Сказочник - [32]

Вторым пунктом шла доброта графини. Она была слишком доброй. Настолько, что даже матерый воин, ответственный за безопасность дворца, таял прямо на глазах Арона при взгляде на графиню. И чародей его понимал. Девочка была просто очень милой, без капли магии в крови. Причем милой настолько, что хотелось стать грудью на ее защиту и пристукнуть любого, кто посмеет обидеть сие небесное чудо.

Но вот кто даст этому чуду ум, большой вопрос. Девочка умудрилась протолкнуть закон о смягчении смертной казни, и ныне некоторые нелицеприятные представители уголовного сословия, вместо того чтобы болтаться в петле, тихонько сидели в темнице на казенных харчах и в ус не дули. Харчи стараниями той же графини стали не абы какими.

С другой же стороны, были и хорошие примеры такой милостивой политики. Со слов начальника стражи, один из сектантов, который не скрывает того, что он одержим, — к слову, он добровольно сдался власти и сдал остальных — ныне сидит в темнице и отдыхает.

— Что-что? — уточнил Арон, прочистив ухо.

— Именно, господин маг, — кивнул воин. — Я тоже не поверил. И, по правде говоря, я до сих пор не знаю, что с ним делать. То ли к награде приставить, то ли повесить. Тут либо он очень хорошо играет и убирает нашими руками конкурентов, либо я имею честь лицезреть доброго сектанта.

— Э-э-э…

— Вот и я о том же, — развел руками воин.

— Хорошо. Не могли бы вы меня с ним познакомить?

— Конечно, можно. Пройдемте, он здесь, во дворце.

— Вы держите сектанта подле графини?! — изумился Арон.

— Нет, мы держим его в подземельях, но графиня сама иногда ходит навестить этого… с позволения сказать, человека, — особенно подчеркнул воин последнее слово.

— Но…

— Пробовал, — грустно вздохнул воин. — Все равно ходит. Жалко ей его. «Страдает бедный», — выделил интонацией последние слова воин.

Спустившись в подземелье, Арон увидел сидящего в камере человека. Высокий, хорошо сложенный, в пластинчатой броне. Короткие черные волосы, на правой руке из-под закатанного рукава выглядывала какая-то татуировка. Лицо человека не отличалось какими-то деталями. Небольшие брови, с небольшой горбинкой нос, тонкие губы, удлиненный волевой подбородок. Сам человек вальяжно лежал на кровати, закинув руки за голову.

— Н-да. Я многое видел. Такого не видел, — оценил сюрреализм Арон.

— Хм… тонкий голос, легкая походка, волны силы… Райзек, да неужели ты нашел для меня мага? — хмыкнул сектант, открыв веки и посмотрев своими красными глазами на Арона.

Поднявшись, человек подошел к краю клетки и протянул через нее руку.

— Шрайк.

— Арон. — Маг, с полным подозрения взглядом, пожал руку.

— Хм. А ты любопытный. — Глаза одержимого демоном человека блеснули. — Райзек, а где графиня? Я по ней соскучился.

— Р-р-р… — не хуже одного конкретного оборотня прорычал воин.

— Ты как всегда лаконичен, — хмыкнул одержимый.

Пока Шрайк дразнил Райзека, Арон оценивающе смотрел на одержимого. Человек явно был не в себе, но в то же время, если бы он хотел вреда местным, то уже бы причинил и уж тем более не пришел бы сдаваться. Более того, судя по манерам, одержимый чувствует себя в темнице, словно на курорте, что неудивительно.

Однако что-то с ним надо было делать. Немного поколебавшись, Арон решился на один небольшой, но очень занимательный эксперимент.

— Шрайк, — окликнул его Арон.

— Да?

— Как ты смотришь на то, чтобы пройтись погулять в моей компании?

— С удовольствием! — Человек потянулся и хрустнул костяшками.

— Господин Арон, вы уверены, что это хорошая идея? — покосился Райзек.

— Да. Открывайте. Под мою ответственность, — серьезно кивнул Арон.

Чуть поколебавшись, Райзек открыл дверь и выпустил на свободу одержимого, что на его памяти случалось в первый раз.

Прихватив некоторые личные вещи Шрайка, маг и одержимый поднялись наверх.

— Арон, так зачем вы ко мне пришли? — полюбопытствовал одержимый, когда они покидали ворота дворца.

— Ты сдал других сектантов. Почему?

— Может, потому, что хочу творить добро?

— Сектант — и творит добро? — Арон поднял бровь и косо посмотрел на идущего рядом Шрайка.

— А кто сказал, что я сектант?

— А разве нет?

— Нет.

— Тогда как ты объяснишь свою… одержимость?

— Это долгая история.

— Я никуда не спешу. И я очень надеюсь, что ты сможешь пролить свет на то, откуда в этом городе столько ведьм и сектантов.

— Ну… на самом деле я был человеком, а точнее, адептом. Вы знаете, что в городе пропадают люди? — Арон кивнул. — Вот, я был одним из них. Я не знаю, что конкретно происходит, но все эти собравшиеся личности кого-то упорно пытаются призвать. И я должен был послужить жертвой.

— Что-то мне подсказывает, что ты ею стал, — добавил Арон, покосившись на одержимого.

— Угу, — нехотя кивнул Шрайк. — Я смутно помню тот миг. Помню, как меня туда притащили. Связали. Как резали… И воткнули в сердце жертвенный нож. — Шрайк прислонил руку к груди и скривившись потер место удара.

— А что было потом?

— Потому в меня вселился демон. Я не умер, чародей. Пылая яростью и желанием отомстить, ведомый этими чувствами, я помню, как перебил их всех. С тех пор я никогда не был один. Тот, кого они призвали, внутри меня. Я не знаю, зачем это было демону, но в тот момент мы действовали сообща. Я хотел мести. Чего хотел он — мне неведомо. Но потом у нас сложился паритет. Будучи адептом, я тренировал медитации, тренировал самоконтроль. Это надо было для работы, так как я работал в мастерской по ремонту артефактов. И это же мне позволило сохранить самообладание. Демон явно не ожидал, что я смогу сопротивляться его воле, и с тех пор у нас сложился паритет. Я держу его в ежовых рукавицах, держу тьму внутри себя в узде и не выпускаю. Но что с ней делать, попросту не знаю. А он… я постоянно чувствую, как он нашептывает мне желание убивать. Хочет заставить, чтобы я сорвался. Но я держусь. Я не дам ему совладать над моим телом.