Скелет в семейном альбоме - [19]

– А если бы он до крови вас клюнул? – вполне серьезно спросила Елизавета. – Это же опасно. Если этот аист – падальщик, то у вас могло начаться заражение крови.

– Бог миловал, все обошлось. Хотя забавно бы получилось… Представляю: старухи возле подъезда шепчутся: «Отчего мальчонка-то у Лаптевых помер, здоровый же вроде был, ничем не болел?» – «А, так это, его аист марабу клюнул, вот он и скончался, сердечный».

Лиза осуждающе вздохнула:

– Как вы можете про себя так говорить, Андрей Николаевич?

– Ай, ерунда! Главное – никого в Сибири аист марабу не клевал, а я отличился.

– Андрей Николаевич, а зачем вас аист клюнул, вы же ничего плохого ему не сделали?

– Наверное, он принял мою руку за змею, хотел пообедать, да не получилось. – Я разлил кипяток по чашкам, предложил гостье насыпать растворимый кофе. – Я вот к чему все это рассказываю, Лиза. В моей жизни происходило много необычного, и, как бы это сказать… некоторые моменты моей биографии могут вызвать изумление. Но если вы оценили по достоинству мою историю с марабу, то, я думаю, поймете и все остальное.

– Если вдуматься, то в ваших приключениях с марабу нет ничего необычного, – по-доброму улыбаясь, сказала она. – Я даже представляю себе картину: взрослые говорят о чем-то своем, оставленный без присмотра шустрый сорванец полез под ограждение клетки. Коварный аист, притворявшийся спящим, клюнул озорника в руку.

– Отлично! – согласился я. – У нас с вами, Лиза, установилось взаимное доверие. Я безоговорочно верю в ваши познания о теплообмене, вы – верите в марабу. Не знаю почему, но я хочу, чтобы вы знали, какие отношения были между мной и мамой Арины.

– Хорошо, я послушаю, – согласилась она.

– Значит, дело было так…

В прихожей зазвонил телефон. Я бы с удовольствием разбил его о стену, но телефон не виноват, что кто-то не вовремя набрал номер Натальи и прервал мое общение с Лизаветой.

Я поднялся с места.

– Вы будете брать телефон в чужой квартире? – с легким укором спросила Лиза.

– Конечно, буду! – заверил я. – Отчего бы не взять? Во-первых, я здесь оказался не по своей воле, а во-вторых, мне могут с работы позвонить.

Я поднял трубку, но рявкать, как в кабинете, не стал.

– Алло?

– Андрей, это Айдар! Звонил этот, сам знаешь кто. Спрашивал театр драмы, сказал, что через полчаса еще раз перезвонит.

– Айдар, дай ему этот телефон, я с ним из дома поговорю. От наших друзей звонков не было?

– Если бы они позвонили, я бы тебя даже под землей нашел. Андрей, что у тебя с дочкой?

– Нарушение теплообмена с окружающей средой.

– Офигеть! А что это такое?

– Встретимся – расскажу!

Положив телефон, я заглянул в комнату – дочь спала. Самое время откровенно рассказать незнакомой женщине о крутых поворотах своей судьбы.

– Прошу прощения, Лиза, с работы звонили. Так на чем я остановился? На маме Арины? Перед мамой Арины была ее сестра…

Глава 7. О прошлом и настоящем

– …Весной тысяча девятьсот восемьдесят третьего года я жил в общежитии хлебокомбината. У меня была своя отдельная комната. Удобства на этаже, но это не важно: любое собственное жилье – это каркас, на базе которого можно свить уютное семейное гнездышко. Мужчина без собственного угла и мужчина, имеющий свою собственную жилплощадь, – это совершенно разные люди.

В этом же общежитии жила Антонова Марина. До поры до времени мы не замечали друг друга, так, здоровались при встрече, сталкивались в общем коридоре, но не более того. В конце мая месяца меня обвинили в превышении служебных полномочий. Обвинение было шито белыми нитками, но наша правоохранительная система так устроена, что если тебя в чем-то обвинили, ты уже виноват. В качестве наказания меня сослали в поселок Верх-Иланск. Официально ссылка называлась «перевод на новое место службы». Переехав в Верх-Иланск, я потерял комнату в общежитии и лишился перспектив в ближайшие годы вернуться в областной центр. Так получилось, что перед моим отъездом мы с Мариной сошлись. Я много раз потом думал, зачем Марина вцепилась в меня, и пришел к такому неожиданному выводу: она застолбила меня на всякий случай, а вдруг пригодится?

– Вы говорите о себе как о какой-то вещи, – неуверенно сказала Лиза.

– Нет-нет! Аналогия с вещью тут не очень подходит. Скорее ситуация напоминает уход парня в армию. Девушка обещает его ждать, а сама два года осматривается вокруг: нет ли кого-то более подходящего? Лиза, вам доводилось ждать парня из армии?

– Нет. Я никогда не брала на себя обязательств, в исполнении которых не была уверена.

– А как же любовь? После окончания школы девушки раскрепощаются, влюбляются в парней и обещают им хранить верность два долгих года.

– Я ни в кого не влюблялась и хранить верность никому не обещала. Рассказывайте дальше, Андрей Николаевич.

– Осенью того же года Марине от хлебокомбината предоставили комнату в общежитии. По иронии судьбы она заселилась в мою бывшую комнату. В сентябре Марина приехала в Верх-Иланск и открытым текстом сказала мне, что если я к весне перееду в город, то она согласна стать моей женой, а если нет – она найдет себе другого мужа.

– Ужасно, – возмутилась Лиза. – Она так и сказала?

– Дословно, наверное, не так, но смысл был такой: «Я в поселок возвращаться не собираюсь». Так, пожалуй, о Марине все. Теперь о ее сестре Наталье, маме Арины.