Скрипичный снег - [3]

Шрифт
Интервал

— Не разбредаться!
***
Рыболов лет шести…
Как непросто ему рассказать
О длине кара… тьфу, осетра,
Что был пойман на прошлой неделе —
У ребенка короткие ручки.
***
Собирается дождь…
Дети, которых никто не нашел,
В капустном агукают поле.
***
Третий час
Без единой поклевки…
Колокольчик на леске
Нем как рыба.
***
— Во как плеснула!
Щука, поди, килограммов на пять!
— Не… Слышь, смеется?
Русалка балует…
Ночью на Оке
Тихо…
Слышно, как сучья трещат
В костре рыбака на том берегу.
***
Сплошной туман…
Из ниоткуда прилетела ворона
Каркнуть и улететь в никуда.
***
Они поскрипывают вместе —
Велосипед
И на нем старичок
***
Горное, звонкое эхо
Не вернуло мои слова…
Застеснялось.
***
Молодая луна…
Ее бледное тело в пруду
Безжалостно цапля клюет[2].
***
Ночь на Оке…
Шепчутся, тихо смеются
Духи воды в камышах.
***
Смеркается…
В спальне цветы на обоях
Закрываются на ночь.
***
Старый пруд…
Репетирует брачную песню
Сводный хор лягушат.
***
Кончился дождь
На окне, на твоей щеке
Подсыхают капли.
***
Собираю грибы…
Рядом с муравейником
Звонница колокольчиков.
***
Солнце садится…
Как нежна, как бледна поганка
В слезах вечерней росы…
***
Кончается лето…
Ниточка диких гусей
На китайской картине из шелка
Растворяется в дальних горах
В правом верхнем углу.
***
Песок мелководья…
Течение перебирает лапками
Мертвого жука.
***
Знойный полдень…
Детишки играют со спящим драконом —
Кто чешуйку с хвоста колупнет,
Ну а кто победовей — подносит
К пасти его подожженную спичку…
Выходной с семьей на пляже
Загорелые дев…
Усилием воли жена
Мой взгляд пригибает к земле.
***
Солнце садится…
Тишина на лугу расшита
Стрекотаньем кузнечиков.
***
После дождя
Громкое карканье
Старух на скамейке у дома.
***
Облака вереницей…
В последнем — дырочка
От колокольни.
***
Глухой ельник…
Только и солнца —
Поляна лисичек.
***
Крики чаек…
Рябь на воде
Морщит твой нос.
***
Июльский закат…
В прореху меж облаками
Утекает река.
***
Туман над болотом…
Заблудилась, устала,
Как попало воткнула забор
И стоит, отдыхает
Избушка на курьих ножках.
***
Заброшенный пруд…
Наяда отбитой рукой
Тщится прикрыть наготу.
***
Тепло, и нет мух…
В теньке развалившись,
Сон цветной
О сметанне небесной
Смотрит и смотрит кот…
***
Моросящий дождь…
Уныние
На листе лопуха.
***
Солнечно…
Соринки стрижей
В уголке глаза.
***
Теплый ветерок…
Чуть шевелится шмельной
Куст шиповника.
***
Перед грозой
Срывается на крик
Листва клена.
***
Июльская ночь…
В шелест лип за окном
Вплетаем то шепот, то вздох…
***
Костер догорел…
Ежик шуршит, прибирая
Остатки закуски.
***
Вечер в деревне…
Навоз под фонарем
Пахнет сильнее.
***
Встречный ветер…
Птица летит и летит
На месте.
***
Ржавая баржа…
Сквозь пробоины в днище —
Волны крапивы.
***
Мужской монастырь…
На огуречных грядках —
Сплошь пустоцветы.
***
Ветрено…
Самолет сшивает облако
На живую нитку.
***
Кончился дождь…
Сверчок запел на луну,
Еще скрытую тучей.
***
Пустынный пляж…
Девочка пробует ногой
Солнечную дорожку.
***
Вот-вот рассветет…
В надрезанной лодкой воде
Шевелятся спящие звезды.
***
Льет в три ручья…
Трактор, застрявший в грязи,
Лупит ногой тракторист.
***
Солнечно…
Малыш облизывает эскимо
Всем телом.
***
Перед дождем
Ивы серебрят
Ветер.
***
Какая жара!
У дороги домишко
Свесил язык
Покосившейся двери
И рассыхается…
***
Солнце садится…
С олова сонной реки
Сходит на нет позолота.
***
В сумерках
Развалины
Еще корчатся.
***
Ночной гром…
Кот в углу того и гляди
Перекрестится.
***
Влажный купальник…
Прилипаем
С обеих сторон.
***
Вечер в деревне…
Неумолчно поет сверчок…
Заходятся лаем соседи…
***
Гуляем по саду…
Букет в твоих руках
Строит мне анютины глазки.
***
Пора спать…
Догорает в костре
Нескàзанное.
***
Яблочный год…
Белый сочный упругий налив
У соседской жены.
***
Летние сумерки…
— Не дыши мне в ухо, — говоришь ты
И не дышишь.
***
Медленно едет телега…
Дед со своею кобылой
Наговорились… Молчат.

