Сказки старого дома 2 - [19]
Грегори приказывает поднять паруса. До Большого камня 45 миль. По описанию — это почти то же самое, что и Роза. То есть опять скала — бывший кратер вулкана. Таких здесь много. А вообще-то кругом просто мешанина из таких вот кратеров, плоских и гористых островков и коралловых атоллов. Игра природы. Райское место, если бы некоторые люди не испортили его своим присутствием.
Сэр Грегори спустился вниз — пропустить рюмочку чего-нибудь расслабляющего. А мы с Грегори болтаем о том о сём.
— Как думаете, Грегори, удастся вам управиться с Большим Камнем до темноты?
— До Камня остался час пути, и после этого будет еще три часа до заката солнца. Должны управиться.
Серж, вы знаете, а я иногда вами просто восхищаюсь. Как ловко вы провернули всё это дело с нашей с Ана-бель женитьбой! Создали такие обстоятельства, что нам друг от друга было просто некуда деться. Конечно, и Вик сюда тоже свою лепту внес, но затея была полностью ваша с самого начала.
— Жалеете?
— Ни, Боже мой!
— Грег, вы преувеличиваете мою роль. Стоило в первый раз уловить, какими глазами вы смотрите на Анабель, а она на вас, — и будущее уже было видно как на ладони. Мы с сэром Виктором просто ускорили и облегчили течение событий. Да и какие могут быть претензии. Вы же сами заявили, что готовы ради общего дела пойти на такую жертву… — и мы дружно расхохотались.
— Ладно-ладно, только вы меня не выдавайте Анабель, что я женился на ней ради общего дела. Вон Большой Камень уже в виду. Слушать мою команду! Входим, как в Розу!
Сэр Виктор поднимается на мостик. Слегка раскрасневшийся и полный душевных сил. Напяливаем импровизированные маски. Вход в бухту уже виден, но что в ней — опять загадка. Не замедляя хода, «Морской ветер» летит, словно в каменные ворота.
— Паруса долой!
Бухта побольше, чем на Розе. Поэтому инерции дотянуть до середины не хватает. Но всё равно тесная. Два очень сходных с описанием Берга судна меньше, чем в полутора кабельтовое от нас.
— Беглый огонь! Пли!
Всё тот же минутный дьявольский рев — и всё та же тишина за ним. Над водой ветра почти нет, и за дымом ничего не видно.
— Шлюпки на воду! Абордажная команда!
Три шлюпки, набитые вооруженными матросами, мигом оказались на воде и нырнули в дым. Через минуту дым осел. С берега послышалось несколько беспорядочных выстрелов. Со шлюпок в ответ — дружные ружейные залпы. И опять тишина. Две шлюпки подошли к кораблям, а третья к берегу.
— Надо подождать немного пока ребята всё проверят. Потом пойдем мы, — сказал Грегори.
Через несколько минут с одного из кораблей замахали руками. Четвертая шлюпка плюхнулась на воду. Вслед за гребцами в нее спустились и мы втроем. Весь борт ближайшего корабля выше ватерлинии похож на решето. На верхней палубе трупы. У противоположного борта группка уцелевших пиратов угрюмо сверлит глазами наших матросов с ружьями.
— Это все, что уцелели? Надо же, повезло-то как! Пусть займутся своими ранеными. Эй, как вас там, — это Грегори конспиративно обращается к нам с сэром Виктором, — можете осматривать.
На нижней палубе тоже трупы. И в кубрике тоже. В коридорчике труп с очень длинными соломенными волосами — женщина. Как это? А пиратские приметы и традиции? Меня стало подташнивать. Спускаемся в трюм. Из-под ног порскнула крыса. Трюм пуст. Пороховой погреб. Ящики ядер, бочонки с порохом, мешочки с пулями, немного картечи… Грегори говорил, что ядра не требуются, а всё остальное нужно брать. Помогаем матросам вытащить боеприпасы на палубу.
Капитанская каюта. Владелец, наверное, валяется где-нибудь на палубе. Сэр Виктор собирает карты, находит судовой журнал. Раскрывает его — журнал пуст. Я взламываю шкаф и выволакиваю на стол тяжелый сундучок. Ключ в замке. Драгоценности, серебряные и золотые монеты. Откладываю драгоценности в сторону и перебираю монеты. Заходит Грегори.
— Что-нибудь есть? — спрашивает у меня.
— Ничего.
— Значит, опять не те?
— Не те. Можете забирать, — и сваливаю драгоценности обратно в сундучок.
— Спири! Заберите добычу.
На втором судне всё повторяется. Но меня уже не тошнит. Сходим на берег. Все уцелевшие пираты, включая раненых, уже здесь. Не больше пятнадцати человек. Тут же их личные рундуки[7], груда бочонков, ящиков, мешков, кое-какие инструменты. Для очистки совести мы с сэром Виктором всё-таки покопались в мусоре. Ничего компрометирующего типичный для этих мест пиратский промысел не нашли. Грегори критически обозрел группу уцелевших пиратов и философски бросил им:
— В следующий раз может не повезти.
Пиратские шлюпки на берегу ломать не стали. Поднялись на борт «Морского ветра» и стали смотреть, как разгораются побитые пиратские посудины. Когда стало ясно, что пламя уже не загасить, подняли паруса. Успели выйти в открытое море как раз до темноты. За кормой полыхает зарево, словно вулкан снова проснулся. Спрашиваю у Грегори:
— Грэг, от команды Ржавого Билла в живых не оставили никого, а здесь… Почему?
— Раньше нам нужно было сохранить тайну существования «Морского ветра». А сейчас мы вышли в рейд, заведомо зная, что никакой тайны уже сохранить не сможем. Свидетели нас теперь не беспокоят. Это, может быть, и к лучшему.
От автораСейчас мало пишется таких книг, как, например, "Понедельник начинается в субботу" братьев Стругацких. Кто читал эту повесть, наверное, обратил внимание, что ее интрига построена не на враждебном противостоянии, страхе, малопонятном и запутанном колдовстве, а на метаморфозе вполне обыденной ситуации в сказочный, фантастический вид. Читается одним духом. А если еще вспомнить чудесные городские сказки и легкую, романтичную фантастику Вадима Шефнера…Вот и пришла мне в голову мысль хотя бы отчасти поддержать такую почти утраченную форму доброй фантастики в современной литературе.
Роман «Сказки старого дома» рассказывает о замечательных приключениях нескольких соседей старого, петербургского особняка в мирах своей мечты и фантазии. Много главных действующих лиц — много и необычных миров, сюжетных интриг, занятных ситуаций, а кое-где и сказочной любви.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?