Скопинский помянник. Воспоминания Дмитрия Ивановича Журавлева [заметки]

Шрифт

Интервал

Журавлева А.И. А.Н. Островский – комедиограф. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1981.

Журавлева А.И. За нами тигры стоят (Интервью) // Русский Журнал. Ежегодник 2000–2001. М.: Три квадрата, 2001. С. 39–49. См. также на персональном сайте А.И. Журавлевой и Вс. Н. Некрасова: .

Все купюры здесь и при публикации основного корпуса воспоминаний Д.И. Журавлева обозначены значком <…>.

Руководителем Лермонтовского семинара был В.Н. Турбин (1927–1993).

Журавлева А.И. Семинар был уже легендарным // Время, оставшееся с нами: Филологический факультет в 1955–1960 гг. Воспоминания выпускников. М.: МАКС Пресс, 2006. С. 61–64.

См.: Журавлева А.И. Кое-что из былого и дум: О русской литературе XIX века. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2013.

В настоящее издание некоторые из писем не вошли.

Женился на А.И. Журавлевой в 1967 г.

Жуковская Е.Е. Вспоминая Аню Журавлеву // Памяти Анны Ивановны Журавлевой. М.: Три квадрата, 2012. С. 28–29.

См. подробнее: Цыпин В. История русской церкви, 1917–1997. М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1997.

Диплом «Изучение электронных колебаний в катодной лампе при изменении параметров внешнего контура» написан под руководством проф. В.И. Романова, директора Института физики и кристаллографии.

На самом деле экземпляр есть в Государственном архиве Российской Федерации: ГАРФ. Ф. 246 (ВАК). Оп. 1. № 27926 (Журавлев Дмитрий Иванович. 1940).

См. подробнее: Горелик Г. Физика университетская и академическая, или Наука в сильном социальном поле // Знание – Сила. 1993. № 6. С. 12–16; Он же. Москва, физика, 1937 год // Трагические судьбы: репрессированные ученые Академии наук СССР. М.: Наука, 1995. С. 54–75. Пользуемся случаем поблагодарить Геннадия Ефимовича за консультации в области истории науки.

Опубликовано: Базаров И.П., Соловьев А.А. Александр Саввич Предводителев. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1985. С. 3–33, 145–158.

Дмитрий Иванович и до того имел педагогический опыт: с октября 1939 г. по октябрь 1940 г. – доцент кафедры общей физики физического факультета МГУ.

С 1991 г. Государственный университет по землеустройству (ГУЗ).

От землемерной школы до университета. Очерки истории ГИЗ за 1779–2004 годы. М.: КолосС, 2004. С. 394.

В помянник записывают имена для поминовения в молитвах, имена как живых, так и мертвых. В семейном Помяннике Журавлевых, заполнявшемся о. Иоанном, указываются даты жизни людей, поминаемых в молитвах.

Например, о наместнике Троице-Сергиевой Лавры о. Павле (Глебове) почему-то обычно сообщается (в том числе и в некрологе), что его отец (прадед Дмитрия Ивановича) был «дьяконом города Скопина». На самом деле Иван Коренев был дьячком с. Корневого. Дата смерти брата о. Павла, архимандрита Феофана, наместника Саввино-Сторожевского монастыря и настоятеля Борисоглебского Дмитровского монастыря, известна именно по Помяннику и приведена в воспоминаниях (некролог пока не найден, а на сохранившейся надгробной плите фрагмент с указанием года смерти утрачен). О происхождении матери Евгении (Екатерины Алексеевны Виноградовой), известной последней игуменьи кремлевского Вознесенского монастыря, родственницы Журавлевых – Левитовых, вообще нигде не упоминается. И это только то, что сразу заметно.

Оптический магазин фирмы «Е.С. Трындин и Сыновья», а также производство, располагались на Большой Лубянке, в нынешнем здании № 13. Фирма была одной из крупнейших компаний дореволюционной России, производивших оптические, физические, геодезические приборы, учебно-наглядные пособия и медицинские инструменты. С 1880-х годов в числе продаваемых фирмой астрономических инструментов появились и телескопы (см. подробнее: Трындин Е.Н., Морозова С.Г. Трындины // Московский журнал. 2010. № 3. С. 54–67; Челюканов А. Краткий очерк фирмы Е.С. Трындина С-вей по случаю 85-летия существования фирмы и 25-летия деятельности ее представителей братьев С.Е. и П.Е. Трындиных. М., 1894).

Скорее всего, здесь Журавлев вспоминает Гаттона из «Суда Божьего над епископом» В.А. Жуковского.

Здесь и далее подчеркнуто Д.И. Журавлевым.

Иван Яковлевич Корейша (1783–1861) – юродивый, почитаемый многими современниками в качестве ясновидящего.

Первые попытки публикации были предприняты нами только в 2012 г.; см.: Журавлев Д.И. Жизнь как свеча // Отечественные записки. 2012. № 2 www.strana-oz.ru/2012/2/zhizn-kak-svecha> (последнее обращение 25 мая 2015).

Эрдель, погиб в 1969 г. – Примеч. изд.

Имеется в виду дачный участок по Ленинградской железной дороге, который был у семьи Журавлевых в 1960–1970-х годах. – Примеч. публ., как везде далее, кроме специально оговариваемых случаев.

В «Ведомости о числе церковных служителей и их семейств» за 1833 г. подпись: «диакон Федор Максимов руку приложил» ((Государственный архив Рязанской области (в дальнейшем ГАРО). Ф. 636. Оп. 1. № 43. Л. 28), в ведомости 1848 г. – уже «диакон Федор Журавлев», в ведомости за 1851 г. – такая же подпись с примечанием о полученном образовании: «Из Высшего отделения Рязанского училища» (л. 74). Никаких следов Алмазовых в Журавинке-Лопатине в этих ведомостях нам найти не удалось. В списках окончивших Рязанскую духовную семинарию с 1816 по 1840 г. нет ни Алмазовых, ни Журавлевых (кроме какого-то Ивана Журавлева, учившегося в 1830–1932 гг., – семейный Помянник о нем не говорит) (списки см. в кн.: История Рязанской Духовной Семинарии. Составил Димитрий Агнцев. Рязань, 1889).

В селе Березняги, и сейчас существующем под тем же названием, в 1813–1855 гг. служил Илья Максимович Журавлев – видимо, сын Максима Фомича. Не его ли жена тут имеется в виду?

Видимо, кн.: Антоний (Амфитеатров Я.Г.). Догматическое богословие православной кафолической церкви, с присовокуплением общего введения в курс богословских наук, составленное ректором Киевской духовной семинарии. М., 1852.

