Скелеты в шкафу истории - [18]

Чтобы написать книгу, нужно прочесть десятки – начиная с букваря. Чтобы книгу прочёл хоть кто-то, кроме самых снисходительных родственников, счёт усвоенного должен идти на сотни. В истории же остаются труды, чьи авторы вдумывались и вживались во многие тысячи творений предшественников.

Сэр Айзэк Ньютон сказал «Если я видел дальше других, то только потому, что стоял на плечах гигантов» в пылу спора о приоритетах: его основной конкурент Роберт Хук был низкорослым. Хук работал демонстратором Королевского Общества: ему надлежало еженедельно показывать почтенным академикам какое-нибудь новое явление. Понятно, он оказался причастен к большинству великих открытий своей эпохи. Увы, только правило ut tensio sic vis (каково растяжение, такова и сила – упругая деформация пропорциональна напряжению) вошло в историю как Закон Гука. Ньютон, возглавив Общество, истребил в его архивах не только представленные Хуком тексты, но даже его портреты.

Как часто бывает, формулировка оказалась умнее своего автора. Человек отличается от прочих животных прежде всего способностью усваивать чужой опыт не только из непосредственных наблюдений, но и по рассказам. Даже в творениях величайших гениев их собственный труд составляет в лучшем случае тысячную долю. Остальное – вклад предшественников.

Человечество в целом уже довольно давно осознаёт это соотношение. Из него проистекают, в частности, правила научного цитирования: можно базировать свои труды на любых предшествующих, но надлежит явно указывать, что и каким образом непосредственно использовано в работе. В искусстве из той же идеи возник эффектный жанр «центон», целиком строящийся на легко узнаваемых цитатах – и всё же при надлежащем мастерстве автора обладающий самостоятельной художественной ценностью.

Кстати, шустрый мышонок – постоянный персонаж фольклора. Многие сюжеты фильмов Диснея позаимствованы у тех, кто и не думал о запрете на копирование своих шуток. А, скажем, практически все гэги «Пароходика Вилли» срисованы с фильма прославленного комика Бастера Китона – причём тот, насколько известно, не получил за это от Диснея ни гроша.

Современные ограничения права копирования обрывают цепочку передачи творческих достижений, тянущуюся из глубины тысячелетий. Вскарабкавшись на плечи гигантов, нынешние авторы хотят, чтобы на них самих как можно дольше – при жизни и десятки лет после смерти – никто не мог опереться.

Цель Отцов-Основателей СГА при этом тоже не достигается. Скажем, фирма Диснея не от хорошей жизни так цепляется за доходы от Микки Мауса – ничего более популярного ни сам великий аниматор, ни его наследники доселе не создали. Конечно, в отсутствие финансовой подушки от прославленного мышонка творцы вовсе не обязательно создали бы новые непревзойдённые шедевры. Но необходимость – мать изобретений.

Истинный творец редко заботится о всесторонней охране своих созданий. Он, конечно, не откажется от их оплаты – но всё же ему, как правило, важнее возможность нового творчества. Так, для большинства композиторов и писателей, певцов и артистов работа – удовольствие. Новые концерты, спектакли, фильмы доставляют им не только деньги, но и радость.

Если же для создания нового нужны не только собственные идеи – «свои люди – сочтёмся». Сюжеты многих пьес Уильяма Шейкспира и Лопе де Вега известны – и многократно разработаны – задолго до них. Жан-Батист Поклен (Мольер) откровенно признавался «Я беру своё добро там, где его нахожу». Иван Андреевич Крылов писал басни на сюжеты Жана де ла Фонтена, ла Фонтен – на сюжеты Эзопа, а источник сюжетов Эзопа теряется в глубине эпох.

Сегодня все эти авторы оказались бы ответчиками по сотням исков о нарушении права копирования. А инженерам многих фирм запрещено изучать патентные фонды: если случайно придумаешь что-то похожее на уже найденное – запрет позволит отбиться хотя бы от обвинения в сознательном плагиате.

Отчего же творцы зачастую поддерживают ограничения права копирования, способные ударить по их собственным интересам?

Вилли Старк – герой «Всей королевской рати» Роберта Пенна Уоррена – изрядно облагорожен по сравнению с прототипом. Губернатор Луизианы Хъю Пирс Лонг куда более схож с Бэзилом Уиндрипом – героем романа «У нас это невозможно»: Хэрри Синклёр Лъюис откровенно агитировал против Лонга в рамках второй предвыборной кампании Фрэнклина Делано Рузвелта. Правда, Старк – как и Лонг, в отличие от Уиндрипа – был убит при странных обстоятельствах, не добравшись до Белого дома.

Ключевой пункт агитации Лонга – обещание поделить все крупные состояния, оставив их обладателям не более $5 млн. Каждый американец надеялся разбогатеть – но такую сумму (по нынешним временам – порядка $300 млн) не рассчитывал добыть даже в самых радужных мечтах.

Ныне творцы поддерживают запреты, сковывающие их самих, в надежде создать шлягер, доходы с которого позволят более не заботиться о хлебе насущном и творить в своё удовольствие. Между тем удовольствия не получится: ограничение права копирования – в конечном счёте ограничение самого творчества. Ибо отрезает от новейших достижений разума каждого, кто не в состоянии оплатить амбиции не только самих творцов, но и скупщиков их прав.