Скифия глазами эллинов - [23]

Миф об Ио входит в ряд преданий об изменах Зевса своей божественной супруге Гере и о рождении от возлюбленных бога героев, царей и родоначальников аристократических эллинских семей. Они гордились родословной, восходящей к различным богам. Так, Гекатей Милетский называл себя потомком какого-то бога в шестнадцатом колене, а спартанские цари, и среди них Леонид, знаменитый герой битвы при Фермопилах, считали своим предком Геракла, сына Зевса и царицы Алкмены.[133]

Гера, образец супружеской верности, тяжело переносила измены мужа. Сердясь на него, она распространяла свой гнев на его возлюбленных, безжалостно преследовала соперниц и их детей, родившихся от бога. Ио оказалась одной из жертв Геры и испытала всю тяжесть ее мщения.

Красавица Ио была дочерью речного бога Инаха, который, по преданию, стал первым царем Арголиды, области на северо-востоке Пелопоннесского полуострова. Когда Гера узнала о новом увлечении супруга, он решил спрятать от нее возлюбленную, превратив ее в замечательную белоснежную корову. Но Геру не удалось обмануть; она добилась, чтобы Зевс подарил ей эту корову, и приставила к ней пастухом своего верного великана Аргуса. Его голова была усеяна множеством глаз, так что он смотрел одновременно во все стороны и никогда не спал, поскольку у него поочередно отдыхали лишь два глаза.

Зевс решил избавить Ио от неусыпного стража и поручил это сделать богу Гермесу. Тот пленил Аргуса игрой на свирели, все глаза великана закрылись, и он уснул под песню о любви лесного бога Пана к нимфе Сиринге. Тогда Гермес смог убить Аргуса. Опечаленная Гера, собрав глаза великана, поместила их на роскошный хвост своей священной птицы — павлина.

Однако страдания Ио не закончились, ибо Гера придумала новую муку: корову стал преследовать страшный жалящий ее овод. Убегая от него, Ио миновала многие страны, пока, наконец, не достигла Египта. Здесь Зевс смог вернуть Ио человеческий облик, и тогда у нее родился сын Эпаф, родоначальник царей Египта.

Миф об Ио сложился на Пелопоннесе, недаром героиня — дочь аргосского царя, а имя сторожившего ее великана, как думали в древности, дало название области Арголиде. Странствия Ио по мере расширения географического горизонта греков охватывали все более северные области. Это хорошо видно по трагедиям Эсхила, где отразились две версии о пути Ио в Египет.

В «Просительницах» Ио бежит от овода по Греции, затем по областям Малой Азии вплоть до Египта.[134] В более поздней трагедии «Прометей прикованный» дорога возлюбленной Зевса включает европейские и азиатские берега Понта; она движется с запада на восток, минуя страну скифов и амазонок, переплывает пролив у Меотийского озера:

И память в людях славная останется

Об этой переправе. Будет имя ей —

«Коровий брод» — Боспор.[135]

Благодаря огромной популярности трагедий Эсхила во всей Греции хорошо знали сюжет о странствиях Ио по землям скифов и ее переправе через Боспор Киммерийский. Не случайно Еврипид в «Ифигении в Тавриде» напомнил слушателям об Ио, которая задолго до жизни героев трагедии прошла по тем местам, где стоял храм Артемиды. Увидев Ореста и Пилада, хор трагедии вопрошает:

Вы, синие, синие волны,

Где с морем сливается море.

Где жало аргосской осы

Когда-то по лютой пучине

К берегам азиатским Ио

Промчало от пастбищ Европы!

Кого переправили к нам вы?[136]

О популярности этого мифа в Северном Причерноморье можно заключить лишь по косвенным данным. В Пантикапее и Феодосии найдено несколько акротериев с изображением Ио. На этих архитектурных деталях, венчавших кровлю зданий V—IV вв., Ио представлена в человеческом облике, однако на голове у нее небольшие рожки, напоминающие о ее превращении в корову.

Миф об Ио связывал мифическую историю Эллады и Скифии в гораздо более отдаленные времена, чем век Геракла, Ахилла и Ифигении. Ведь у Эсхила сказано, что Геракл станет потомком Ио в тринадцатом колене.[137]

Подводя итог главы о мифах, связанных с Северным Причерноморьем, можно сделать вывод, что Скифия, особенно на первых порах знакомства с ее землями, представлялась грекам пограничьем между реальным миром и потусторонним царством. Поэтому народная фантазия отнесла сюда мифический остров Блаженных, а также никем не виденные храм Артемиды Таврополы и вход в Аид; по той же причине по Скифии пролегал путь Геракла в сказочный сад Гесперид, происходили встречи героя с легендарными амазонками и змееногой богиней.

Рассказывая о деяниях героев на северных берегах Понта, греки включали эту область в свою мифическую историю, а она в древности не отделялась от реальной. Напомним, например, что Плутарх начал свои знаменитые жизнеописания с мифического героя Тесея, поставив его в один ряд с Периклом, Цезарем и другими выдающимися греками и римлянами. Деяния древних героев на берегах Понта освящали в глазах эллинских колонистов их законное право на владение землями в Скифии и давали ощущение причастности античных государств Северного Причерноморья к древнейшей истории Эллады.

Глава третья. ОБРАЗЫ КИММЕРИЙЦЕВ И СКИФОВ В ПОЭЗИИ

Упоминания о том или ином народе в античной поэзии бывали двоякого рода. С одной стороны, это описание бытовых или исторических фактов, с другой — некий собирательный образ того или иного народа, наделенного определенными качествами. Вторая тенденция, свойственная устной и литературной традиции, приобрела наиболее законченную форму в поэзии.