Скрипка Страдивари, или Возвращение Сивого Мерина - [26]
Небольшой письменный столик с вырванными языками ящиков угрожающе щерился тремя старческими ртами, перед ним на ковре вперемешку с непонятного назначения утварью разноцветными пятнами располагались листы бумаги, книги, ученические тетради, конверты… Один конверт особенно привлек внимание Мерина каким-то своим немым напоминанием о смерти: на нем не было ни почтовой марки, ни адреса и фамилии отправителя — простой, очень белый четырехугольник, перевязанный черной лентой. Именно эта траурная графическая несообразность заставила его развязать ленту и достать сложенный вчетверо листок. Листок был до половины исписан нервным, плохо поддающимся расшифровке почерком, но все же кое-что Мерину удалось прочесть.
Вот что было написано карандашом на пожелтевшем от времени листочке «в клеточку», неаккуратно вырванном некогда из школьной тетради.
Солнышко мое, прости, я ухожу… (неразборчиво)… кроме Марата. И перед тобой в первую очередь. Жить с этой тяжестью… (неразборчиво)… Я, я, я, и только я во всем виневота (виновата?), и теперь за этот безуарпый (бездарный?) уход виню только себя: прости, мое солнышко, эту страшную тайну тебе знать не надо. Это горе только мое. И Марата… (неразборчиво)… Дюшенька моя, Дюшечка, Надюша моя… (неразборчиво)… ты умница: ухожу туда, где надеюсь понять — как ТАКОЕ могло случиться, буду молить Бога помочь мне в этом и, может быть, простить. А нет — готова… не всем же… (неразборчиво)… Очень многое хогу (хочу?) сказать тебе за нашу с тобой такую короткую жизнь… (неразборчиво)… не могу… скоро уже: в глазах темно… ничего не… наугад…
Марат все скаел (??)… (неразборчиво)… (неразборчиво)… (неразборчиво)…
Письмо заканчивалось жирной точкой и незначительным разрывом бумаги, видимо, от сломанного в этом месте карандашного грифеля. Подписи не было.
Мерин перечитал написанное несколько раз, дрожащими пальцами разгладил ломкий, кое-где размытый давними водяными прикосновениями листок: то, что это немаловажный ключ к раскрытию недавней кражи и разгадке последовавших за ней событий, он не сомневался.
Обыск на улице Красная Пресня проходил на удивление мирно: ни обмороков, ни стонов, ни обычных в таких случаях угроз, типа — вы за это ответите, вам не поздоровится, не трогайте погаными лапами — ничего подобного, к чему работники уголовного розыска давно привыкли и без чего как-то даже неуютно себя чувствовали: копаться в чужом барахле без сопротивления хозяев, под одними только с их стороны укоризненными, молчаливыми взглядами было неестественно и даже жутковато, так вот — ничего подобного не было. Средних лет женщине с неяркими, но очевидными следами былой красоты на лице, открывшей сотрудникам МУРа и назвавшей себя владелицей квартиры, предъявили ордер, Клавдия Григорьевна — так звали женщину — без особого удивления, как само собой разумеющееся, пробежала глазами бумагу с гербовыми печатями, проводила компанию из четырех человек в комнаты (их было две), сама же расположилась в коридорчике и оттуда с нескрываемым кокетливым интересом во взоре стала наблюдать за происходящим. Со стороны могло показаться, что поставленные в дверях понятые — дама, габаритами напоминавшая артистку Крачковскую, и ее супруг с лицом недавно уволенного из правительства министра по налоговым сборам по фамилии Починок — больше чувствовали ответственность, волновались и принимали ближе к своим сердцам подобное внедрение в чужую жизнь.
Мерин в обыске участия не принимал: ему предстояло сообщить матери об убийстве сына, и он вот уже минут сорок, с самого своего появления в этой квартире, пребывал в состоянии, близком к бессознательному. Никакие связанные с кражей на Тверской улице находки сотрудников не могли вывести его из оцепенения: ноги свело судорогой, виски гвоздями дырявило изнутри, ладони взмокли, давно сомкнутые зубы не разжимались. Дело дошло до того, что занявшая было себя чтением газеты спокойная и грациозная Клавдия Григорьевна подошла, наклонилась над ним и, очевидно, чтобы не мешать работе следователей, шепотом поинтересовалась:
— Вам нехорошо?