Из акварели в гравюру

***
Осенняя река…
За улетевшими листьями
Плывут отраженья деревьев.
***
Подморозило…
Черные ветви осины
В желтых листьях синиц.
***
Мокрый снег…
Белый, под черным зонтом,
Старик.
***
Рано темнеет…
За окном отраженье постели
Устилает кленовый лист.
***
Ночь напролет
Шепчусь о тебе
С дождем.
***

Памяти Михаила Бальзаминова

Осенняя луна
Нынче взошла еле-еле —
Уж очень оне полны-с.
***
Прелые листья…
Галка с окурком в клюве
Бродит в поисках спички.
***
Хмурое утро…
Небо, наполненное
Молчанием облаков.
***
К ночи — мороз…
Луна в трещинах
Черных веток.
***
Иней на траве…
В лужах осколки
Облаков.
***
Похолодало…
Зашевелились в шкафу
Шерстяные носки.
***
Предрассветный туман…
На краю тишины
Лает собака.
***
Падают листья…
Дворник поет на чужом языке
Песню без слов.
***
Снег с дождем…
На клетке с надписью «дыня»
Ржавеет замок.
***
Бабье лето…
Шуршит и вздыхает
Тишина в лесу.
***
Уехали в город…
Халат на стуле у печки
Свернулся клубком.
***
Дерево гнется, скрипит,
Вцепилось ветвями, не отпускает
Ветер.
***
Одиночество…
Осенний вечер
Длиной в бутылку бордо.
***
Заморозки…
Поседевшие за ночь
Усы земляники.
***
Безостановочный дождь…
Орел на решетке Летнего сада
Головы прячет под крылья.
***
Под утро
Забираюсь в твой сон
Погреться.
***
Сухая осина
Шелестит
Шагами прохожих.
***
Иней на ветках…
Встают на крыло
Последние листья.
***
Пустая дача…
Мяукает в чулане
Темнота.
***
Шквалистый ветер…
Вцепились друг другу в кроны
Две осины.
***
Осенний туман…
Черный стог карабкается
По склону оврага.
Пять стихотворений на тему «Осенняя ночь»

Еще от автора Михаил Борисович Бару
Дамская визжаль

Перед вами неожиданная книга. Уж, казалось бы, с какими только жанрами литературного юмора вы в нашей серии не сталкивались! Рассказы, стихи, миниатюры… Практически все это есть и в книге Михаила Бару. Но при этом — исключительно свое, личное, ни на что не похожее. Тексты Бару удивительно изящны. И, главное, невероятно свежи. Причем свежи не только в смысле новизны стиля. Но и в том воздействии, которое они на тебя оказывают, в том легком интеллектуальном сквознячке, на котором, читая его прозу и стихи, ты вдруг себя с удовольствием обнаруживаешь… Совершенно непередаваемое ощущение! Можете убедиться…


Записки понаехавшего

Внимательному взгляду «понаехавшего» Михаила Бару видно во много раз больше, чем замыленному глазу взмыленного москвича, и, воплощенные в остроумные, ироничные зарисовки, наблюдения Бару открывают нам Москву с таких ракурсов, о которых мы, привыкшие к этому городу и незамечающие его, не могли даже подозревать. Родившимся, приехавшим навсегда или же просто навещающим столицу посвящается и рекомендуется.


Один человек

«Проза Миши Бару изящна и неожиданна. И, главное, невероятно свежа. Да, слово «свежесть» здесь, пожалуй, наиболее уместно. Причем свежесть не только в смысле новизны стиля. Но и в том воздействии, которое эта проза на тебя оказывает, в том лёгком интеллектуальном сквознячке, на котором ты вдруг себя обнаруживаешь и, заворожённый, хотя и чуть поёживаясь, вбираешь в себя этот пусть и немного холодноватый, но живой и многогранный мир, где перезваниваются люди со снежинками…»Валерий Хаит.


Мещанское гнездо

Любить нашу родину по-настоящему, при этом проживая в самой ее середине (чтоб не сказать — глубине), — дело непростое, написала как-то Галина Юзефович об авторе, чью книгу вы держите сейчас в руках. И с каждым годом и с каждой изданной книгой эта мысль делается все более верной и — грустной?.. Михаил Бару родился в 1958 году, окончил МХТИ, работал в Пущино, защитил диссертацию и, несмотря на растущую популярность и убедительные тиражи, продолжает работать по специальности, любя химию, да и не слишком доверяя писательству как ремеслу, способному прокормить в наших пенатах. Если про Клода Моне можно сказать, что он пишет свет, про Михаила Бару можно сказать, что он пишет — тишину.


