Скинхеды - [15]

Рэй выехал с автопарковки и направился к Оксбриджу. Потребовалось время, чтобы пересечь дорогу и миновать небольшую кольцевую развязку, но вскоре он нырнул под железнодорожный мост и проехал мимо станции, миновал канал со свалкой по левую руку и теперь давал разгон, выезжая на длинный участок пустой дороги, бегущей к Иверу. Он почувствовал себя лучше, догадываясь, каково это — быть водителем в Америке или Австралии, где так много земли, простора и свободы, сидеть за рулем целыми днями, никогда не прибывая в пункт назначения, и только звуки радио, хиллбилли[39] и панки из маленьких городишек. Он любил редкие дальние поездки, когда автострада пуста и ты плывешь вдоль нее. Именно транспортный поток затрудняет работу таксиста. Рэй не боялся ездить по ночам. На дорогах тише, хоть и приходится иметь дело с пьяницами и психами, сидящими повсюду вокруг пабов и клубов, сталкиваться с болтливыми бабами, но Рэй наслаждался этими испытаниями, ничуть не заботясь о столкновениях. Ночи могли испоганить дни. Это зависело только от того, когда он заканчивал.

Он глянул в зеркало заднего вида, чтобы проверить, как там миссис Перец, и едва не получил сердечный удар, — вильнул, но сохранил управление, снизил скорость; в груди стучало, когда Рэй снова посмотрел в зеркало, чтобы снова увидеть гигантского попугая, сидящего на заднем сиденье. Уродливый череп медленно передвигался позади его затылка. Птица уставилась на него. Она не моргала. Сверлила его глазами. Рэй отвел взгляд.

— Это попугай? — спросил Рэй, как только смог успокоиться.

Чудище, кажется, усмехнулось, когда он сказал это, думая себе: «Конечно же, я попугай, ты, чертов идиот».

— Ему не нравится в его клетке, — объяснила миссис Перец. — Я усаживаю его туда, когда мы выходим на улицу, чтобы он случайно не убежал. Он сердит на вас, так что я набросила на него пончо. Я никогда заранее не знаю, как он поведет себя. Это напоминает ему о доме, понимаете, и это нужно для того, чтобы люди не смотрели так на него. Ему не нравится, когда люди на него смотрят.

Птица дернулась, и Рэй увидел, как подрагивает ее клюв.

Он сосредоточился на дороге, украдкой поглядывая в зеркало каждые пять секунд. Попугай продолжал пялиться в зеркало, веки медленно опускались и поднимались.

— Вот это да, — все, что Рэй смог извлечь из себя. Его сердце тяжело стучало.

— Ему нравится ехать в машине, вам не кажется?

Рэй увидел, что попугай повернулся и выглядывает наружу, женская рука погладила его по затылку, и водитель вынужден был признать, что это была самая потрясающая пташка из всех, каких он только видел. Она была больше похожа на чертова орла или что-то в этом духе, измазанного в камуфляжной раскраске. Огромный клюв точно как челюсти землеройной машины. Один клевок — и ты покойник. Порвет на клочки, если придет в бешенство. Пташка развернулась обратно и принялась пялиться в зеркало, прямо в глаза Рэю. Может быть, это другой вид.

— Вы уверены, что это попугай?

— О да. Питер — попугай, разумеется.

— Он умеет разговаривать?

— Он говорит несколько слов.

— Он мог бы работать на радио.

— Он не может отвечать на вопросы или что-то в этом роде. Хотя он очень смышленый. Иногда мне кажется, он знает, о чем думают люди.

Рэй надеялся, что нет.

— А ему и не нужно понимать, зачем? Пусть просто выучит несколько шуток.

Миссис Перец улыбнулась, потакая парню, везущему ее домой.

— Знаете, это не так просто, как могло вам показаться, — разговорить их. Это мимикрия. Говорят, попугай не знает, что значат слова.

— То же и на радио. Посадите его в студии среди толпы политиков и не сумеете их отличить.

Рэй вообразил попугая на студии радио, изгадившего весь ковер и жующего заготовку с речью.

— Питер понимает, что значат слова. Он особенный.

Рэй подпрыгнул, когда чудище наклонилось вперед, его клюв почти коснулся шеи водителя. Он задался вопросом, каким образом миссис Перец держит его под контролем. Он бы не хотел спать в одном доме с Питером.

— Питер Морковский, — сказал он громко.

— Нет, просто Питер.

Миссис Перец думала об этом с минуту.

— Или, возможно, Питер Перец.

Они продолжили путь в тишине, через Ивер по направлению к Каули. Мир был полон маньяков и психов, и именно поэтому жизнь стоила того, чтобы ее прожить.

Рэй пересек М-25 и увидел потоки транспорта, предвкушая удовольствие, он думал о грядущих выходных. Завтра «Арсенал» играет с «Челси», и парни встретятся в «Газовом свете». Это будет поздний матч, и они смогут хорошо посидеть за выпивкой до игры. У дяди Рэя, Терри, и Хокинза особые билеты на трибуну «Клок-энд». Он заставил себя думать о поездке в Финсбери-парк. Выпивка на ночь, сборы. Хоть что-нибудь, чтобы отвлечь свои мысли от Питера и перестать смотреть в зеркало.

Едва остановившись перед домом миссис Перец, он развернулся и через плечо посмотрел попугаю в глаза. Как мужчина мужчине.

— Что вы думаете о войне в Ираке? — спросил он.

Повисла пауза. Попугай моргнул.

— Чепуха, — сказала он.

По крайней мере, прозвучало похоже. Миссис Перец, казалось, не слышала. Она расплатилась за проезд и дала Рэю фунт чаевых. Попугай забрался на одну ее руку, а клетку женщина несла в другой. На расстоянии клюв Питера казался даже больше, непропорционально огромным по сравнению с телом.