Скопец - [38]
Сыщики быстро установили, что никто из обслуги Николая Назаровича Соковникова не видел, чтобы в окно его спальни кто-то влезал. Никто не видел в дни, предшествовавшие смерти скопца-миллионера, посторонних около дачи. Уже давно здесь не появлялись книготорговцы, паломники и живущие подаянием калеки. Тем самым, вероятность ограбления дома посторонним лицом резко снижалась.
Плотник Агап Ельников, он же садовник по совместительству, подтвердил рассказ Селивёрстова о раскрытых окнах, через которые ночной дождь затопил спальню умершего Соковникова. Также он подтвердил факт неоднократных хождений управляющего в спальню и из спальни покойного, хотя толком объяснить эти странные манёвры не смог.
Несколько позже, уже после обеда, на даче появился доктор Гессе. Свой приезд он объяснил необходимостью справиться о состоянии здоровья Василия Соковникова. Разумеется, сыскные агенты побеседовали и с доктором.
Агафон Иванов сразу взял быка за рога, всё-таки доктор был уже пятнадцатым или шестнадцатым человеком, с кем приходилось разговаривать на протяжении этого длинного дня:
— Послушайте, доктор, отчего умер Николай Назарович? Скажем так, сомнения в естественной причине смерти могут иметь место?
— Никаких сомнений у меня по этому поводу нет, — без обиняков заявил врач. — Он страдал, выражаясь по-народному, от грудной жабы; говоря языком науки — это была сердечная недостаточность в малом круге кровообращения, шумы в сердце. Иногда этот недуг называют сердечной астмой, но я считаю такое название некорректным.
— Гм-гм… — сыщики переглянулись. Было видно, что описание доктора мало что сказало им по существу.
— Малоподвижный образ жизни, слабое сердце, — пояснил Гессе. — Излишества в питании на протяжении многих десятилетий… В последние годы Николай Назарович сделался аскетом в еде, но если перед тем человек тридцать лет в изобилии потреблял мясо, белый хлеб, специи, пил много спиртного — и разного спиртного! — то такие излишества не перечеркнёшь разом. Опять же, избыточный вес. Николай Назарович всегда был тучен, но в последние годы сделался прямо-таки толстяком: почти восемь пудов веса при росте два аршина десять вершков (8 пудов=128 кг.; 2 аршина 10 вершков=186 см. — прим. Ракитин)
— То есть смерть Николая Соковникова может быть признана естественной безо всяких оговорок, — подытожил Гаевский.
— Именно так. Я выписал разрешение на захоронение без малейших колебаний, — кивнул Гессе.
— Вы присутствовали при составлении приставом протокола осмотра личных вещей и помещений покойного?
— Да-с, присутствовал.
— Можете что-то сказать по существу возникших подозрений на кражу?
— Мне кажется подозрительным отсутствие наличных денег. Конечно, очень странно отсутствие процентных бумаг. Я от разных людей слышал, будто таковых покойный имел весьма много. Но признаюсь, сам я никогда от Николая Назаровича никаких разговоров на денежную тему не слышал.
— То есть ваше суждение на этот счёт основывается на чужих словах, — уточнил Иванов.
— Именно.
— Ну, хорошо, а что можете сказать о Селивёрстове?
— Знаю, что Николай Назарович ему не доверял. По крайней мере так было в последние месяцы его жизни. Я слышал, как он называл управляющего «шельмой» и «бессовестным нахалом», грозился уволить.
— А что послужило причиной для такой оценки?
— Подозревал в краже. Но деталей не знаю. Как-то не вникал я во всё это.
— Ещё что-нибудь можете сказать?
— Размышляя над поведением Селивёрстова в день смерти Соковникова, я склоняюсь к мысли, что он умышленно затянул вызов полиции. Сам приезд ко мне в больницу похож на… м-м… отвлекающий манёвр, понимаете? Вроде бы оповестил, да только что толку, когда у меня уже смена идёт, обход в разгаре. Не могу же я бросить больницу одномоментно, правда? Если бы он оповестил пораньше, хотя бы часом-двумя прежде, до заступления на смену, то я бы успел подмениться, а так… Гм, профанацией отдаёт! То, что я к трём пополудни всё же вырвался на дачу — это чистой воды случайность, — доктор примолк, задумавшись.
— Очень интересно, продолжайте, — напористо подстегнул его Иванов; получилось это у него не вполне вежливо, хотя и оправданно. — Тело при вас выносили?
— Конечно, при мне. Не очень почтительно с покойным обошлись: дворники уронили его головой в пол, ещё пошутили по этому поводу. А того прежде стояли подле кровати и курили при покойнике…
— Кто именно? — поспешил уточнить молчавший Гаевский.