Существует и сейчас под тем же названием. В часто упоминаемой у Дмитрия Ивановича «географии Семенова» о нем сказано: «Самое значительное из сел <…> есть волостное селение Корневое (2300, волостное правление и две школы)» (Семенов В.П. Россия: Полное географическое описание нашего отечества. Т. 2. СПб., 1902. С. 487). У И. Добролюбова: «Кореневое <так!> в качестве села с Борисоглебскою церковью упоминается до 1592 г. в числе вотчин арх. Рязанского Митрофана. В окладн. кн. 1676 г. при церкви показано “церковныя пашни двадцать четвертей в поле <…> сенных покосов на тридцать копен, а в приходе 60 дв. драгунских и 7 бобыльских”. По окладу 1676 г. с Борисоглебской церкви дани положено было “рубль двадцать четыре алтына две деньги. А прежния дани было тридцать четыре алтына две деньги”. Вместо упоминаемой в XVII ст. и обветшавшей церкви в 1775 г. поставлена была новая также деревянная и в прежнее храмонаименование, вместо которой существующая ныне каменная Борисоглебская ц. об одном престоле построена в 1872 г. Земли при ней числится 36 дес., но из них 2 дес. находится под большою дорогой, идущей из Скопина в Данков. При 300 дворах в приходе числится м. п. 1009, ж. п. 1071. Школа существует с 1842 г., открытая от Палаты государств. имуществ. По штату 1873 г. в причте при Борисоглебской церкви положены 1 свящ. и 1 псал.» (Добролюбов И., свящ. Историко-статистическое описание церквей и монастырей Рязанской епархии, ныне существующих и упраздненных, с списками их настоятелей за XVII, XVIII и XIX ст. Т. 2. Рязань, 1885. С. 171).

То есть дома, который Журавлевы снимали у купца Брежнева, старосты скопинского собора (он упоминается и ниже).

Иоанн Козьмич Вышатин – священник Покровской церкви с 1855 г.

В «Ведомости о числе церковных служителей и их семей» (ГАРО. Ф. 636. Оп. 1. Ед. хр. 43. Л. 7) за 1848 г. «руку приложил» «дьячок Иван Петров Корнев».

Виноградов Николай Дмитриевич (1868–1936; похоронен на Новодевичьем, 4-й участок, 9-й ряд) – историк философии, психолог, теоретик педагогики. Окончил Московскую духовную академию и Московский ун-т (историко-филологический и естественный факультеты). Редактор философского отдела «Критического обозрения» (1907–1909). Преподаватель Московских высших женских курсов, в 1919 г. – декан исторического ф-та МПГУ, впоследствии профессор 2-го МГУ. Труд Виноградова об эмпиризме Д. Юма до сих пор не утратил научного значения (переиздан в 2011 г.).

Подробнее о них см. ниже.

Собственно, фамилию Глебов носили и братья Григория – Петр (о. Павел) и Борис (о. Феофан), следовательно, несколько загадочная перемена Корневых на Глебовых не может объясняться ни решением семинарского начальства, ни сменой сословия. Возможно, «Корнев» воспринималось не как фамилия, а как простое указание на место – «люди из Корневого» – и именование Глебовыми воспринималось как акт не перемены фамилии, а ее первоначального присвоения.

Сейчас существует под тем же названием.

Деревня Журавинка при селе Лопатине значится в документах середины XVII в. Считается, что в единое поселение Журавинка и Лопатино срослись к концу XVIII в., название «Лопатино, Журавинка тож» даже в официальных документах иногда появлялось и в довольно поздние годы (см., например, именно такое название в сообщении о награждении камилавкой о. Василия Кобозева: Рязанские епархиальные ведомости. 1913. 15 мая. № 10. С. 365).

О Лопатине-Журавинке там сообщается: «Лопатино, Журавинка тож, находится при р. Вёрде, по правую сторону большой дороги, идущей из Скопина в г. Епифань. В качестве деревни, бывшей в вотчине за боярином Иваном Никитичем Романовым, Лопатино упоминается в списке с Ряжских писцовых книг письма и меры Григорья Киреевского 137 и 138 (1629 и 1630) г., где в нем поименно показано 17 дв. крестьянских. В выписи с Ряжск. переписн. кн. переписи Ивана Румянцева да подьячего Ивана Кондратова 154 (1646) года оно значится уже селом, в котором было крестьянских 62 двора. Находившаяся в том селе церковь по окладн. кн. 1676 г. именуется Покровскою, при ней “церковной пашни было десять четвертей в поле… сенных покосов на тридцать копен”; в приходе, состоявшем из села Лопатина и деревни Журавинки, было “сорок три двора крестьянских, девять дворов бобыльских и всего 53 двора”. По новому окладу 1676 г. “дани” с Покровской церкви положено “рубль двенадцать алтын пять денег”. На место построенной в XVII ст. и обветшавшей церкви в 1768 г. поставлена была новая деревянная церковь в прежнее наименование, возобновленная в 1825 г. Существующая в настоящее время каменная Покровская церковь с двумя приделами начата постройкою 2 июля 1872 г., за недостатком средств в ней отделан один только придел в честь Сретения Господня, который освящен был в 1879 г. ноября 18. На день Вознесения Господня из Покровской ц. ежегодно совершается крестный ход вокруг полей прихожан, на этот день, по замечанию старожилов, по исстари заведенному обычаю, богомолье вокруг полей совершается во всех селениях Скопинского уезда, принадлежавших некогда к коннозаводской волости. В приходе к Покровской церкви при 352 дв. числится муж. п. 1169, ж. п. 1217. Первоначальное заведение школы в с. Лопатине положено в 1864 г., которая находилась в доме наставника-священника, получавшего за то жалованье от Палаты Госуд. Имуществ. В Покровском причте по штату 1873 г. положены 1 свящ. и 1 псал.» (с. 175–176).

Семенов В.П. Россия: Полное географическое описание нашего отечества. Т. 2. СПб., 1902. С. 484. Кстати, здесь село называется Журавинка (Лопатино).

У Даля: «Тамб., ряз. пажить, луг или поле, где пасется скот, паства, пастбище; выгон бывает за околицей, и уж всегда вытолочен (откуда южн. толока), а пажа, пажить, дальний и кормовой выгон, где обычно скот и ночует».

В 2011 г. это место совершенно заросло бурьяном и различить следы кладбища оказалось невозможно.

Общерязанское слово, обозначающее обычно, собственно, не совсем улицу, а ряд домов, составляющих одну сторону деревенской улицы (см. сайт «Рязанский язык»: ttp://rjaz.net/news/porjadok/2011-05-03-2352>); возможно, значение слова варьировалось.

У Чехова есть репортаж «Дело Рыкова и комп. (от нашего корреспондента» (1884); кроме того, крах Скопинского банка часто поминается в его юмористических рассказах 1882–1884 гг. («Идиллия – увы и ах!», «Тайны ста сорока четырех катастроф, или Русский Рокамболь»).

Точные сведения, указанные И. Добролюбовым, см. выше. Всего престолов в церкви «было три: во имя Покрова Пресвятой Богородицы, во имя Сретения Господня и третий – в честь святителя Николая Мирликийского чудотворца. На месте разобранного храма была построена часовня» (из исторической справки, составленной о. Максимом Косоруковым, настоятелем храма).

«Исправляющим должность псаломщика» в Покровскую церковь Журавинки И. Егин был назначен в 1906 г. («Рязанские епархиальные ведомости». 1906. 15 июня. № 12), тогда же Алексей Камнев был переведен на место диакона в церковь села Большие Кочуры.

