнувшийся на кожуре от банана.
Е. Собака слепого, поскользнувшаяся на кожуре от банана.
и
Ж. Человек, поскользнувшийся на кожуре от банана, умирает.
Итак, эти семь предложений представляют семь комедийных жанров.
Б. ЧЕЛОВЕК В ЦИЛИНДРЕ, ПОСКОЛЬЗНУВШИЙСЯ НА КОЖУРЕ ОТ БАНАНА, представляет социальную комедию, или комедию нравов. Человек в цилиндре, по существу, врет. Сам цилиндр словно бы говорит: «Сила притяжения на меня не действует и не подействует. Я могу ходить где угодно и не упаду никогда». Кожура от банана разрушает вранье и доказывает, что человек в цилиндре такой же, как все мы, — со своими недостатками и ошибками.
В. ЧЕЛОВЕК, ПОСКОЛЬЗНУВШИЙСЯ НА КОЖУРЕ ОТ БАНАНА, ПОСЛЕ ТОГО КАК ПНУЛ СОБАКУ. Это комедия мести, или сатира. Говорят, что Джордж С. Кауфман как-то сказал: «Сатира — это то, что заканчивается в субботу вечером». Этим он вовсе не хотел сказать, что американцы слишком тупы для понимания сатиры. Он просто имел в виду, что сатира — это, в первую очередь, КОМЕДИЯ ИДЕЙ. Комедия говорит правду о людях, в центре внимания комедии не идеи как таковые, а их воздействие на людей. Например, рассмотрим сатирический фильм 80-х годов «Сделка века» (Deal of the Century), о котором, я полагаю, многие читатели и не слышали (что к лучшему). Чеви Чейз и Грегори Хайнс играют бесчестных продавцов оружия странам третьего мира. Авторы старались донести до нас мысль о том, что торговать оружием плохо. В этом весь пафос их идеи. И сколько же понадобилось времени, чтобы эту идею выразить? Около двух минут (кино довольно прямолинейное). К сожалению, после этого остается еще 118 минут экранного времени, которые не приносят особого удовольствия, потому что фильм не имеет никакого отношения к нормальным человеческим существам, заслуживающим любви и заботы.
Сравните упомянутый фильм с картиной «Плутовство/Хвост виляет собакой» (Wag the Dog) — восхитительной пророческой сатирой об опасных точках пересечения политики и индустрии развлечений. В «Плутовстве» — три прекрасные роли, связующим звеном между которыми служит Дастин Хоффман. Его персонаж — неунывающий продюсер, который, оказавшись перед неразрешимой проблемой, радостно отвечает: «Во время съемок «Четырех всадников Апокалипсиса» трое всадников погибло за две недели до окончания съемочного периода. Это ерунда. Ерунда. Это... это... акт первый — Война!» Герой Хоффмана — это смешная и «ругательная» валентинка Голливуду, и он заставляет нас сопереживать персонажам, а значит, и воспринимать сатиру.
Д. СЛЕПОЙ, ПОСКОЛЬЗНУВШИЙСЯ НА КОЖУРЕ ОТ БАНАНА, относится к черной комедии. Конец 40-х, 50-е и начало 60-х годов отмечены появлением таких «больных» комиков, как Ленни Брюс или Морт Сал[42]. Совсем неудивительно, что их взросление пришлось на период, наступивший после Второй мировой войны, Холокоста и Хиросимы.
Вы помните какие-нибудь шутки по поводу Хелен Келлер[43]? Шутки о мертвых младенцах? В детстве все они были нам хорошо известны («Как родители Хелен Келлер ее наказывали? Они переставляли мебель». «Как называется последняя книга Хелен Келлер? “За восемьдесят дней — вокруг квартала”». «Как заставить плавать мертвого младенца? Две части ванильного мороженого и одна часть мертвого младенца».) Почему такие шутки нравятся детям? Потому что дети служат ужасным оправданием человеческого существования, и их следует душить еще при рождении? Нет, они рассказывают эти шутки потому, что больше всего на свете боятся двух вещей: смерти и расчленения. Чтобы справиться с этими страхами, они не вешают нос и не замыкаются в четырех стенах, сидя дома, проливая горькие слезы и придумывая хокку, а совсем наоборот: они шутят по поводу того, чего больше всего боятся. То же самое делали и «больные» комики; они выбирали то, чего мы больше всего боимся, и заставляли нас над этим смеяться.
В 1831 году состоялась первая публикация статьи Н. В. Гоголя «Несколько мыслей о преподавании детям географии». Поднятая в ней тема много значила для автора «Мертвых душ» – известно, что он задумывал написать целую книгу о географии России. Подробные географические описания, выдержанные в духе научных трудов первой половины XIX века, встречаются и в художественных произведениях Гоголя. Именно на годы жизни писателя пришлось зарождение географии как науки, причем она подпитывалась идеями немецкого романтизма, а ее методология строилась по образцам художественного пейзажа.
Как наследие русского символизма отразилось в поэтике Мандельштама? Как он сам прописывал и переписывал свои отношения с ним? Как эволюционировало отношение Мандельштама к Александру Блоку? Американский славист Стюарт Голдберг анализирует стихи Мандельштама, их интонацию и прагматику, контексты и интертексты, а также, отталкиваясь от знаменитой концепции Гарольда Блума о страхе влияния, исследует напряженные отношения поэта с символизмом и одним из его мощнейших поэтических голосов — Александром Блоком. Автор уделяет особое внимание процессу преодоления Мандельштамом символистской поэтики, нашедшему выражение в своеобразной игре с амбивалентной иронией.
В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.