Сказки острова Бали - [12]

— Государь, — сказал он, — я сделал это не от бесстыдства, а из скромности. Я подумал: «Ангклунг Гаданг, тебе всегда надлежит следовать за твоим господином; так пусть и твое дерьмо почтительно поплывет за дерьмом твоего господина, а не будет забегать вперед».

Это объяснение заставило раджу расхохотаться. Он сказал:

— Отлично задумано, Ангклунг Гаданг, но в слуги при дворе ты не годишься. Иди назад в свою деревню.

С этих пор Ангклунг Гаданг жил со своей женой и тощим псом в родной деревне. Однажды его позвали на общинную сходку[35]. Тут он вспомнил, что пропустил прошлую сходку и должен заплатить штраф — шестнадцать гобангов[36].

— Жена, не найдется ли у тебя двадцати гобангов? — спросил он.

Получив деньги, Ангклунг запихнул все монеты своей тощей собаке под хвост. Потом туго подпоясал саронг[37], кликнул пса и пошел с ним на собрание.

Все соседи уже были на месте, и казначей начал выкликать имена тех, кто должен был платить проценты по ссудам, полученным из общинной кассы.

— Сенди!

— Да, я плачу.

Сенди вытащил деньги из кушака и вручил казначею двести гобангов. Тот выкликнул следующего:

— Тампул!

— Здесь, подождите чуточку, я заплачу, — сказал Тампул, развязывая свой кошелек.

После процентов взыскивались штрафы с тех, кто не приходил на прошлое собрание.

— Ламбанг!

— Да, я плачу.

Ламбанг вытащил деньги из кушака и заплатил шестнадцать монет.

— Ангклунг Гаданг!

— Да, подождите, я заплачу. Ангклунг Гаданг стал звать свою собаку:

— Богач, Богач, Богач! Сюда, сюда, сюда!

Пес лежал в это время под помостом, где торговали съестным[38], и облизывал листья, в которые была завернута еда. Услышав хозяина, он подбежал, виляя хвостом. Казначей выкликнул снова:

— Ангклунг Гаданг, ты заплатишь или нет?

Все жители деревни теперь уставились на Ангклунг Гаданга. Тот ответил:

— Да, я заплачу, я вот-вот вытащу деньги!

С этими словами он задрал хвост собаки и надавил ей на живот, бормоча что-то про себя. Монеты одна за другой выскальзывали из песьего зада, а Ангклунг ловил их ртом. Потом он выплюнул гобанги и отсчитал в руку казначея шестнадцать монет, а две монетки сохранил и купил на них вареного риса.

Соседи онемели от удивления. Что за счастливец Ангклунг Гаданг! Что за пес, из которого сыплются монеты! Между тем Ангклунг вспомнил, что он запихнул в зад пса двадцать гобангов, а получил только восемнадцать. Он сказал односельчанам:

— Мне хочется купить фруктов, и я снова позову пса: «Богач, Богач, Богач! Сюда, сюда, сюда!»

Собака снова подбежала к своему господину, тот нажал ей на брюхо и выдавил еще две монетки. На них он купил фруктов.

Односельчане глядели разинув рты. А шире всех разинул рот Себетан, самый богатый и жадный человек в деревне. Собака, из которой сыплются монеты?! Это было то, что ему нужно. Он подошел к Ангклунг Гадангу и спросил:

— Хочешь продать пса? Я дам тебе тысячу гобангов.

— Хоть десять тысяч, дружище, — не отдам!

— Ну — двадцать тысяч!

— Нет, даже за двадцать пять тысяч не хочу.

— Сорок тысяч!

— Нет, собака не продается. Тогда Себетан сказал:

— Послушай, Ангклунг Гаданг, я заплачу тебе пятьдесят тысяч гобангов, если ты мне сейчас же отдашь пса. А если тебе когда-нибудь нечего будет есть, ты всегда сможешь ко мне прийти.

Он выложил пятьдесят тысяч гобангов, и Ангклунг Гаданг взял их, но с таким лицом, словно ему очень не хотелось отдавать собаку. После этого дурак потащил деньги домой, а Себетан привел пса к себе, привязал его (чтобы он не насорил денег соседям) и хорошо покормил. «Так, — думал Себетан, — пес даст побольше монет».

На следующий день Себетан надел свою лучшую одежду и отправился на праздник. Он любил похвастаться и вместо наличных денег взял с собой собаку, из которой сыплются монеты. На месте, приготовленном для торжества, полно было зрителей и торговок, предлагавших рис, фрукты, пальмовое вино. Себетан уселся напротив торговки, не выпуская из рук поводка, и заказал риса, печенья, фруктов и пальмового вина. Порцию риса он купил и собаке, живот которой уже и так раздувался. Она долго голодала и, получив накануне много корма, теперь страдала запором.

Поев, Себетан отдохнул и решил заплатить; чтобы все люди увидели, как из его собаки сыплются монеты, он посадил ее рядом с собой. Люди с удивлением смотрели на них. Торжественным движением Себетан поднял собаке хвост, подставил рот и нажал ей на брюхо. Сейчас же рот его наполнился собачьим дерьмом, дерьмо потекло по лицу, по одежде... Люди побежали от вони, торговка бранилась... Давясь и сплевывая, Себетан побежал к ручью и во всей одежде нырнул туда. Едва-едва отмылся, а потом потихоньку прокрался домой. Вот был позор! Вот посмешище! Долго Себетан не решался выйти на улицу. Люди о нем говорили: богач ест собачье дерьмо.

А наш Ангклунг Гаданг денежки свои быстро промотал и скоро был так же беден, как и раньше. Пришлось ему взять взаймы из общинной кассы, а отдавать нечего. Однажды пришел к нему посыльный и сказал:

— Ангклунг Гаданг, завтра будет собрание, на котором ты отдашь весь свой долг, иначе продадут твой дом. Ты взял тысячу гобангов и не платишь процентов, от этого твой долг удвоился. Завтра крайний срок. Тебе надо уплатить две тысячи.