†12.02.1844.

Подробно об истории Скопинского духовного училища, в том числе о его переводе из Раненбурга, см.: Макарий, архимандрит. Историко-статистическое описание Рязанской Духовной Семинарии и подведомых ей духовных училищ. Новгород, 1864. С. 109–140.

Сушицкий И. Скопин. Краткое историческое исследование. Рязань, 1921.

До недавнего времени в здании располагалось медицинское училище, сейчас возвращено Рязанской епархии. Границы между постройками разного времени отчетливо видны.

Троицкий; построен в 1806–1833 гг. по плану Будрина; колокольня в 1843–1849 гг., галерея в 1851 г. «Из памятников древности, находящихся в Троицком соборе, достойна особенного внимания древнего письма икона Спасителя, бывшая прежде в Скопинском Троицком монастыре. <…> Ежегодно из Троицкого собора совершается на Духов день крестный ход с иконою Спасителя в Свято-Духов монастырь в память того, что икона некогда принадлежала обители» (Добролюбов И. Указ. соч. С. 148).

В постсоветское время Семинарской улице возвращено ее название.

Рязанское десантное училище.

Его послужной список на 1900 г.: «В 1868 г., по окончании в 1867 г. курса учения в СПб. духовной Академии, 6 марта определен преподавателем Св. Писания в Рязанскую духовную семинарию; в 1869 г. утвержден в степени магистра богословия; 1875 г. 3 сентября назначен инспектором Рязанской семинарии; 1883 г. 25 апреля (Рязанские епархиальные ведомости. 1900. 1 октября. № 19. С. 392).

«Рязанские епархиальные ведомости» за 1900 г. сообщают следующий его послужной список: «В 1877 г., по окончании курса учения в Московской духовной Академии, 5 сентября назначен преподавателем словесности и истории литературы в Псковскую семинарию; 12 июля 1878 г. перемещен в Рязанскую семинарию преподавателем литургики и соединенных с нею предметов; с 27 сентября 1878 г. перемещен на должность преподавателя словесности и истории литературы в той же семинарии; в 1882 г. утвержден в степени магистра богословия; 25 апреля 1883 г. назначен инспектором той же семинарии; преподает Св. Писание в V классе. Имеет ордена: св. Станислава 3 и 2 ст., св. Анны 3 и 2 ст., св. Владимира 4 ст.» (Там же. С. 393).

Назовем еще некоторых. Учителем иконописания много лет, в том числе и во время обучения И.Д. Журавлева, был Николай Васильевич Шумов, известный художник, много сделавший для украшения храмов Рязанской епархии (см. о нем кн.: Сабчаков А.А. Художник Николай Васильевич Шумов. Рязань, 1915, которую можно посмотреть: ttp://artru.info/st/143/>); духовник семинарии – прот. И.А. Солнцев (в РДС с 1885, умер в 1913, некролог: Рязанские епархиальные ведомости. 1913. 1 июня. № 11); учитель церковного пения – Н.Е. Вифляев; словесности и истории русской литературы – вероятно, В.Т. Фортунин, кандидат богословия, выпускник Санкт-Петербургской духовной академии; математики – И.А. Кирьяков, окончивший физико-математический факультет Киевского университета со степенью кандидата; латинского языка – А.Д. Ряжский, выпускник Московской духовной академии, кандидат богословия, или С.А. Попов; догматического, основного и нравственного богословия – Николай Васильевич Смирягин (1846–1916), выпускник Московской духовной академии, в 1870–1886 гг. преподаватель Санкт-Петербургской духовной академии, магистр богословия, философ; в РДС перешел в 1886 г.; его любимым учеником был выпускник и преподаватель Рязанской семинарии, выдающийся психолог Н.Д. Левитов (некролог: Рязанские епархиальные ведомости. 1916. 1–15 июля. № 313–14); истории и обличения русского раскола и сектантства и обличительного богословия – возможно, П.П. Добромыслов, выпускник Санкт-Петербургской духовной академии, кандидат богословия; общей церковной истории – А.Ф. Карашев, выпускник Московской духовной академии, кандидат богословия; гомилетики и соединенных с нею предметов – Александр Полетаев (ведомость жалованья за 1896 г.: ГАРО. Ф. 1280. Оп. 1. Ед. хр. 646).

Во время обучения И.Д. Журавлева, судя по ведомости выплаты жалованья за 1896 г., преподавал Св. Писание и языки, например, французский.

В 1871 г. окончил Киевскую духовную академию (кандидат богословия), недолго преподавал в Курской, а уже с 1872 г. в Рязанской семинарии; с 1875 г. священник при больничной Александро-Невской церкви; с 1892 г. протоиерей, с 1893 священник Архангельской церкви при исправительном арестантском доме. Активно печатался как богослов и библеист (например, в 1910-х – в «Рязанских епархиальных ведомостях», членом редколлегии которых он был); некоторые работы Алфеева переизданы в последнее время.

Здесь приводится письмо Л.Н. Толстого Всеволоду Смирнову от 15 апреля 1909 г., где сказано: «…Статьи эти не касаются моего понимания христианского учения, а говорят только о моем отрицании тех положений церковной веры, которые, по моему мнению, мешают истинному пониманию христианского учения. Сущность же моего религиозного учения никак не в отрицании церковных догматов, которых я очень рад бы был не касаться, если бы эти догматы не скрывали истинное учение Христа, а в положительной стороне христианства, отвечающей требования моей души (думаю, и души всякого человека), и потому статьи, которые вы мне прислали, не представляют для меня, да и не могут представлять для всякого человека, серьезно относящегося к вопросам веры, никакого интереса».

В домашней библиотеке сохранилось: Алфеев П.И., прот. От Гефсимании до Голгофы. Рязань., 1916. Ч. 1, 2.

В современных биографических справках даются несколько иные сведения: П.И. Алфеев родился в 1846 г., расстрелян в 1918 г., т. е. 72 лет. Обстоятельства гибели описываются так: «Осенью 1918 г. в с. Санском Спасского у. Рязанской губ. поднялось крестьянское восстание против большевиков. О. Павел был в это время в своем родном селе Дегтяном, соседнем с Санским. Крестьяне упросили его отслужить молебен на “начало дела”. Он их благословил, но сам не участвовал. Когда восстание было подавлено, он был схвачен вместе с прочими и расстрелян. Его отвели вместе с другими к опушке леса. Здесь он помолился и, став на колени, воскликнул: “Господи, в руки Твои предаю дух мой!”» (Синельникова Т.П. Жизнеописание священномученика Павла Дегтянского (Рязанская обл.). Машинопись. Свято-Тихоновский институт). А.А. Беляков описывает это немного иначе: «Одним из первых мученическую кончину претерпел протоиерей Павел Алфеев, известный рязанский проповедник и богослов, автор нескольких известных трактатов. Уже выйдя на пенсию, он в столь неспокойное время перевелся из Рязани в родное село Дегтяное Спасского района. Там он и был арестован, после того как сельский народ поднял против большевистской власти восстания. Как это было в те времена, в село пришел карательный отряд. Его командиру донесли всё в подробностях, не забыли и о напутственном молебне. Отец Павел молебен не служил (в селе кроме него был еще один священник), но в число арестованных попал. После чего и был лишен жизни со всеми остальными. По словам человека, чудом спасшегося от смерти во время расстрела, батюшка принял все со смирением. Перед взводом затвора винтовки, он перекрестился и произнес слова молитвы» (Очерк по новой истории Рязанской епархии (История гонений в ХХ веке). ).

