Сказочник - [5]

Глава вторая: Тимур

Плачущая женщина — это всегда погано.

Плачущая хорошенькая рыжая девчушка с лицом-сердечком и младенцем на руках — это огромная дыра в сердце, просверленная ее затравленным, но смелым янтарным взглядом. А он, конечно, не то, чтобы хороший парень, но будет чувствовать себя дерьмово, если оставит ее одну: в снегу, в домашних тапках и с наспех собранными вещами. Даже если она продолжает изображать только что вылезшего из лужи насквозь мокрого, но боевого котенка.

— То есть, идти тебе некуда? — спросил он. Ну и что, что в лоб. Зачем расшаркиваться и терять время, ждать, пока она закоченеет от холода.

— Это… временное, — бросила девчонка, отворачиваясь.

Бес на всякий случай подошел ближе, опасаясь, что она снова надумает падать.

— Слушай, что тебе? — Ася снова отодвинулась, повернулась, опалила его совершенно сломленным злым взглядом. — Я же сказала, что в порядке. Кроме того, Игорь… Он может припомнить вот это.

— Планируешь с ним помириться и не хочешь сжигать мосты, принимая помощь от другого мужчины? — Если она скажет «да» — будет скверно. Сколько вот таких же девчонок в свое время не смогли послать кобелин без яиц куда подальше и в итоге загубили молодость и жизнь?

— Что? — Она выглядела обескураженной, как будто он спросил, какого цвета на ней белье. — Нет, конечно. Просто он может устроить неприятности тебе.

Тимур даже не потрудился скрыть снисходительную улыбку.

— Я что, похож на человека, которого пугают вот такие Игори? Правда? Ради бога, маленькая, скажи, что ты пошутила, потому что это больнее, чем удар по яйцам.

Морковка покраснела: густо, сочно, отчего ее щеки превратились в настоящие магниты — так бы и потрогал пальцами, такие ли они горячие и мягкие, как кажутся.

— Я просто предупредила, — сказала уже спокойнее, явно расстроенная сказанной сгоряча глупостью. — Игорь правда злопамятный.

— Может, тогда лучше догнать его и поломать ноги? На всякий случай.

Хотелось, чтобы Морковка улыбнулась, но она ни в какую не уступала. Замерзла?

— Давай мы вот что сделаем. — Бес, вопреки ее протестам, поднял сумку. — Я знаю хорошее кафе, где ты сможешь согреться и решить все свои неразрешенные проблемы.

Уверен, твои хрустальные туфельки самая практичная и очаровательная обувь на свете, но, кажется, она не по сезону.

Она колебалась, но хотела согласилась. И это желание пугало ее сильнее, чем перспектива сесть в машину к незнакомому парню.

Так, похоже, сама Морковка точно не в состоянии принять решение. Была бы они без ребенка, давно бы взвалил на плечо и забросил на заднее сиденье своего колесного «зверя», и через полчаса уже бы слушал беззаботный щебет этой отогретой чем-то сладим и спиртным пташки. Впрочем, нет, девчонка совершенно точно не из той породы, которая легко и непринужденно порхает из постели в постель, не слишком озаботившись тем, чтобы разбавить эти события хоть какими-то промежутками. И все же, что случилось? Почему тот коротышка вышвырнул ее на улицу с ребенком?

А, может, ну его все? Ну не маленькая же, в самом деле, ребенка родила, в конце концов. Не будет же он ломаться пополам ради того, чтобы уговорить незнакомую соплюшку принять его помощь?

Бес почти сдался, тем более, в пользу этого решения говорила жуткая усталость. В последние недели они со Стасом пахали как проклятые, готовясь к открытию офиса в новой высотке в самом центре столицы. И если Стас, как порядочный муж, возвращался домой даже на пару часов, то Бес оставался ночевать где придется: в «Черчиле», в старом офисе, из которого они давно выбрались, но еще владели до окончания срока аренды. Дома никто не ждал. Разве что Бакс, но о нем заботилась приходящая горничная.

— У него остались кое-какие мои вещи, — пробормотала Морковка, очень стараясь скрыть дрожь от холода. — Компьютер и графический планшет. Это моя работа.

Они мне очень нужны.

Бес протянул руку, молчаливым жестом повторяя предложенную помощь. На этот раз она несмело вложила пальцы в ладонь. Черт, совсем ледяные. Он невольно оценил полное отсутствие маникюра, и срезанные почти под «ноль» аккуратные розовые ноготки. Кольца нет. И следа от него тоже.

Когда он подвел ее к машине, девчонка обвела «зверя» взглядом, нервно сглотнула.

— Ты бандит? — спросила так серьезно, что у Беса зачесался язык сказать «да».

Вряд ли она в том состоянии, чтобы оценить шутку, так что лучше не рисковать.

— Я трудолюбивый айтишник.

— Оу. — Ее губы превратились в соблазнительную букву «о», как если бы девчонка собиралась поцеловать чупа-чупс.

Бес открыл заднюю дверцу машины, придержал Асю за руку, помогая усесться в салон. С малышом в руках она казалась совершенно беспомощной, крохотной.

Такой… похожей на ту, другую, давным-давно разбившую сердце.

Тимур тряхнул головой, прикрыл дверь, забросил сумку Аси в багажник и обошел машину с другой стороны. Включил посильнее кондиционер, в награду получив совершенно невероятным, довольный то ли вздох, то ли стон. Посмотрел на свою гостью в зеркало заднего вида: она расслабила слинг-так, кажется, называется та штука, в которой она носит ребенка? — и, наклонившись к малышку, что-то беззвучно ему зашептала.