Склифосовский - [16]
Подробное объяснение этой политики есть в собрании законов Российской империи от 1851 года: «Лица низших сословий, выведенные посредством университетов из природного их состояния, не имея по большей части никакой недвижимой собственности, но слишком много мечтающих о своих способностях и сведениях, гораздо чаще делаются людьми беспокойными и недовольными настоящим порядком вещей, особливо если не находят пищи своему через меру возбужденному честолюбию, или на пути к возвышению встречают чересчур неожиданные преграды»[28].
Впрочем, университетские преобразования этих лет носили не только ограничительный характер. Появились и тенденции к развитию. Уставом 1835 года был введен четырехлетний курс и число кафедр увеличилось до тридцати пяти. Расширился спектр изучаемых предметов, повысился их научный уровень. Продолжали развиваться вспомогательные учреждения при университете: в 1828 году основана астрономическая обсерватория, в 1834-м открыт кабинет сравнительной анатомии и физиологии, в 1846-м открыта Госпитальная клиника и при ней анатомо-патологический кабинет.
В целом, несмотря на давление, именно 40-е и 50-е годы XIX века стали эпохой расцвета научной деятельности Московского университета. Среди лекторов и преподавателей стоит упомянуть Федора Ивановича Буслаева, Тимофея Николаевича Грановского, Сергея Михайловича Соловьева, Карла Францевича Рулье, Григория Ефимовича Щуровского — не все эти фамилии повсеместно известны в наши дни. Но не потому, что открытия в разных науках незначительны, а потому, что воспитанные ими ученики, среди которых Василий Осипович Ключевский, Аполлон Николаевич Майков, Константин Дмитриевич Ушинский, Николай Алексеевич Северцов, превзошли своих педагогов в академической славе.
Интересно, что в эпоху литературной и научной борьбы между славянофилами и западниками в Московском университете как в отношении численности, так и по дарованиям преобладали западники, крупнейший представитель которых Тимофей Грановский. Он много потрудился над укреплением традиции близости университета и общества, профессоров и студентов. Под его влиянием в Московском университете формируются общество вспоможения недостаточным студентам и студенческое общежитие. В своих лекциях начала 1850-х годов, обращаясь к этой теме, Грановский говорил: «При изучении каждого великого человека мы должны обратить внимание на личность его, на почву, на которой он вырос, на время, в которое он действовал»[29].
Полицейские действия царского правительства вполне понятны: в 1840-х годах европейское революционное движение приблизилось к границам Российской империи почти вплотную. В 1848 году Николай I даже издает указ о сокращении числа студентов в качестве экстренной меры против проникновения вредных идей с запада. В итоге число студентов основных факультетов Московского университета ограничили тремястами (на деле это выполнялось далеко не всегда). Исключением стал лишь медицинский факультет, в котором количество учащихся, наоборот, совершенно законно выросло с нескольких десятков в начале XIX века до 300–400 человек в 1830–1860-х годах. Это происходило из-за высокого спроса на профессию врача, но также и по причине структурных преобразований. В 1841 году существовавшая в Москве Медико-хирургическая академия слилась с медицинским факультетом университета, в связи с чем была утверждена новая структура из одиннадцати кафедр:
• анатомии физиологической с микрографией;
• физиологии здорового человека;
• патологической анатомии и физиологии;
• общей терапии и врачебного веществословия;
• оперативной хирургии;
• теоретической хирургии с офтальмиатрией;
• частной терапии;
• терапевтической факультетской клиники с семиотикой;
• акушерства;
• государственного врачебноведения (судебной медицины, гигиены, медицинской полиции, врачебного законоведения, ветеринарной полиции);
• хирургической госпитальной клиники.
Даже по одному такому длинному перечню видно, насколько внимательно относились в России в то время к медицинскому образованию. Этот факт признавали и зарубежные медики. Так что талант Склифосовского попал на благодатную почву.
К сожалению, студенческие воспоминания нашего героя очень скудны и касаются только официальной стороны жизни. И причиной тому вовсе не плохое владение пером. Напротив, Склифосовский любил и умел выражаться литературно, делая это порой даже в официальных посланиях, которые предполагают сухость изложения. Дело в той самой сдержанности и благородстве, за которые его позднее уже собственные ученики прозвали Аристократом. По-видимому, он просто считал бессмысленным или даже недостойным описывать случаи из жизни и свои личные наблюдения, никак не связанные с профессией.
Зато ему доставляло большое удовольствие популяризировать своих коллег, разумеется, тех, кого он считал достойными. Поэтому немногие его тексты об университетских годах — это, прежде всего, хвалебные оды учителям:
