Пушистые питомицы стремительно бросились навстречу, чтобы поприветствовать Мохаба, но замерли в отдалении, заметив, что он не один. Широко улыбнувшись, Камал наклонился и протянул руки, чтобы они могли обнюхать его ладони.
— Подумать только, четыре кошки! Мохаб, ты не перестаешь меня удивлять. Есть ли еще что-то, чего я о тебе не знаю? Погоди, совсем скоро до моих детей дойдет весть о том, что у тебя живут эти красавицы. Ты моментально станешь их любимым дядей.
Слово «дядя» больно ранило Мохаба. Видимо, такова его судьба — ему никогда не бывать чьим-то дядей. Он обречен оставаться в одиночестве. По всей видимости, Камал все еще пребывает в заблуждении относительно планов своей сестры и их свадьбы. Стиснув зубы, Мохаб наблюдал за тем, как доверчиво кошки отнеслись к Камалу. К нему они проявили такое же расположение, что и к Джале. Наверняка почувствовали их родство.
Это очередная причина, по которой он больше не может оставаться гостем ее брата.
— Камал, послушай…
Король выпрямился, на его руках безмятежно мурлыкала Мицар.
— Я хочу услышать, как тебе это удалось! Безусловно, я был наслышан о твоих способностях, но это граничит с чудом!
С Мохаба было достаточно двусмысленностей.
— О чем ты толкуешь?
— Естественно, о Джале. Она только что позвонила мне и сказала, что следует начинать свадебные приготовления.
Впервые в жизни Мохаб почувствовал себя обескураженным. Джала согласилась выйти за него замуж?!
Он начал было подозревать, что у него начались галлюцинации, но Джала сама позвонила ему, когда Камал ушел. Она сообщила, что их помолвку следует отпраздновать завтра за семейным ужином. Мохаб предложил встретиться с ней до ужина и поговорить, но Джала положила трубку, не удосужившись попрощаться. Может, кто-то записал голос его любимой на пленку?
Тем не менее Мохаб не собирался отступать. Это был его третий, и последний, шанс. Упускать его ни в коем случае нельзя. Необходимо взять себя в руки.
Несмотря на то что мужчина в элегантном смокинге, смотревший на него из зеркала, выглядел спокойным и уверенным в себе, его глаза выдавали изголодавшегося зверя, затаившегося внутри.
— Понятно, почему ты не слышал, как я стучала в дверь. Костюм довольно красивый.
Насмешка в голосе заставила его стремительно обернуться.
В дверях стояла Джала.
Ее стиль Мохаб всегда находил верхом женственности и вкуса, но этим вечером она превзошла себя. На Джале было длинное платье цвета темного золота, словно стекавшее вниз по безупречной фигуре. Она была похожа на древнюю богиню. Каждый изгиб ее тела был подчеркнут тончайшей струящейся тканью.
Джала прошествовала мимо него и, повернувшись спиной, любовалась ночным садом, видневшимся в распахнутых окнах. Мохаб бесшумно приблизился к ней, готовый к тому, что она растворится в воздухе, как фантом из золотой пыли. Джала посмотрела на него через плечо. Глаза ее были темны и таинственны, как небо Джудара. Вьющиеся пряди чуть трепетали от ночного бриза, пропитанного ароматом жасмина.
— Ты сказал, что хочешь о чем-то поговорить.
— Когда ты положила трубку, толком не выслушав меня, я решил, что тебе это безразлично.
— Я изменила свое решение. Нам необходимо найти общий язык, прежде чем мы предстанем перед нашими семьями.
Мохаб встал у нее за спиной и обнял за талию. Возможно, не стоило этого делать, но он не смог сдержаться. За три дня разлуки мужчина утратил последние силы. Несмотря на то что Джала была напряжена, как натянутая струна, она не шелохнулась, когда Мохаб подался вперед, чтобы вдохнуть ее запах. Ее аромат отравлял его кровь.
— Джала, любимая, я думал, что больше никогда тебя не увижу…
Развернув ее лицом к себе, Мохаб с отчаянием впился в губы женщины. Почувствовав, как ее рот открылся ему навстречу, услышав судорожный вздох, он тотчас позабыл о сдержанности. Их языки соревновались друг с другом в упоительной дуэли. Прижав Джалу к себе, он пустился в путешествие сквозь слои шелковистой ткани прямиком к бархату ее кожи. Мохаб крепко обхватил ее ягодицы, едва прикрытые тончайшим кружевом трусиков. Джала прервала поцелуй:
— Я здесь не ради этого…
Сжавшись, словно от удара, Мохаб отпустил ее. Если бы не семейный ужин в честь их помолвки, который начнется через полчаса, ему легко удалось бы убедить ее в обратном… Он едва скрывал ликование при виде того, как дрожали ее руки, пока Джала поправляла платье, смятое неожиданной вспышкой страсти.
— Я хочу объяснить, почему так поступаю.
— Мне не обязательно знать, почему ты изменила решение.
— Обязательно. Я уверена, что ты просчитался.
«Ну, давай, расскажи мне об этом».
Однако Джала заговорила о другом его просчете.
— Ты уверен, что можешь манипулировать дядей, диктовать ему свои условия, урегулировать кризис без моего участия. Все же ты заблуждаешься относительно того, что достигнешь цели один. Если бы речь шла не о твоем дяде, возможно, все получилось бы. Но с его манией преследования он способен обострить конфликт до предела, если решит, что ему выделили недостаточно нефти. Хасан развяжет кровопролитную войну просто из прихоти, даже если воевать ему придется с родным племянником.