— Всё тот же Селивёрстов и купец Локтев. После выноса тела они снова вернулись в спальню.
— Зачем это?
— Ну, вы же понимаете, — Гессе улыбнулся. — Этого они мне объяснять не стали!
— Что ж, доктор, спасибо, что согласились ответить на наши вопросы, — поблагодарил Гаевский.
Сыскные агенты оставили Гессе и вышли на террасу. Там они увидели Шумилова, как будто бы обрадовавшегося их появлению. Алексей щёлкнул пальцами. что должно было означать удовольствие от встречи, и подошёл к полицейским.
— Поймал себя на мысли, что забыл вам рассказать об одном примечательном эпизоде, — проговорил он.
— Что за эпизод? — осведомился Иванов.
— Однажды утром я сделался свидетелем тому, как Селивёрстов вывозил отсюда свои вещи. Управляющий поспешил рассказать мне, что он оставляет место, готовится съезжать. Селивёрстов об этом рассказывал, по-моему, встречным и поперечным, об этом узнали все, причём именно от него же самого.
Документальное исследование «Уральский Монстр. Хроника разоблачения самого таинственного серийного убийцы Советского Союза» (в двух книгах) посвящено реальной, но совершенно неизвестной ныне истории похищений и убийств малолетних детей в Свердловске в 1938-1939 гг. Автор тщательно анализирует ход следствия на всём его протяжении, вскрывает огрехи и недоработки правоохранительных органов и предлагает читателю свою версию таинственных событий, заметно отличающуюся от официальной.
Разобраны основные версии происшедшего вечером 1 февраля 1959 г. на склоне горы Холатчахль на Северном Урале, восстановлена последовательность действий участников драмы, объяснены логика, причинно-следственные связи и взаимная обусловленность внешне противоречивых событий.
В начале XX столетия в восточных штатах США прокатилась волна немотивированных жестоких убийств. Неизвестный преступник в ночное время проникал в дома и, используя топор, убивал всех жильцов. Сейчас эти преступления связываются с серийным убийцей, оставшимся неразоблаченным. Автор предпринимает попытку проанализировать схожие преступления и на основе современных криминологических представлений понять, совершались ли они действительно одним человеком, и если да, то что им двигало.
История эта будоражит воображение уже не первое десятилетие. О ней написаны книги, сняты фильмы, ей посвящены тысячи страниц интернет-форумов и блогов. Авторы более двух десятков версий разной степени безумия и достоверности на протяжении десятилетий пытались вогнать странные и противоречивые события в прокрустово ложе собственной логики, отсекая то, что ей противоречило и добавляя то, что, по их мнению, добавить следовало. Но истинная картина случившегося вечером 1 февраля 1959 г. на склоне горы Холатчахль на Северном Урале так и не была установлена.
Сюжет романа основан на реальных событиях — убийстве в августе 1885 г. в самом центре столицы, в гостинце «Знаменская», неизвестного мужчины. Преступление без очевидного мотива, произошедшее при весьма загадочных обстоятельствах, стало широко известно и вызвало немалый переполох среди обывателей. Вместе с героями романа — частным сыщиком Шумиловым и чинами Сыскной полиции — читатель пройдет все зигзаги расследования, каждый шаг которого переворачивал картину случившегося с ног на голову.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
В основу романа «Маятник» положена реальная история убийства в августе 1883 г. в центре Санкт-Петербурга, в доме № 57 по Невскому проспекту, 13-летней девочки Сарры Беккер. Преступление и его последующее расследование вызвали большой интерес современников и прессы. Неординарные обстоятельства этого убийства нашли отражение в учебниках психиатрии и криминалистики дореволюционной поры. В 2006 г. издательство «Крылов» выпустило сокращённый вариант романа под названием «Бриллиантовый маятник».
Сюжет романа «Лекарство от долгой жизни» основан на реальных событиях, связанных со скоропостижной смертью владельца крупной пароходной компании Николая Максименко, последовавшей в октябре 1888 г. Расследование тривиальной смерти от тифа привело к раскрытию хитроумного заговора с целью захвата доходного предприятия. В 2006 г. сокращенный вариант книги под названием «Царская экспертиза» вышел в издательстве «Крылов». Настоящее издание представляет собой авторский вариант текста.
Роман «Гувернантка» является хронологически первым в серии «Невыдуманные истории на ночь». Сюжет его основан на реальных событиях — обстоятельствах расследования подозрительной смерти в апреле 1878 г. Николая Познанского, 18-летнего сына жандармского полковника (в романе — Прознанский). В отравлении была заподозрена домашняя воспитательница, предположительно состоявшая в интимных отношениях с молодым человеком. Интригующие перипетии этого расследования широко обсуждались прессой тех лет.