Скрытые инструменты комедии - [43]

Счастлив или прав

Последние 20 лет я живу в Лос-Анджелесе, но по-прежнему считаю себя жителем Нью-Йорка, Там я долго жил и работал рядом с прославленным Порт Оторити — огромным автовокзалом с его пропахшими мочой залами, по которым ежедневно проносятся 200000 человек; где сельские ребята, мечтая разбогатеть в Большом Яблоке[30], вываливаются из множества автобусов плечом к плечу с состоятельными бизнесменами, попрошайками и измочаленными пассажирами пригородных поездов. Рассказывают, что сам Сильвестр Сталлоне однажды ночевал там недели три после того, как его выгнали из квартиры. И кого тут только не встретишь!

Допустим, я паренек едва-едва из Канзаса, вышел из автобуса в Порт Оторити, и мир мне кажется вполне дружелюбным. Это — мое мировосприятие. И вот я здесь, в Порт Оторити. А-а-а-а-а-а! Запашок, как и положено в Нью-Йорке. В Порт Оторити я вижу парня, очень похожего на Дастина Хоффмана в «Полуночном ковбое» (Midnight Cowboy), подхожу к нему и говорю: «Сэр, не присмотрите ли за моей сумкой минутку, мне позвонить нужно?» (Согласен, сегодня — не 30-е годы, и у меня есть мобильник. Но просто для примера — пусть будет так.) Итак, иду позвонить, возвращаюсь — и что вы думаете? Моей сумки и след простыл! Если это импровизация на актерских курсах, то участники немедленно понимают, что их обокрали, начинают злиться, возмущаться: «О боже, меня обокрали! Черт побери! Там было все, что у меня есть! Что теперь делать?!» Ситуация дает актерам возможность сыграть эмоционально насыщенную сцену, ведь актеры обожают эмоцию, она сродни наркотику. У них — всплеск адреналина и прочих гормонов. Актеры обожают эмоции.

Но если я воспринимаю мир как место вполне дружелюбное, то злость — вряд ли первое, что мною овладеет. Итак, что же в этом случае придет мне в голову в первую очередь? «Наверное, парню понадобилось куда-то отойти. Может, он сам пошел позвонить? Ладно, подожду!» Потому что он вернется, правда ведь? И я подожду. И еще подожду. В конце концов уверенность должна смениться недоумением. Потому что происшедшее вступает в противоречие с моим мировосприятием. Куда же он ушел? И где моя сумка? Но я еще подожду немного. И еще немного. И еще. И в конце концов скажу себе: «Надеюсь, с ним ничего не случилось!» Пройдет очень много времени, когда меня наконец осенит: «Боже, кажется, меня обокрали!» Заметьте, я так и не разозлился.

Давайте внесем изменение в ситуацию. Скажем, я приехал из Нью-Джерси. И сыт по горло насмешками над моим штатом, как раз на днях посмотрел «Субботним вечером в прямом эфире» (помните, Фред Армисен в роли Патерсона, полуслепого губернатора штата Нью-Йорк, который в своих шуточках изгаляется над Нью-Джерси и его уроженцами?). Так что, по мне, Нью-Йорк — паршивое место, кишащее ворами и мошенниками, верно? Вот такое у меня мировосприятие. Итак, я на одну секунду опустил сумку, отвернулся, а когда повернулся снова, моей чертовой сумки и след простыл! Я должен разозлиться, правда? Меня ограбили, как еще реагировать? Но подумайте хорошенько, ребята. Злость не станет его первой реакцией, ведь тогда получится, что он слишком много знает. Если мое мировосприятие предполагает, что жители Нью-Йорка воры, то о чем я должен подумать в первую очередь? Что я был прав! Мне не верили, а я — прав!!! «Я так и знал! Паршивые ньюйоркцы! Паршивый Нью-Йорк! Достали!!!» Потому что даже психологи вам скажут: выбирая между состояниями счастья и правоты, большинство людей предпочтут правоту.

Если вы примете точку зрения вашего персонажа, исходя из его мировосприятия, то вам в голову придет множество эмоциональных деталей, диалогов и действий, а не просто избитые клише: «Меня ограбили — я злюсь. Я ем мороженое — я счастлив». Мировосприятие означает, что ваш персонаж пластичен — то есть может меняться или трансформироваться с приобретением опыта. Мировосприятие может изменяться, но только шаг за шагом, по мере получения соответствующего опыта. Вернемся к нашему подозрительному парню. Стоит ему приобрести опыт доброго отношения со стороны людей — и его точка зрения может начать меняться. Даже воспринимая мир как жутковатое место, можно поступать так, чтобы сделать его менее опасным. А воспринимая мир как средоточие счастья, всегда можно столкнуться с обстоятельствами, которые омрачат картину.

Жизненная трагедия множества людей состоит в том, что при наличии выбора между собственной «правотой» и возможностью быть счастливыми они неизменно выбирают «правоту». В этом и заключается максимальное удовлетворение, которое они себе позволяют.

Натаниэл Брэнден

Я люблю тебя. Ты мой идеал. А теперь возьми и изменись

Психиатры скажут вам, что люди не меняются. Допустим, вы вышли замуж за бездельника. Через тридцать лет рядом с вами окажется постаревший, растолстевший и полысевший бездельник. Но персонажи в комедиях действительно меняются. В ситкомах создается ощущение, что персонажи и ситуации не меняются никогда, но даже там персонажи с весьма четкими взглядами на жизнь эволюционируют, изменяются и меняются полностью — иногда лишь в мелочах, в зависимости от того что с ними происходит. Четверо чудаков из «Теории Большого взрыва» по ходу действия все обзавелись подружками. Лу Грант из «Шоу Мэри Тайлер Мур» (Mary Tyler Moore Show), представ перед нами грубым циничным брюзгой в самом начале, приобретает некоторую мягкость с течением лет и под влиянием Мэри Ричардс. Он, конечно, эту мягкость скрывает, но вы-то знаете, что она где-то притаилась в ожидании очередного повода проявиться. То же самое относится и к Луи Де Пальме в «Такси», к Дебре и Мари в ситкоме «Все любят Рэймонда» и к Сью Силвестр в «Хоре» (Glee). Оставаясь неизменными по своей сути, персонажи постепенно меняются — в крошечных, но многочисленных деталях. Так точно и в жизни. У каждого из нас собственное мировосприятие, и оно всегда — постепенно, шаг за шагом — претерпевает изменения по мере накопления опыта.