Выпускник Московской духовной академии, кандидат богословия, преподавал в Рязанской семинарии с 1883 г. гражданскую историю.

Сын священника (род. в 1862 г., Ряжский уезд, с. Покровское), выпускник Московской духовной академии.

Получив некоторую известность действительно именно как преподаватель теории и истории литературы в Рязанской семинарии и Рязанском епархиальном училище, Александр Николаевич в годы обучения И.Д. Журавлева в семинарии, однако, был там сначала сверхштатным преподавателем Св. Писания (в 1888–1892 гг.), а с 1892 г. читал русскую церковную и библейскую историю (Рязанские епархиальные ведомости. 1900. 1 октября. № 19).

Уволен со службы 18 авг. 1914 г. (Рязанские епархиальные ведомости. 1914. 15 декабря. № 24).

Успенский Л.В. Слово о словах. Л., 1971.

Николай Дмитриевич Левитов (17.04.1890 – 17.02.1972, похоронен на 21-м участке Ваганьковского кладбища), впоследствии знаменитый психолог, основатель научной школы, после окончания Санкт-Петербургской духовной академии (кандидат богословия) с 1914 г. и вплоть до закрытия Рязанской семинарии в 1918 г. преподавал в ней «словесность», историю литературы и французский язык (см.: ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Ед. хр. 697, 698, 699; в часто воспроизводящихся биографических справках о Н.Д. Левитове эта часть его жизни не упоминается). В «Рязанских епархиальных ведомостях» 1910-х годов есть его публикации.

Сытин И.Д. Жизнь для книги. М., 1962.

Собственно, запрещен Достоевский, конечно, не был. Возможно, что в годы учения И.Д. Журавлева некоторые члены администрации семинарии (например, все тот же Перов) могли не скрывать своего неодобрительного отношения к позднему Достоевскому, например, к «Братьям Карамазовым» (как известно, мнения духовных лиц о романе разделились). Судя по тому, что закупали в библиотеку семинарии, например, в конце 1890-х годов, Достоевский (вместе с Толстым) и на самом деле был несколько «дискриминирован» по сравнению с другими русскими классиками: если творчество Тургенева, Островского, Лермонтова, Гончарова, Лескова и других было представлено в студенческой библиотеке семинарии полными собраниями сочинений, то Толстого и Достоевского в библиотеку закупали только заведомо «безопасные» вещи: Толстого – «Севастопольские рассказы», Достоевского – «Мужик Марей», «Мальчик у Христа на елке» (и другие произведения, которые могли печататься как предназначенные для «школьного возраста»), «Бедные люди» (см., например, Журналы заседаний педагогических собраний правления семинарии за 1897 г.: ГАРО. Ф. 1280. Оп. 1. Ед. хр. 646). Однако уже в 1900–1910-х годах, судя по «Рязанским епархиальным ведомостям», в редколлегию которых входили преподаватели семинарии, Достоевский имел устойчивую репутацию писателя православного и патриотического (см., например, характерное название публичной лекции А.Н. Сабчакова: «Вечно-славной памяти Ф.М. Достоевского как истинного сына Православной церкви Христовой и пламенного проповедника гуманности и самоотверженной любви ко всем угнетенным, униженным и оскорбленным» (произнесена 30 янв. 1911 г. в 30-летнюю годовщину со дня смерти писателя).

Хотя, судя по опубликованной официальной программе духовных семинарий (Программы и устав православных духовных семинарий / сост. Горбунов. М., 1890), действительно предусматривалось изучение новой литературы до Гоголя включительно (последняя фраза программы по истории литературы: «Взгляд на состояние литературы после Гоголя» (с. 63), есть много свидетельств того, что по крайней мере в Рязанской семинарии программа была гораздо более широкой и разнообразной. Не только в библиотеку Рязанской семинарии, но и в библиотеки уездных духовных училищ, как видно из официальных бумаг (Журналы заседаний… за 1897 г. Л. 3 и далее) регулярно выписывались и книги разных авторов вплоть до Чехова (в том числе Тургенев, Гончаров, Островский – в формате полного собрания сочинений). Литературные вечера, которые устраивал А.Н. Сабчаков в семинарии и Рязанском женском епархиальном училище, включавшие чтение студенческих докладов и проч., судя по их темам (см. кн.: Четверть века на службе родной семинарии (К 25-летию службы преподавателя А.Н. Сабчакова в Рязанской Духовной Семинарии. Рязань, 1913)), также поощряли знакомство учащихся с литературой за пределами строго обязательного перечня текстов. Наконец, темы сочинений, предлагавшиеся в семинарии, тоже отнюдь не ограничиваются Гоголем (см., например: «Сравнительная характеристика Хоря и Калиныча»; «Черты купеческого быта по комедии Островского “Свои люди – сочтемся”»; «Обломов, отец его и мать»; «Быт народа по песням Кольцова»; «Характеристика Эдипа по произведению Софокла “Эдип в Колоне”» – Журналы заседаний… за 1897 г. Л. 8). Резкое суждение Дмитрия Ивановича связано, скорее всего, не с конкретными впечатлениями от Рязанской семинарии, а с тем, что от своих родных, и прежде всего от дяди Павла Васильевича, он наверняка мог слышать рассуждения о необходимости изменить принципы преподавания литературы в духовной школе. Когда в середине 1900-х годов началось публичное обсуждение реформы духовной школы, Павел Васильевич писал именно о том, что история светской литературы и даже журналистики должна быть одним из основных предметов для будущих священников (О расширении курса литературы в духовных семинариях // Левитов П. Об открытии доступа в духовные академии семинаристам, окончившим курс по второму разряду, и другие статьи. Екатеринослав, 1906).

Одно из самых популярных стихотворений Лермонтова: фольклористы фиксируют его бытование в качестве народной песни (за указание благодарим М.Ю. Степину).

Кстати, судя по некоторым свидетельствам (например, семейным воспоминаниям или сравнительной частоте цитирования в тех же «Рязанских епархиальных ведомостях»), Некрасова в духовенстве любили многие (за указание благодарим Ю.В. Лебедева). Одно из объяснений того, почему Некрасов «близок и дорог» духовенству, между прочим, предлагал в своей публичной лекции о Некрасове учитель И.Д. Журавлева, А.Н. Сабчаков, с благодарностью вспоминавший главу «Поп» в «Кому на Руси…» и Гришу Добросклонова (В духовной семинарии (Юбилейный вечер в честь С.Я. Надсона и Н.А. Некрасова) // Рязанские епархиальные ведомости. 1913. 1 апреля. № 7. С. 305–308).