Мерин вздрогнул всем телом.
— А?!! Мне? Почему? Хорошо. Нормально.
— А то я смотрю — может, попить чего? У меня борщ есть. Хотите?
— Нет, нет, — почти закричал Мерин, — я сыт, что вы, не надо… Мне поговорить… с вами…
— Со мной? Ну давайте поговорим, отчего же. Давайте. — Она принесла из прихожей свой стул, села рядом. — О чем? — И поскольку ответа не последовало, высказала предположение. — О сыне?
— Да, о нем…
И в это время заиграл мобильник.
Мерин схватил трубку, долго, постепенно багровея, молчал, затем произнес одно только слово: «Идиоты!!!!» — и выбежал на лестничную площадку.
Сотрудники все как один побросали свои дела и вместе с понятыми обступили растерянную Клавдию Григорьевну, требуя разъяснений, но та только в недоумении поднятием красиво очерченных бровей округляла глаза и сокрушенно разводила руками.
— Ваш сын жив! Понимаете — жив!! Он жив!! — заорал вернувшийся в комнату следователь. — Ах, какие же идиоты! Не волнуйтесь, он жив! Садитесь и успокойтесь — жив он! — Мерин силком усадил женщину на стул. — Ребята, все в порядке, жив он, продолжайте, идите, мы поговорим, все в порядке. — И уже спокойнее обратился к не на шутку растревоженной Клавдии Григорьевне. — Не волнуйтесь так, ваш сын жив!
Роман-детектив, написанный знаменитым актером, с кинематографической точностью представляет героев на изломах Эпохи.«Кинематограф, театральное действо проглядывают сквозь строки романа. Близко к сценарному построению текста, сжато и точно выписаны характеры. Действие развивается поразительно быстро, но без спешки, что дает возможность следить за приключениями героев этого „детектива“.Кавычки, в которые взято слово, обозначающее жанр… Уместны они? И да, и нет. К месту они потому, что детектив — верно найденная форма повествования.
Андрей Мягков — великий актер и автор бестселлеров о сыщике по прозвищу Сивый Мерин. В новой книге каждая мелочь имеет двойное дно, а повествование закручивается таким образом, что даже самый заядлый любитель детективов до самого конца не будет догадываться, что к чему.
Книга основана на личном участии автора в судебно-следственной работе. Он занимал должность судмедэксперта в течении 19 лет — в период с 1953 по 1966 год. В книге описаны реальные события.
Вторая история о следователе Токареве отправляет нас в 2006 г. Город захлестнула волна дерзких убийств. События, как смерч, оставляя трупы и сломанные судьбы, втягивают своих жертв. За что они пострадали? Случайны ли роковые совпадения? Слепая жажда денег сводит наивного Романа Свекольникова с уголовником Комедией, в дело вмешивается странный отец Романа. С каждой следующей страницей события летят все стремительнее. Убийства обязательно будут раскрыты, оставив горечь утрат и надежду на прощение.
Светлана Логинова — известный эстонский журналист, автор двух скандально известных книг об организованной преступности — «Бандитский Ида-Вирумаа» и «Криминальная Эстония». Ее новая книга «Черная вдова» тоже основана на реальных фактах и событиях и, тем не менее, не является чисто журналистским расследованием. «Черная вдова» — художественное произведение, написанное в жанре «криминального чтива». Главная героиня — молодая женщина из Санкт-Петербурга, которая вышла замуж за американского летчика, оставившего ей после своей гибели немалую сумму по страховому полису.
Литературный клуб библиотеки имени Александра Грина славится активной литературно-светской жизнью: яркие презентации, встречи с незаурядными творческими личностями, бурные дискуссии, милейшие дружеские посиделки. На одном из таких вечеров происходит убийство. Личность погибшего, склочника и скандалиста, не вызывает особых симпатий тесного клубного кружка, однако какое несмываемое пятно на безупречной репутации библиотеки! Таня Нестерова, соратница, подруга и заместитель директора Бэллы Мироновой, понимает, что полиции с разгадкой не справиться: убийца не случайный гость «со стороны», а кто-то из ближнего круга, а причина убийства кроется в глубине запутанного клубка тайных любовных связей, ненависти, предательства и уязвленного самолюбия.
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.