Скоро тридцать - [69]
— Чем занимаешься? — спрашивает она, входя в комнату с контейнером попкорна размером с небольшой мусорный бак — такого количества хватило бы для местного многозального кинотеатра.
— Думаю, — отвечаю я.
— Думаешь? — произносит она слегка саркастически. — А я-то думала — ты смотришь… — Она переводит взгляд на телевизор — повтор «Магнума».
Я улыбаюсь.
— Знаю, как это все выглядит со стороны, но я на самом деле думаю. Это все у меня в голове. У меня в голове — напряженная работа. Но только в голове.
Она пересекает комнату, ставит контейнер попкорна перед телевизором, садится рядом со мной и обнимает меня.
— Все будет нормально, ты же знаешь, — говорит она.
— Точно?
— Конечно.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что я так сказала.
84
— Э-э… слушай, Джинни, — я неуверенно начал говорить о том, о чем собирался сказать уже целых пять долгих дней. — Я… э-э… знаю, что это непросто, но нам надо поговорить.
Мы вдвоем сидели в «Баре Номер Один» в Бриндли, слегка страдая от похмелья, поедая завтрак и запивая его литрами апельсинового сока (как если бы витамин С был подходящим средством от вышеупомянутого похмелья), и я был решительно настроен поговорить о том, о чем мы до сих пор не говорили. Прокручивая эти шесть дней в своей голове, я так сам и не смог прийти ни к какому решению.
— Знаю, знаю, — сказала Джинни после довольно долгого размышления. — Ты прав. Я избегала этой темы, как заразы. Не то чтобы я не хочу об этом говорить, Мэтт, вовсе нет. Просто…
— Ты боишься, что если мы заговорим об этом, то все вдруг закончится?
— Точно. Но все равно, ты прав, нам нужно поговорить.
Пауза.
— Ты первый, — сказала она. — У тебя это намного лучше получается.
На мгновение мне захотелось, чтобы Элен услышала эти слова Джинни.
— Хорошо. Все дело в том, что…
Мой голос затих, и наступила пауза.
— Может, я попробую? — предложила Джинни.
— Конечно, не стесняйся, чувствуй себя как дома, — великодушно ответил я.
— Ну, все дело в том… — Долгая пауза. Потом вздох. Потом еще одна долгая пауза. — Этого не может быть, да?
Я глотнул сока, чтобы справиться с приступом похмельной головной боли.
— Чего — разговора или всей ситуации?
— И того и другого.
— Смотри, — сказал я. Похмельная головная боль все еще пыталась вытянуть из меня душу. — Я был бы согласен и на то, чтобы это был только временный кайф, ты знаешь. Я уже взрослый. Мне почти тридцать. Я не рассыплюсь, если все так…
— Нет, не так, — сказала Джинни. — Абсолютно не так. В каком-то смысле я бы даже хотела, чтобы все было так, потому что тогда нам было бы проще. Я понятия не имею, что происходит, Мэтт, в самом деле. Если ты спросишь о моих чувствах к Иэну, я, наверное, скажу, что люблю его — и это будет правда, — но я хорошо понимаю, что у нас с ним ничего не получится, и то, что у нас с ним сейчас, не имеет никакого смысла. Я устала от всей этой лжи и обмана. Я хочу, чтобы моя жизнь снова стала такой, как раньше. И даже если сейчас у нас с тобой все закончится и мы решим просто остаться друзьями, я не буду об этом сожалеть, потому что это… — она показала рукой на стол, который, должно быть, по ее понятиям символизировал «нас», — …поможет мне разорвать с ним. Наверное, я пытаюсь сказать: как это хорошо, когда тебе напоминают, что не все в жизни предопределено, что хорошее случается иногда просто так, когда его совсем не ждешь.
— То есть ты хочешь сказать, что не хочешь продолжения?
— Наоборот, — она придвинулась ближе и поцеловала меня. — Совсем наоборот. Я только хочу сказать, что, да, я хочу, чтобы это было что-то большее, чем просто кратковременный кайф, но если это невозможно, то я и на это согласна.
— Но я не согласен.
— На что?
— На то, чтобы это был просто кратковременный кайф.
Джинни посмотрела на меня и улыбнулась.
— И я не согласна.
— Но ты сказала…
— Главное — действия, а не на слова, Мэтт. Я солгала. Все эти разговоры о том, что я не буду ни о чем сожалеть, потому что это поможет мне разорвать с Иэном, — все это бред, выдумка, женское вранье на тот случай, если бы ты по-другому относился ко всему этому. Но я рада, что ты чувствуешь то же самое, потому что если бы это было не так, то меньше всего тебя накануне твоего тридцатилетия порадовало бы, что на тебя абсолютно запала твоя бывшая девушка — или не совсем девушка.
— Абсолютно?
— Окончательно и бесповоротно.
— Значит, по-твоему, нам стоит попробовать?
— Нам с тобой? — Последовала короткая, едва уловимая пауза. — Да, конечно.