Один из вариантов этой песни опубликован: Труды Владимирской ученой архивной комиссии. Кн. 10. 1908.

О событиях 1931 г. см. финальный фрагмент воспоминаний.

В 2011 г. такие каменные сараи стояли в Лопатине почти перед каждым домом.

12 июня 1827 г. – 1 марта 1904 г. (некролог: Московские церковные ведомости. 7 марта. № 10. С. 128–129).

Числится в списках окончивших Рязанскую духовную семинарию как ученик 1-го класса высшего отделения 2-го разряда в 1836–1838 гг. (Агнцев. С. XLI). С 17 лет (или 18: источники расходятся) послушник Саввино-Сторожевского монастыря под руководством своего двоюродного деда, игумена Николая.

О. Николай – наместник Саввино-Сторожевского монастыря в 1845–1856 гг. (см.: Седов Д.А. Настоятели и наместники Саввино-Сторожевского монастыря (биографические материалы) // Саввинские чтения 2006. Звенигород, 2007. С. 192). Об о. Николае известно мало, самые подробные сведения, которые нам удалось найти, – в биографическом очерке «О. архимандрит Павел, наместник Свято-Троицкия Сергиевы Лавры», составленном архимандритом Пименом, настоятелем посольской церкви в Риме: «Отец наместник Николай, уже преклонных лет, был старец смиренномудрый и добрый, но нрава довольно крутого и строгий подвижник, который относился к монашеству с большим вниманием и не довольствовался точным соблюдением и исполнением монашеских правил и устава; он еще и добровольно подвергал себя различным подвигам и лишениям, в которых и послушнику Петру приходилось быть постоянным участником. <…> В 1848 г. поступил в Саввин монастырь из Николо-Угрешского монастыря иеромонах о. Галактион, который в непродолжительном после того времени был назначен в казначея, а в 1856 г. был сделан наместником вместо о. Николая, которого перевели строителем в Троицкий Белопесоцкий монастырь, что на Оке, напротив гор. Каширы. Там старец находился настоятелем до самой своей кончины; но умереть пришлось ему не в монастыре, а в Москве в больнице (22 авг. 1862 г.)» (Душеполезное чтение… 1892. № 3. С. 438–439). О. Николай похоронен на кладбище Покровского монастыря в Москве (уничтожено).

В Саввино-Сторожевском монастыре о. Павел стал иеромонахом и был казначеем. С 1876 г. перешел в Ярославскую епархию (эконом архиерейского дома); в 1887–1891 гг. настоятель Толгского монастыря («привел после сорокалетнего запустения во вполне благоустроенный вид» – Московские церковные ведомости. 7 марта. № 10. С. 128). С 1891 наместник Троице-Сергиевой Лавры (занимал эту должность, в частности, во время празднования 500-летнего юбилея Лавры).

Строитель Зосимовой пустыни; здесь был погребен в храме Смоленской иконы Божией Матери, рядом с правым клиросом (в советское время могила разорена грабителями).

Наместник Саввино-Сторожевского монастыря в «1886–1895 – архимандрит Феофан (Глебов Борис). <…> С юности находился на послушании в Саввино-Сторожевском монастыре. В 1861 г. пострижен в монашество, в 1862 г. рукоположен в иеродиаконы, в 1865 г. – в иеромонахи. Исполнял должность эконома на Саввинском подворье в Москве. <…> Весной 1888 г. ко дню Св. Пасхи пожалован саном игумена. Весной 1892 г. – саном архимандрита. Весной 1895 г. переведен в Дмитровский Борисоглебский мон.» (Седов Д.А. Настоятели и наместники Саввино-Сторожевского монастыря (биографические материалы) // Саввинские чтения 2006. Звенигород, 2007. С. 193). Могила с остатками надгробной плиты сохранилась в Борисоглебском монастыре, из надписи на плите следует, что о. Феофан родился в 1831 г.

Видимо, имеется в виду: Дмитриев С.Д. Золотой век: исторический роман из царствования имп. Екатерины II. М., 1902.

Мать Евгения, Екатерина Алексеевна Виноградова, «дочь диакона», с 1859 г. послушница в Борисоглебском Аносине монастыре; постриглась в 1872; казначея монастыря; в 1875 г. переведена в московский Страстной монастырь, где была распорядительницей приюта Славянок (1878–1883) и распорядительницей клироских сестер (1883–1886); с 1886 г. настоятельница Флоро-Лаврской общины в Подольском уезде, при ней община была преобразована в монастырь, названный Крестовоздвиженским Иерусалимским (возведена в сан игуменьи в 1887); с 1893 г. – настоятельница кремлевского Вознесенского монастыря (послужной список на 1917 г. см.: ЦГИАМ. Ф. 203. Оп. 763. Д. 143. Ч. 6. Л. 355–358 об.; см. о ней, например: 25-летие игуменства настоятельницы женского Кремлевского Вознесенского монастыря в Москве // Московские церковные ведомости. 1911. 20 августа. № 34. С. 704–708). В августе 1917 г., непосредственно перед Всероссийским Церковным Собором, была жива и исполняла обязанности настоятельницы (см.: Путь моей жизни: Воспоминания митрополита Евлогия, излож. по его рассказам Т. Манухиной. Париж, 1947. Гл. 16).

В начале ноября 1917 г. монастырь пострадал от обстрела очень сильно; по свидетельству «Московского листка», кельи были «разгромлены» (1917. 3 ноября. С. 3). В 1918 г. монахини были выселены (подробный перечень источников по истории монастыря см.: Меняйло В.А. Иконы из Вознесенского монастыря Московского Кремля. М., 2005). Дата смерти матери Евдокии неизвестна, могилу найти не удалось (в частности, могила не обнаруживается и на хорошо обследованном Ваганьковском кладбище, где хоронили монахинь Вознесенского монастыря).

Степень родства с Журавлевыми неясна, но Виноградовой была бабушка Дмитрия Ивановича по матери.

Видимо, воспоминания Т.В. Розановой давала почитать Дмитрию Ивановичу близкая подруга Анны Ивановны Журавлевой, Клеопатра Владимировна Агеева, хорошо знавшая Розанову.

В списках учившихся в Рязанском женском епархиальном училище Анны Левитовой нет.

Понимая, что индивидуальные читательские пристрастия вовсе не обязательно должны объясняться нравами среды, тем не менее не можем удержаться от замечания, что лирика Лермонтова входила в обязательный минимум заучиваемой наизусть классики в семинарии и вообще пользовалась любовью в духовной среде. См., например, характерное: «А стишок Михаила Юрьевича Лермонтова “В минуту жизни трудную” часто распеваю своим старческим голосом в моей убогой келейке, даже пред иконой, затеплив лампадочку, пою и плачу, и чую, что с души грешной бремя тяжкое скатывается, всякие сомнения исчезают и легко, дюже легко на сердце-то вдруг станет. Так вот слово-то человеческое каково» (Думы старца Зосимы (К вопросу о свободе слова) // Рязанские епархиальные ведомости, 1906. 1 февраля. № 3).

