Сказки старого дома - [12]
— Пап, это не кукла. Это домовой.
— Расскажи, как вы его сделали? Здорово получилось. Как живой.
— Он и есть живой.
— Ну, не хочешь раскрывать секреты — не надо.
А Сосед сидел за закрытым занавесом.
— Здорово получилось! — сказала Ташка, когда родители ушли. — Представляешь, папа решил, что ты — кукла.
— Я слышал.
Домовой сидел грустный.
— Разве им объяснишь, этим взрослым?
О ТОМ, ЧТО МОЖЕТ ТУФЕЛЬКА
В доме номер четыре бывало много гостей.
Сосед не любил гостей. Вернее, нынешних гостей. Они и в подмётки не годились прежним. В такие дни домовой забирался к себе на антресоли и пережидал.
А внизу…
— Здравствуйте!
Чмок, чмок.
— Сто лет не виделись!
Чмок, чмок.
Взрослые всегда говорят одно и то же:
— Наташенька! Как выросла. Сколько же тебе лет? Какой чудесный возраст!
— Кто вам сказал, что это чудесный возраст?
— Таша, прекрати немедленно!
— Возраст — никому не советую!
Но взрослых не собьёшь.
— В школу ходишь? Какая молодец.
И даже как-то жалко их, взрослых.
— Прошу к столу! Рита, Вадик, садитесь, где вам удобно! — приглашает мама.
Рита — певица, как и мама. Она красиво смеётся и щебечет глупости. Папа говорит, что ей давно пора замуж. А мама сердится, когда папа так говорит. Может быть, Рита бы и вышла, но ведь в наше время всё не так просто.
А Вадик — журналист. Он быстро оказывается в нужном месте, потому что у него есть машина, и пишет репортажи. Никто ему не говорит, что пора жениться. А ему самому почему-то не приходит в голову предложить Рите выйти за него замуж.
— Какой у вас ампир, — хохочет Рита.
— Да уж какой ампир? У одних соседей пол провалился. У других — штукатурка сыпется. Ну ничего, уже недолго осталось. Весной переезжаем. Дом будут сносить.
— Сносить? Жалко!
Потом все шли в гостиную, рассаживались и сидели, сидели, и ели, ели, ели. И говорили, говорили, говорили.
Мамины гости говорили:
— Заславский опять что-то затеял, второе сопрано уходит в декрет, а тенор Витя совсем потерял голос.
— А что сопрано будет делать в декрете? — спрашивала Ташка, зная, что декреты бывают, например, о мире.
— Не перебивай, когда взрослые разговаривают!
А папины гости говорили:
— Главред опять завернул материал, спецкоров не уважают, а командировочные не платят.
— Спецкоров, спецкоров? А кто такие спец. коровы? — пыталась поддержать разговор Ташка.
— Марин, ну как же Ташка выросла! — и гости долго качали головами и начинали сначала. — Сколько же тебе лет?
— Двадцать пять.
— Ха-ха-ха! Надо же! Ты в школу ходишь?
— Нет, зачем?
— А кем ты будешь, когда вырастешь?
— Буду петь в переходе.
— Молодец!
И снова смеются. Чего смешного?
— Мы будем играть в прятки? — спрашивала Ташка, чтобы поддержать беседу. Но взрослые уже разговаривали о другом.
Ташка съедала всё быстро. Монах тоже. И они сползали под стол.
Их окружал лес ног. Тапочки. Это — папины ноги. Дальше — ботинки чёрные грязные. Кто это? Не важно. Ботинки рыжие, пижонские. Это Вадик. Дальше туфли на высоченных каблуках… Это Ритины. Ноги отдельно, туфли отдельно. Рита, как ни в чём не бывало, громко смеётся. А сама босая. «Вот интересно, а как я буду выглядеть на высоких каблуках?» — раздумывала Ташка.
В полутёмном коридоре Ташка взгромоздилась на каблуки и, покачиваясь, двинулась к зеркалу. В коридор вышел Монах, Ташка споткнулась и свалилась. Туфли полетели в разные стороны.
— И что это мы тут делаем? — в коридоре стоял Сосед. — Чья обувь? — поднял он туфельку.
— Ритина, — Ташка сердилась.
— Ну-ка, покажи мне её. Да не туфлю, а Риту. Симпатичная. Сколько лет? Сопрано? Не замужем? Бедняжка. И никаких перспектив?
— Мама считает, что Рита хочет выйти за Вадика.
— А он?
— Он пока об этом не догадывается.
— Надо это как-то исправить! В нашем распоряжении есть туфля и полчаса времени.
— Что ты задумал?
— Выдать её замуж. Потерянная туфелька всегда оставляет надежду.
— Ничто не сделает эту галошу хрустальной, — вздохнул Монах.
— Давай её распишем ромашками.
И они направились в детскую.
— Что вы делаете? — Ташка бросилась за ними. — Эти туфли очень дорого стоят.
— А что толку, если она всё равно не выйдет в них замуж?
— Нам попадёт!
— Глупости! — отрезал домовой. — Лучше принеси вина! Пожалуйста. Ташка растерялась.
— Люблю попить винца за работой.
— Мне никто не даст.
— Ты как маленькая! Пойди помоги маме убрать со стола. Унеси рюмки, лишние бутылки. По дороге на кухню вполне можешь зарулить к нам.
Когда Ташка вернулась с вином, работа над туфелькой была в самом разгаре.
— Принесла? Молодец, давай сюда! — Сосед хлебнул вина и поморщился. — Что они пьют! Вы только попробуйте, что они пьют!
Ташка пыталась было возразить, но домовой настаивал:
— Пробуй!
Ташка покорно попробовала.
— Кислятина. Мне кажется, всё взрослое вино — кислятина.
— Заблуждение! Тебя ещё учить и учить. Для начала: если тебя спрашивают, что ты будешь пить, смело можешь просить продукцию местности Бургонь, и особенно урожай 1908, 1925 и 1963 года.
— Давайте споём! — донеслось из гостиной.
— Ну вот! Выпили и будут петь! — вздохнул Сосед.
— Вы уверены, что Рите подходит Вадик? Он так фальшивит, — удивился домовой.
— Но ты послушай, как она смеётся. Может, ей нравится, когда фальшивят.
