Склад = The Warehouse - [94]

– С чего начнем? – сказала Дакота, оглядывая плоскую крышу, тянувшуюся на много миль в разных направлениях, с тысячами работников, роями дронов, закрывавших солнце, как проходящая туча, и дававших кратковременную тень.

– С начала, – сказал Пакстон. Он сделал несколько шагов, убедился, что Дакота следует за ним, и пошел по полосатой дорожке, позволявшей безопасно перемещаться рабочим. Края дорожки обозначались желтой светоотражающей лентой, за которой начиналась темная поверхность солнечных панелей, очень похожих на прямоугольные лужи с неподвижной водой.

Все станции казались одинаковыми: суета рабочих, летящие вверх и вниз дроны со странной формы грузами, покрытыми картонной пеной. Никто не обращал на Пакстона внимания. Именно на это он и рассчитывал. Его не интересовали люди, не проявлявшие к нему интереса.

Один из уроков, вынесенных им из тюрьмы: ищи косого взгляда. Испуганного взгляда. Напряжения в позе. Отражения значка охранника в испуганных глазах. Заключенные – профессионалы по части уловок. Ему пришлось научиться видеть не спрятанные вещи, а людей, которые что-то спрятали.

Они проходили с час. Это была не просто прогулка. На них редко смотрели, большей частью во взглядах угадывался вопрос: «Что это они здесь делают?», а не: «Вот черт, сейчас шмонать будут!»

Пакстон умел различать эти взгляды. Он шел, рассматривал лица, руки, плечи. Дакота все более явно проявляла нетерпение: шумно вздыхала, останавливалась попить, накачать солнцезащитного крема, который втирала в кожу шеи и лица. Наконец кожа у нее стала бела, как тесто, и черные бездны светофильтров делали ее похожей на скелет, бредущий по раскаленной крыше.

Пакстон увидел знакомую фигуру и немного повернулся, чтобы рассмотреть. Это был Викрам в широкополой шляпе и солнечных очках. С пояса свисала фляжка с водой. Его рубашка, пропитавшись потом, из голубой сделалась темно-синей. Пакстон видел не все его лицо: Викрам отвернулся к группе рабочих в коричневых рубашках, обслуживавших дрон, стоящий на крыше. Пакстон хотел подойти поближе, чтобы Викрам его заметил и вспомнил, кто из них выиграл, но потом раздумал. И так хорошо. Пакстон подошел к Дакоте, жадно пившей воду из бутылки.

И тут он заметил. Худощавый белый парень. Любительские татуировки, нанесенные по лекалу, от локтя до кончиков пальцев. Таких можно встретить в тюрьме или выходящими от друга-идиота, имеющего швейную иглу и чернила для принтера. Парень двинулся так, чтобы спрятаться от Пакстона за стоящим рядом человеком. Как ребенок, который прячется за стволом слишком тонкого дерева. Парень засунул руки в карманы, как будто чтобы убедиться, что не потерял какую-то лежавшую там вещь, но в то же время хотел, чтобы там ничего не было.

– Вот он, – сказал Пакстон, кивнув в направлении парня.

Дакота приподняла солнечные очки, посмотрела на парня, который теперь потел, но, возможно, не от жары.

– Точно? Допустим, обыщем его и ничего не найдем, Добс будет рвать и метать. Может быть, раскается, что вернул тебя в команду. А то назначит сюда – эта крыша из-за беспощадного солнца у нас называется участком рака кожи.

– Доверься мне, – сказал Пакстон. Парень в это время сделал несколько шагов от них.

– Ладно, – сказала Дакота и помахала наркоману. – Ты. Да, ты. Подойди. Ándale[24].

Парень оглянулся по сторонам, как бы ища помощи. Но помощи ожидать было не от кого. Люди, стоявшие рядом, расступились, как будто знали, что последует. Парень пошел от платформы к Дакоте. На лице играла натянутая улыбка, он пытался казаться хладнокровным, всем своим видом как бы говоря:

«Кто? Я?»

– Выверни карманы, – приказала Дакота.

Парень посмотрел по сторонам. Пожал плечами.

– Зачем?

– Потому что осчастливишь меня этим, твою мать, – сказала Дакота.

Парень сник. Полез в карман и вынул что-то. Раскрыл ладонь. На ней лежало более десятка контейнеров с «Забытьём». Дакота выставила руку, и он положил контейнеры в нее.

Дакота повернулась к Пакстону и улыбнулась:

– Неплохо.

Он улыбнулся в ответ:

– Вот сейчас начнется настоящее веселье.

Потребовалось примерно полчаса, чтобы дойти до выхода с крыши, затем они спустились к трамваю и доехали до Административного здания. Парня, его звали Лукас, доставили в комнату для допросов. Она была так мала, что в ней едва помещались маленький столик и два стула. Пакстон усадил Лукаса и оставил в комнате на время, чтобы обдумать, в каком дерьме оказался.

За спиной у Пакстона стояла Дакота. Через рабочий зал к ним шел Добс, медленно хлопая в ладоши. Подойдя к Пакстону, Добс ударил его по плечу.

– Я знал, что не ошибся в тебе. Как тебе это удалось?

– Просто интуиция, – сказал Пакстон.

– Интуиция не подвела, – сказал Добс. – Следующий шаг, я так думаю, узнать у него, как доставляется товар, кто еще вовлечен и так далее и тому подобное.

– Не возражаете, если я попробую поговорить с ним? – сказал Пакстон.

Добс пристально посмотрел на него. Обдумывал. Наконец сказал:

– Само собой, сынок. Ты это заслужил. Но мы послушаем. Нет смысла проделывать одно и то же по два раза.

– Что я могу ему предложить? – спросил Пакстон.

– Перевод на другую работу. Поставим его на преобразование. Захочет уйти – путь уходит, дело его, но сразу выгонять нет необходимости.