Здесь в тексте приписка, по почерку трудно определить, самого автора или кого-то из читателей рукописи: «Да нет! этот срок не был уж столь обязательным».

Приписка карандашом: «родственник епископ Василий?» (т. е. двоюродный дед Анны Васильевны, преосвященный Василий, епископ Пензенский и Саранский; подробнее о нем говорится ниже).

Вот некоторые из публикаций П.В. Левитова: Красота и христианство // Православно-русское слово. СПб., 1904. № 6; О жизни и смерти // Православно-русское слово. 1905. № 7; О самостоятельном чтении воспитанников семинарии и о руководстве их в этом отношении; О расширении курса литературы в духовных семинариях (все – Екатеринослав, 1906); Тело и его судьба. СПб., 1910; Православная церковь и Л.Н. Толстой. Екатеринослав, 1910; Современный аморализм и его виды. Рязань, 1911; О дуэли. Екатеринослав, 1912; Самоубийство пред судом христианской этики. Харьков, 1917.

Историк Илья Николаевич Мухин сообщает о Василии Ивановиче Левитове следующее: «1799 – не ранее 1867. Сын священника Рязанской епархии. Образование – 2-й приходской класс Рязанского духовного училища. В 1814 определен в пономари к собору г. Скопина, 7.02.1843 посвящен в стихарь. 26.10.1820 перемещен во дьячка в с. Старый Келец Скопинского уезда. 23.08.1843 рукоположен во диакона в с. Боршевое Скопинского уезда. В 1866 г. вышел за штат с передачей диаконского места зятю Михаилу Петровичу Дунаеву. Жена: Евдокия Ефимовна (р. 1807). Дети: Михаил (1824) – соборный протоиерей г. Раненбург, впосл. епископ Василий; Иван (Иоанн) (1828) – священник; Феодор (1831) – священник; Алексей (1832) – священник; Дмитрий (1838) – протоиерей; Василий (1842) – священник; Петр (1843) – диакон. Дочери: Пелагея (1835), Ксения (1837), Наталья (1840), Анастасия (1849)» ().

Епископ Василий, о степени родства с которым Д.И. Журавлев, видимо, не знал, бегло упоминается в воспоминаниях ниже.

См. врез к републикации статьи М.В. Левитова в настоящем издании.

Например, на 1915 г. в с. Покровском было 150 раскольников (доклад Данковского миссионера свящ. Тихона Скворцова: Рязанские епархиальные ведомости. 1915. 15 мая).

В 1918 г. было удовлетворено прошение М.В. Левитова об увольнении: он ссылался на то, что «девятнадцатилетнее служение в холодном храме в связи с крайне тяжелыми условиями жизни расстроили здоровье» (ГАРО. Ф. Р-6788. Оп. 1. Ед. хр. 178; в этом же деле лежит ставленая грамота о. Михаила, где указано, что он был рукоположен в священнический сан в 1899 г.).

Из письма Д.И. Журавлева ко вдове П.В. Левитова (1944; из раздела воспоминаний «Письма», который в настоящее издание не вошел): «Из семьи Левитовых все время поддерживал с нами родственные отношения один дядя Паша. Бывая в Раненбурге, он почти всегда заезжал к нам в Скопин. Его приезд – одно из наиболее радостных событий для нас, детей. До сих пор у нас сохранились его подарки – пенал, альбом для открыток с надписью, сделанной рукой умершего брата Сережи: «Дар дяди Паши 1912 года 18 дня марта». Смерть после длительной болезни Сережи в марте 1914 г. была первым тяжелым горем в жизни моей и Кати. Когда умерла мама, мне было три, а Кате девять месяцев. Сережу возили лечить в Москву, и дядя приезжал повидаться с ним.

Во время прошлой войны он у нас был, помнится, в 1916 г. Два раза был дядя Паша у нас в Москве, в наши студенческие годы; один раз застал в Москве только меня, в другой – только Катю. Последний его приезд в Скопин (да и в Раненбург) – в 1928 г. Я тогда сделал две фотографии, помеченные 20 авг. 1928 г.; на одной из них дядя Паша стоит на террасе скопинского дома. Это – последнее наше свидание.

Последнее письмо дяди Паши мы получили от 13–15 июня 1941 г. – накануне войны. Осенью 41 г. нам пришлось уехать на два года из Москвы. Читая об условиях жизни на занятых врагом территориях, мы много раз спрашивали себя, выдержит ли дядя Паша это новое тяжело испытание. Не выдержал!

Два года вне Москвы были тяжелы для нас, и много унесли здоровья. Эти годы в моей внутренней жизни переместили центр тяжести моих интересов в область практической философии, в область, которой так много занимался дядя Паша. После возвращения в Москву (октябрь 1943 г.) я собрал сохранившиеся у нас его брошюры, некоторые перечитал. В минуты, когда хотелось поговорить, поделиться мыслями с близким человеком, предо мной всегда вставал образ дяди Паши. Тем более этого хотелось теперь…

Основная черта, которую мы, скопинские, всегда особенно ценили и уважали в дяде Паше, это – его высокая интеллигентность, интеллигентность в собственном смысле этого слова. В годы, когда я сам стал взрослым человеком, я убедился, как редко это качество встречается у людей.

Глубокая человечность, сердечность – вторая основная черта дяди Паши. Дети бессознательно чутки к этому качеству, и поэтому дядя Паша – человек, которого мы редко (по нескольку дней не каждый год) видели, всегда для нас был дорогим и близким, родным».

В деле об отчислении И. Левитова, в журнале педагогического собрания Рязанской духовной семинарии за 1897 г., есть длинный перечень его дисциплинарных проступков (ГАРО. Ф. 1280. Оп. 1. Ед. хр. 646).

По свидетельству, в частности, И. Сушицкого (Скопин. Краткое историческое исследование. Рязань, 1921), Пятница была больше других церквей (и больше собора) любима горожанами.

У И. Добролюбова о Пятницкой церкви сообщается следующее: «“Храм во имя святыя мученицы Поросковеи, нарицаемыя Пятницы деревяна клецки да предел Никиты епискупа Медиоланского” упоминается в Ряжск. писц. кн. и значится “за острожком, на посаде в большом остроге”. В означенной церкви “Божие милосердие, образы и книги и ризы и колокола и всякое церковное строенье было вотчинниково и мирское и попа Июды да к Пятнице ж боярского жалованья на гуменныя места под лесом на поляне”. На церковной земле у Пятницы показано 3 дв. поповых. По окладн. кн. 1676 г., кроме 3 дв. поповых, значится дв. пономарской и просвирницын, а в приходе —“три двора подъячих, сорок два двора посадских людей, пятьдесят девять дв. стрелецких, девяносто дв. крестьянских, тридцать дв. бобыльских пришлых, на государеве дворе восемь семей работников и всего 236 дворов”. В 1628 г. в приходе к Пятницкой церкви, как видно из досмотра старосты поповского с. Лопатина Покровского попа Иосифа, состояло 278 дв., несмотря на то, что “из того Пятницкого приходу в Скопине в Подлесной слободе” при новопостроенной Богоявленской церкви образовался особый приход; в 1734 г. показано в причте 2 попа, 1 диакон и 1 дьячок, а приходских только 140 дв. Построение, вместо деревянной, каменной Пятницкой церкви с приделами Предтеченским и Тихвинским начато в первой половине прошлого столетия. Первоначально был окончен Предтеченский придельный храм, который каменщик Фома Иванов Чернышев взялся выстроить из своего материала и с своими припасами за 800 руб. В 1744 г., по просьбе попов Никифора Семенова и Андрея Кононова, выдана была преосв. Алексием благословенная грамота на освящение новопостроенной камен. церкви, которая и освящена была г. Скопина Воскресенским прот. Пантелеймоном 30 ноября того же года. Время освящения настоящей и Тихвинского придела неизвестно. В марте 1752 г. Пятницкой церкви поп Андрей Кононов и диакон Назар Иванов просили выдать им указ на священнослужение при их Пятницкой церкви, которое было приостановлено вследствие <…> случившегося в городе сильного пожара. <…> Вследствие пожара, случившегося в мае 1810 г. и истребившего более половины города, в сводах придельных храмов показались трещины <…> в 1824 г. своды были разобраны и заменены деревянным накатом; в 1832 г. оба придела, за ветхостию стен, были разобраны и сооружены по новому плану, а в 1833 г. в 6 и 7 день февраля освящены. В том же году переделаны были окна в настоящей церкви, а алтарь перестроен весь заново и освящен 7 окт. 1834 г. При Пятницкой церкви имеется неприкосновенного капитала в билетах в пользу церкви 161 руб. и в пользу причта 1,411 руб. <…> Дай Бог, чтобы пример добросовестного отношения к церковному хозяйству настоятеля Пятницкой церкви не оставался единичным явлением в Рязанской епархии. По штату 1873 г. в причте положены 1 свящ. и 1 псал.» (Добролюбов И. Указ. соч. С. 149–151).

Священник Пятницкой церкви с 1 янв. 1860 г. (указано у И. Добролюбова).

С.М. Липеца до сих пор помнят как замечательного врача, его имя поминалось на праздновании юбилея скопинской больницы («Соломон Максимович Липец в октябре 1919 года, когда в стране царила разруха и свирепствовали инфекционные заболевания, был занят организацией второй больницы, которая именовалась Домом здоровья»), его профессиональные инструменты выставлены в скопинском городском музее. «Рязанская энциклопедия» в отдельной статье, посвященной С.М. Липецу, сообщает: «авг. 1871, г. Ковно (Каунас) – 10.3.1959, г. Скопин, терапевт, суд.-мед. эксперт Скопин. участка, орг-р здравоохранения в Скопин. у., засл. врач РСФСР (1948)».

Знаменитый приключенческий роман немецкого писателя В.А. Редера, переведен на русский язык в кон. XIX в. и неоднократно переиздавался.

Может быть, следующее: Максимов А.Я. Тайна княгини-цыганки. СПб., 1892.

Эта неумная особа считала – на улице играть неприлично, и только как сирота, безнадзорный, я бегаю. – Примеч. Д.И.

Пуцыкович Ф.Ф. География для народных и других элементарных училищ. С 42-мя типами народов. СПб., 1877 (потом многократно переиздавалась). Ф.Ф. Пуцыкович, несколько раз упоминающийся Д.И. Журавлевым как любимый автор, написал много разнообразных и часто переиздававшихся учебных пособий и книг для народного и детского чтения («Русская история», «Русско-славянская азбука», «Обучение письму и счету», многочисленные популярные изложения эпизодов из Библии, «Жизнь Господа нашего Иисуса Христа») и даже воспринимался крайне правыми как имеющий опасно большое влияние (о нападках на Пуцыковича в черносотенной периодике Д.И. вспоминает).

Окончил Московскую духовную академию в 1883 г.; с 1883 по 1886 г. – учитель Сызранского духовного училища; с 1886 по 1888 г. – учитель Рязанского духовного училища; с 1888 г. учитель в СДУ.

Окончил Казанскую духовную академию в 1879 г.; до апреля 1881 г. преподаватель догматического и нравственного богословия Олонецкой духовной семинарии; с 1885 по 1890 г. смотритель Каргопольского духовного училища; с 1890 г. смотритель СДУ.

Камилавкой о. И. Журавлев был награжден к Пасхе в 1917 г. (Рязанские епархиальные ведомости. 1917. 15 марта. № 6).

Свою находку С. Яблонев описал в отдельной брошюре: «Я на месте исследовал этот надгробный камень – саркофаг: у восточной стороны Владимирской церкви есть камень, вынутый в 1910 году летом из земли, до сего времени только верхняя часть его виднелась, а весь камень от времени уже был углублен в землю, работа тесанных украшений на камне совершенно старых веков, на камне сохранилась надпись: “под сим камнем погребено тело” 3 слова не разберешь (боярина Ивана Никитича) “Романова” это слово написано ясно. С другой стороны камня надпись не разберешь, а с южной стороны камня герб» (Яблонев С. История г. Скопина. Рязань, 1911. С. 15).

100

Сведения, которые сообщает Д.И. Журавлев о С. Яблоневе как «епископе Смарагде», довольно существенно отличаются от тех, впрочем, весьма обрывочных, которые обычно приводятся в описаниях истории церковного раскола ХХ в. Яблонев (в большинстве трудов по истории церкви ошибочно называется «Яблоков») «после 1917 г. во еп. Скопинского, вик. Рязанской епархии; с 1927 г. в “григорианском” расколе» (Цыпин В., прот. История русской церкви: 1917–1997. Кн. 9. М., 1997). В 1927 г. Смарагд, в частности, подписал «Послание епископов-староцерковников, признающих Временный Высший Церковный Совет, собравшихся в Донском монастыре г. Москвы 28–30 (11–13 мая) 1927 г., ко всем верным чадам Святой Православной Церкви» (). Около 1927 г. стал епископом (своей, «григорианской» паствы) именно в Скопине («находился на местной кафедре менее года, после чего прекратил свои полномочия» – Беляков А.А. Очерк по новой истории Рязанской епархии (История гонений в ХХ веке). ). Чем объясняются слова Д.И. Журавлева о том, что в Скопин якобы лишь «доходили слухи о подвигах» Смарагда, сказать трудно: возможно, мемуарист ошибается, потому что в конце 1920-х он учился и работал в Москве, в Скопине бывал редко и о происходящем там знал мало, а к новым раскольникам относился к тому же без симпатии и интереса; возможно, однако, что Смарагд, формально связанный со Скопиным, и правда бывал там редко.

101

«Уволены от должностей псаломщиков, за принятием на действительную военную службу, и. д. псаломщиков… Пятницкой церкви г. Скопина Вячеслав Грацинский» (Рязанские епархиальные ведомости. 1915. 15 марта – 1 апреля. № 6–7).

102

А потом он был псаломщиком и в Пятницкой церкви (уволен за штат 15 декабря 1912 г. – Рязанские епархиальные ведомости. 1913. 15 января. № 2).

