Скриба - [128]

– Да. Он исчез пару месяцев назад, и с тех пор никто его не видел.

– Как она? – спросил Исам врача, пришедшего осмотреть девушку.

– Холодная, будто сосулька, но огонь скоро оживит ее.

Исам взглянул на очаг. Во франкских домах огонь разводили в яме, вырытой в земляном полу, а в этом замке очаг был сделан в стене.

Корне кашлянул. Похоже, здесь никто не собирался обсуждать вопрос о воскрешении.

– Ну что ж, – подал голос мастер, – по-видимому, девушка не погибла во время пожара.

Алкуин поднялся, и его длинная тень скользнула по направлению к Корне.

– Пожалуйста, не торопитесь. Пока доподлинно известно только одно – она жива, а кто именно погиб во время пожара, нам еще предстоит выяснить. Если вы помните, ее родители опознали тело.

– Его нельзя было опознать, Ценон может подтвердить.

Алкуин обратился к врачу, но тот лишь отхлебнул вина и отвернулся. Тогда Алкуин извлек из своих вещей Библию, не спеша раскрыл ее и стал перелистывать, время от времени останавливаясь и читая, а закрыв книгу, устремил взгляд на Корне.

– Я только что молился о душе Терезы в крепостной часовне, куда доставили реликвию из Сессорианской базилики, и мне было видение. Предо мной в облаках возник ангел со сверкающей короной на длинных волосах. Он медленно плыл по воздуху, словно лебедь по озеру, и глаза его излучали вечный покой Всемогущего. Божественный вестник явил мне тело Терезы, объятое пламенем, а рядом, в ослепительном световом вихре, возникла другая Тереза – новая, живая, прекрасная и безгрешная.

– Другая Тереза? Вы хотите сказать, что эта и прежняя – не одна и та же девушка? – с испугом спросил Уилфред.

– И да, и нет. Представьте себе гусеницу, которая сбрасывает несовершенную оболочку и превращается в изумительную бабочку. Гусеница и бабочка – одно и то же существо, но первая ползает, а вторая, родившаяся из первой, взмывает в небеса. Конечно, Тереза умерла, поскольку совершила грех, и тело ее сгорело. Но иногда премудрый Господь, являя чудо своей доброты и милосердия, тем самым указывает нам путь к возрождению и раскаянию. – Алкуин сурово посмотрел на Уилфреда. – Творец мог бы отвернуться от нас и заставить душу Терезы страдать в преисподней, возле мрачных рек Ахерон, Флегетон и Кокит, как называли их греки, искупая свои грехи там, где порочные дочери Сиона пытаются очистить себя перед Господом. Да и зачем Ему быть милосердным, если Его страдания ничему нас не учат?

Уилфред и Павел были так заворожены речью Алкуина, что не сразу очнулись, когда он закончил. Корне же в недоумении хлопал глазами. Хотя он и не понял, приложил Господь к этому руку или нет, но чуда признавать ни в какую не желал.

– Ну и что это доказывает? Может, ее дьявол воскресил, – пробормотал он.

Алкуин с облегчением вздохнул. Теперь ничего не стоит обвинить Корне в ереси и тем самым отвлечь его внимание.

– Значит, вы отвергаете божественное вмешательство? – возвысил голос Алкуин. – Осмеливаетесь отвергать Господа, сравнивать Его безграничную власть с презренной властью дьявола? На колени, богохульник! Немедленно покайтесь и смиритесь с любыми помыслами Господними, или вас ждут неминуемые мучения.

Алкуин выдернул из ножен Исама меч и приставил его к шее Корне.

– Клянитесь перед Богом! – Он протянул мастеру Библию. – Клянитесь, что отрекаетесь от дьявола!

Пока Корне произносил клятву, на лбу у него выступил пот. Затем он поднялся и, стиснув зубы, покинул помещение.

После его ухода Павел подступил к Алкуину с упреками. Ведь это он – папский посланник, следовательно, только он вправе судить, имело место божественное вмешательство или нет.

– Мне неприятно об этом говорить, но, возможно, вы поторопились. Иногда причинами удивительных событий являются всякие незначительные обстоятельства. Ценон ведь утверждает, что тело невозможно было опознать.

– Послушайте, Павел, Ценон и собственную мать не узнает! – И Алкуин указал на врача, осушающего уже шестой стакан вина.

– Но можно было по крайней мере подождать, пока Тереза очнется и сама все расскажет. Уверяю вас, если чудо действительно произошло, я первый буду им восхищаться.

– Вы слышали слова Уилфреда о том, что этот Корне – пренеприятный тип и хотел отомстить Терезе. Девушка находится в опасности, и если чудо может спасти ее, почему бы его не придумать?

– О чем вы говорите? Неужели это ваша фантазия и никакого видения не было?

– Нет, не было.

– Пресвятой Боже! А ничего другого, кроме как выдумать чудо, вам в голову не пришло?

– Послушайте, Павел, после случившегося на пожаре тот факт, что она жива, – почти такое же чудо, как воскрешение. Кроме того, помощь Господа проявляется в разных формах: у вас – через реликвии, у меня – через видения, – заключил Алкуин.

В этот момент в зал вбежала растрепанная и перепуганная служанка.

– Девушка просыпается, – сообщила она.

Все поспешили к Терезе. Лицо ее было покрыто бисеринками пота. Алкуин откинул одеяла, попросил поднести поближе свечу, смочил тряпку в теплой воде и осторожно отер пот. Затем, как он обычно поступал с учениками, заснувшими зимой под открытым небом, растер ей руки, обращая особое внимание на суставы. Мало-помалу щеки девушки порозовели, веки затрепетали и приоткрылись – сквозь щелки стали видны покрасневшие белки глаз, но зрачки по-прежнему были изумительного янтарного цвета. Алкуин улыбнулся, поздоровался, перекрестил ей лоб и помог сесть, подсунув под голову подушку.