Тридцать третье марта, или Провинциальные записки

«Тридцать третье марта, или Провинциальные записки» — «книга выходного дня. Ещё праздничного и отпускного… …я садился в машину, автобус, поезд или самолет и ехал в какой-нибудь маленький или не очень, или очень большой, но непременно провинциальный город. В глубинку, другими словами. Глубинку не в том смысле, что это глухомань какая-то, нет, а в том, что глубина, без которой не бывает ни реки настоящей, ни моря, ни даже океана. Я пишу о провинции, которая у меня в голове и которую я люблю».


Повесть о двух головах, или Провинциальные записки

Эта книга о русской провинции. О той, в которую редко возят туристов или не возят их совсем. О путешествиях в маленькие и очень маленькие города с малознакомыми или вовсе незнакомыми названиями вроде Южи или Васильсурска, Солигалича или Горбатова. У каждого города своя неповторимая и захватывающая история с уникальными людьми, тайнами, летописями и подземными ходами.


Рекомендуем почитать
Скипетр всевластья

Что может быть хуже нелюбимой работы? Высокомерные клиенты и пронырливые коллеги, бесконечные отчёты и срочные списки. Дни тянутся тоскливой чередой, пока ты прозябаешь в офисе, мечты остаются рисунками в блокноте. Так думала Нина Ракитина и отчаянно верила в случай, который бы изменил опротивевшую жизнь. Но если бы она знала, к чему порой приводят желания! Вчера — рядовая госслужащая, сегодня — ищешь артефакт, тысячелетие назад принадлежавший могущественному колдуну, а завтра… Завтра может не наступить, ведь грань между мирами тоньше, чем стенка мыльного пузыря.


Записки очевидца необъявленной войны. Том 2

«Записки очевидца необъявленной войны» — это взгляд на войну в Донбассе глазами местного жителя. В данном томе речь пойдет о событиях второго периода войны, начавшегося в сентябре 2014 г. с подписания «Минска-1». Помимо этого, в книге также рассматриваются преступления обеих воюющих сторон, роль пропаганды в СМИ и методы противостояния ей, значительное внимание уделено положению мирного населения Донбасса.


Учебник Любви

Несмотря на громкое название, книга не претендует на роль настольной книги в любовных отношениях. В ней собраны наблюдения, фантазии и личный опыт автора. Все грани этого прекрасного чувства не дано испытать никому, но и запретного в этой теме быть не может, иначе Любовь была бы неполной. У каждого человека отношение к любви индивидуально, но, полагаю, никто не будет спорить с тем, что она существует. А если так, то, как и по любой другой теме, по ней должно быть хоть какое-то пособие.


Тёмная радуга

Сегодня на планете Земля мало кого можно удивить существованием двойников, параллельных пространств и прочих внеземных цивилизаций. И то, правда, — что мы летающих тарелок не видели? Да каждый день по три раза. Ну, даже если не каждый и по одному, все равно дело привычное. А вот стать двойником самой, да не на Земле, а в параллельном измерении Церра, периодически натыкаясь при этом на двойников своих друзей, и попадая в их компании в разного рода магические катаклизмы… Естественно, ни о каких параллельных мирах Алиса и не думала, поскольку и в этом мире проблем хватало, но, как говорится, мы предполагаем, а судьба располагает…


Ценные бумаги. Одержимые джиннами

11 февраля 1985 года был убит Талгат Нигматулин, культовый советский киноактер, сыгравший в таких фильмах, как «Пираты XX века» и «Право на выстрел», мастер Каратэ и участник секты, от рук адептов которой он в итоге и скончался. В 2003 году Дима Мишенин предпринял журналистское расследование обстоятельств этой туманной и трагической гибели, окутанной множеством слухов и домыслов. В 2005 году расследование частично было опубликовано в сибирском альтернативном глянце «Мания», а теперь — впервые публикуется полностью.


Fleurs d'orange

Bonjour, ma chère! Мое имя — Элеонор МакАртур (И упаси вас Всевышний назвать меня Флёрдоранж… Я предупредила!), и в моей жизни все наперекосяк! В 8 лет дети бьют коленки и расстраиваются из-за потерянных игрушек. Я в 8 лет потеряла семью и друзей. В 18 лет приличные леди выпускаются из пансиона, в первый раз целуются и влюбляются. А мой первый поцелуй был украден каким-то разбойником (Да, он красавчик, но все же!), а потом я ввязалась в движение отступников и все перевернулось с ног на голову… Но вы сейчас только запутаетесь… Так что, начнем по порядку? Добро пожаловать в Старый-Новый мир, держитесь крепче, мы объявляем войну и не боимся влюбляться.