103

Например, в 1915 г. на средства А.К. Иконникова обновлялись полы и стены Пятницкой церкви (см.: Рязанские епархиальные ведомости. 1915. 1 июня).

104

Не этим ли определен и выбор кладбища (в Долгопрудном), где похоронили в 1979 г. Е.И. Журавлеву и Д.И. Журавлева?

105

Имеется в виду манера Пимена, митрополита Московского, произведшая большое впечатление на Д.И. Журавлева уже в 1960-е годы (об этом см. в тексте воспоминаний чуть ниже).

106

10 октября 1937 г. Иван Ефимович Прудков был арестован, 15 ноября приговорен к 10 годам лишения свободы. Дата смерти неизвестна.

107

«Колокол», еженедельная общественная, церковная и литературная газета (СПб., 1905–1917); ее редактор – Василий Михайлович Скворцов, издавал также журнал «Миссионерское обозрение» (с 1896), где регулярно обличал Толстого. С 1895 г. – чиновник особых поручений при Победоносцеве. Идеология «Колокола» была относительно сложной или по крайней мере изменчивой: в 1915 г. В.М. Скворцов вышел из «Союза Михаила Архангела», не поддержав антисемитских деклараций Пуришкевича.

108

Один из организаторов «Союза русского народа».

109

Ежемесячный литературный и церковно-общественный журнал, издавался в СПб. в 1906–1907 гг., позиционировался как «первый духовный беллетристический ежемесячник»; имел приложение «Церковное Обновление»; в 1908–1910 гг. выходил под названием «Красный звон» (ежемесячный церковно-общественный беллетристический и публицистический журнал).

110

В каталогах центральных библиотек с этим названием обнаруживается только книга И.В. Протасова 1915 г., что, кажется, слишком поздно для книги, которую может иметь в виду Д.И.

111

Возможно, имется в виду книга: Радонежский А.А. Родина: Сб. для класс. чтения с упр. в разборе, уст. и письм. излож.: в 3 ч. Курс приготовит. и 4 низших кл. 1876.

112

Коуан Т.У. Практическое пчеловодство. СПб., 1901 г. – одно среди многочисленных переизданий (первое в 1891, М.; это перевод книги: Cowan T.W. British Bee-Keeper Guide Book).

113

Руководство для преподавания рисования по стигмографическому способу в классе и дома / сост. М.Н. Кормильцев, преп. рисования Оренбургской г-зии. Оренбург, 1893. М.Н. Кормильцеву принадлежит также, например, кн.: Пчеловодство: Материальная сторона и поэзия пчеловодства. Оренбург, 1909.

114

Д.И. отсылает к Юбилейному ПСС.

115

Именно «мальчиком», как объясняется в воспоминаниях, в семье Журавлевых обычно называли небольших дворняжек, не сидевших на привязи.

116

В нормальном классе плата 20 рублей (золото!) в год, иностранные языки обязательны. В параллельном они не преподавались, и плата, вероятно ниже. Отсюда разница в подборе учениц. – Примеч. автора.

117

Впоследствии первый декан исторического факультета Саратовского университета. См. книгу, посвященную его памяти и содержащую, в частности, очерк о Рыкове: Павел Сергеевич Рыков (1884–1942): биобиблиографический указатель. Саратов, 2009. В семейном архиве Журавлевых сохранились письма П.С. Рыкова к Екатерине Ивановне Журавлевой.

118

Окончил Казанскую духовную академию в 1895; в 1895–1896 – учитель Костромского духовного училища; с 1896 – учитель СДУ.

119

Тайны и чудеса Божьего мира: Земля и небо: Рассказы о разных странах, о земном шаре, о солнце и луне, о звездах и планетах / сост. Е. Чижов. М., 1896 (были многочисленные переиздания).

120

Окончил Рязанскую духовную семинарию в 1889; в 1889 учитель Татищевской земской школы; с 1890 – священник; учитель СДУ с 1899.

121

Анатолий Григорьевич Новиков (1896–1984), родился в Скопине, автор, в частности, многих известных песен (например, «Дороги», 1945).

122

По сведениям, указанным в послужных списках сотрудников СДУ (Рязанские епархиальные ведомости. 1900. № 19), Арсений Соколов окончил Санкт-Петербургскую духовную академию в 1884; с 1884 по 1888 учитель Мстиславского духовного училища; с 1888 по 1894 – учитель Касимовского духовного училища; с 1894 помощник смотрителя СДУ.

123

Одно из значений этого слова, видимо, самое подходящее в этом случае, – горшок.

124

Вскоре крест пропал. – Примеч. автора.

125

Например, в известной своими либеральными тенденциями казанской газете «Церковно-общественная жизнь» («Несколько мыслей по поводу воззвания “Союза русского народа”» – 1906. № 50. С. 1653–1654; «Набожность и подвиг любви (Ответ мирянину)» – 1907. 16 февраля. № 7. С. 195–199; «“Непротивление” общественному злу» – 1907. 13 апреля. № 15. С. 450–451; «Крестьяне по вопросу о второбрачии духовенства» – 1907. 22 июня. № 25. С. 768–770; «Некоторые меры к обновлению духовенства» – 1907. 13 июля. № 28. С. 856–858; 20 июля. № 29. С. 880–883; «Народ и духовенство» (перепечатано как отдельная брошюра в Казани в 1907 г.) – 1907. 24 августа. № 34; 31 августа. № 35; «У всенощной (Из училищных воспоминаний)» – 1907. 28 сентября. № 39. С. 1199–1203; «Некоторые мысли по поводу нестроений церковной школы» (перепечатано как отдельная брошюра в Казани в 1907 г.) – 1907. 5 октября. № 40.

126

«О свободе религиозной печати» – 1913. № 1; «Тайны веры и разум человеческий», «Духовное и материальное» – 1913. № 2; «Живые и умершие. О молитве за умерших и призывании святых» – 1913. № 3; «Больной вопрос приходской жизни» – 1913. № 11; «Недовольство» – 1914. № 1; «Любовь и насилие» – 1914. № 2; «Ужас смерти и радость Воскресения», «Горечь разлуки и радость грядущего свидания» – 1914. № 4; «Спасительное сомнение и мертвая вера» – 1914. № 5.

127

Плата за требы периодически все же увеличивается. Нельзя же жить и довольствоваться платой, установившейся сто лет назад. Но какие позорные средства пускаются здесь в ход! Можно написать целую диссертацию на тему: «Искусство наилучшего эксплоатирования шерсти словесного стада». – Примеч. автора.

128

Очевидцем этого факта я был в то время, когда служил сельским учителем. – Примеч. автора.

129

Храм Михаила Архангела (нач. XIX в.) сохранился и охраняется как памятник архитектуры. В Кривополянье в 1898–1914 гг. священником был Павел Дмитриевич Левитов – возможно, племянник автора?

130

Несколько неожиданно в таком контексте, но здесь, видимо, имеется в виду известный петербургский архитектор Федор Иванович Лидваль, работавший в стиле модерн. М.В. Левитов может вспоминать его как создателя «роскошных» домов.