— Ты это сказала без особого энтузиазма, — произнес я, реагируя на эту ее едва уловимую паузу.
— Какой может быть энтузиазм, когда такое впечатление, что все против нас? Ты уезжаешь в Австралию, и есть еще Иэн…
— Ну, первая проблема легко решается. Я не еду в Австралию.
Джинни выглядела шокированной. Я не мог понять, был ли это положительный или отрицательный шок. Когда она начала свою следующую фразу со слов «Послушай, Мэтт…», я решил, что это все-таки отрицательный шок. Наверное, я начал чересчур резво.
— Ты не хочешь, чтобы я остался, — сказал я обиженно.
Она перегнулась ко мне через стол и взяла меня за руку.
— Конечно, я была бы рада, если бы ты остался…
Временная малодоходная работа грозит стать постоянной, редеющие волосы вгоняют в депрессию, а не предъявлявшая никаких претензий подруга хочет быть женой и матерью… Даффи понимает, что его взросление явно затянулось и пришло время делать выбор — сейчас или никогда.
Действие романа уложилось в один уикенд — с вечера пятницы по утро понедельника. За это время герой успел справить свой день рождения, получить лучшие в своей жизни подарки, безжалостно вырвать из сердца старую любовь, влюбиться вновь (в незнакомую девушку, после двухчасового телефонного разговора с ней), опять разлюбить и влюбиться в третий раз — теперь уже окончательно. Кроме того, герой много курит, чувствует, что жизнь не удалась, и ворует сладости в итальянском магазинчике. Словом, читателю будет над чем посмеяться.
В жизни благополучного музыкального журналиста Дейва Хардинга наступает черная полоса: его жена теряет ребенка, закрывается журнал, в котором он работает… Дейв устраивается в журнал для девочек-подростков, где с успехом разрешает проблемы, терзающие юных читательниц. Но письмо от тринадцатилетней Николы, считающей себя его дочерью, ставит неразрешимую проблему перед ним самим…
Джим и Элисон познакомились в университете и возникшее между ними чувство пронесли через годы взросления. Казалось, ничто не сможет разрушить их брак. Но в один прекрасный день они… расстаются. И вот три года спустя, когда кот и диван давно поделены и их жизни идут своим чередом, случай вновь сводит их вместе.
— Мы не должны, — упираюсь ладонями в горячую грудь парня, но сопротивление только разжигает в нём ещё более ярую потребность. — Знаю, — дразнящим тоном протягивает Томас и словно нарочно проводит носом вдоль моей шеи, отчего дыхание срывается на свист. — Ты боишься? — Да… Да, я боюсь. Но не его. А тех чувств, что он пробуждает во мне. Такое подвластно только одному человеку… Ощущаю на своей коже его наглую ухмылку: — Страх всегда притягивает.
Думала ли я, отправляясь на свадьбу к племяннику, что моя жизнь перевернется с ног на голову? Что столкнусь лицом к лицу со своим прошлым? Влюблюсь, как школьница? Конечно, нет. Я просто хотела отдохнуть и понежиться под солнцем Марбельи. Но у судьбы оказались другие планы.
«Где это я?» С этого вопроса начинается абсурдное, страшное, душераздирающее и полное ярких сновидений путешествие Сигнифа в мир Корабля, на котором он по неясным причинам оказался. Герою предстоит столкнуться с экзистенциальным кошмаром, главным врагом в котором будет для Сигнифа он сам. Перед Сигнифом вновь и вновь встанут проклятые вопросы жизни и смерти, свободы и рабства, любви и разлуки. Раскусит ли он плод бытия? Победит ли себя? Подарит ли любовь ему бессмертие?
Размеренная и спокойная жизнь молодого епископа на Лазурному берегу неожиданно принимает новые обороты. Из родной России приходят странные новости, побуждающие его к действию… На фоне проблем личности разворачивается нешуточное противостояние в верхних эшелонах власти, среди сильных мира сего. Содержит нецензурную брань.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Классическая комедия на современный лад, в которой перепутанные любовники, чудаковатая мамочка, верная подружка-наперсница и слегка сумасшедшая героиня выясняют отношения «по электронной почте». Героиня романа — «профессиональная» путешественница. Она носится по всему свету и пишет о своих странствиях очерки в нью-йоркскую газету. Ее ураганные перемещения сопровождаются такими же бурными романами, без каких-либо обязательств. Португальский тореадор, ирландский тенор, итальянский гондольер — список ее побед бесконечен.
Рой Стрэнг находится в коме, но его сознание переполнено воспоминаниями. Одни более реальны – о жизни Эдинбургских окраин – и переданы гротескно вульгарным, косным языком. Другие – фантазия об охоте на африканского аиста марабу – рассказаны ярким, образным языком английского джентльмена. Обе истории захватывающе интересны как сами по себе, так и на их контрапункте – как резкий контраст между реальной жизнью, полной грязи и насилия, и придуманной – благородной и возвышенной. История Роя Стрэнга – шокирующий трип в жизнь и сознание современного английского люмпена.