Сказки - [12]

К химическому запаху тумана вдруг примешалась новая струя, явно биологического происхождения. Доктор Джокер с беспокойством повел носом, пытаясь определить таким образом источник этой, прямо скажем, навозной вони, в глубине души надеясь, что нечто, испускающее ее, находится на улице. Но увы, надеждам его не суждено было исполниться — тянуло из-за приоткрытой двери в коридор. «Не иначе, посетитель», — тоскливо подумал доктор, поворачиваясь в сторону запаха. Кресло жалобно взвизгнуло, однако нашло в себе силы продолжать свою безрадостную жизнь. Дверь приоткрылась еще и впустило в комнату странное существо густого коричневого цвета, наводящего беспристрастного наблюдателя, каковым доктор себя полагал, на мысль опять же о навозе. Близко посаженные глаза посетителя сверкали густым желтым цветом и он скалил в отвратительной ухмылке грязно-бурые клыки. Излишне будет упоминать, что зловоние исходило именно от этого существа. Запахнув на себе такой же, как оно само, коричневый плащ, создание скорчило мистически-высокомерную, по его представлениям, гримасу и вперило в доктора глазищи. На самом же деле гримаса лишь создала у доктора впечатление, что гость страдает глубочайшим расстройством желудка. Впрочем, хозяин, как и подобает хорошему терапевту, с диагнозом не торопился.

— Хмм… — задумчиво протянул доктор, придерживаясь старого принципа мистера Доджсона «Когда не знаешь, что сказать, говори по-французски». В качестве ответного приветствия существо издало звук, похожий на отрыжку.

— Смотри-и на меня-а-у! — завопило оно с подвывом. Зенки его завращались в разные стороны, как у хамелеона, и в конце концов сползли к переносице. Монстр попытался по-мефистофелевски взмахнуть плащом, запутался в нем и с грохотом упал под стол.

— Смотрю, — меланхолично ответил доктор Джокер, — Что, Барнум приехал?

— Чего? — прохрипело чудище, безуспешно пытаясь выбраться из дебрей плаща.

— Я имею в виду, — пояснил доктор, — что для цирка Дю Соле вы староваты немного. Впрочем, если вы — пациент, то вы не по адресу. Я не психиатр.

— Молчи, смертный, — послышалось с пола, — иначе не миновать тебе моих клыков! Хотя, — добавило существо тоном ниже, — тебе их и так не миновать. Оно наконец-то встало и продолжило с прежними завывающими интонациями:

— Ибо я — погибель рода Адамова! — (У него вышло — погиииибеллль). — Ибо я — ночной кошшшмааарррр…

— Очень интересно, — заметил доктор, — а скажите, у вас бывают боли в области желудка?

— Я изведу всееех, — не обращая ни на что внимания, как тетерев, токовало чудище, — Я обращу всех в дерьмооо! Ибо я — говномпир[6], и имя мне — граф Сракулаааа! От одного касания моих клыков все превращается в экскременты, а дыхание мое смеррртеееелльноооуууу!!!

— Охотно верю, — поморщился доктор Джокер, стараясь дышать ртом, — И откуда же ты такое на мою голову свалилось?

— О-о-о! — снова завелся говномпир, — Меня породили жуткие, нечестивые заклинания, меня извергла отвратительная бездна…

— Все ясно, можешь не продолжать, — со вздохом оборвал его доктор, но тут же ему пришлось задержать дыхание, так как вонял монстр немилосердно.

— Эта чертова неряха Марта опять не вымыла унитаз.

— Нуу…в общем-то да, — смущенно сознался говномпир и потупился.

— Тебе совершенно нечего стыдиться, — покровительственно заметил доктор.

— Во-первых, я врач, а во-вторых, знавал я парней, которые воняли куда хуже, и ничего, жили и даже размножа…

— Хуже?! Ты посмел сравнить меня с какими-то вонючими смертными?

— Но ведь и ты тоже…э-э…пахнешь?

— Запомни, человек, я ВОНЯЮ! Причем куда гадостнее, чем все, что ты в своей жалкой жизни нюхал до сих пор, вместе взятое! Понятно?

— Гмм, — с сомнением протянул доктор, — Попробуй-ка высунуться из окна на минутку…

Монстр строевым шагом подошел к окну и шумно втянул в себя воздух. Цвет его резко изменился в сторону позеленения и он поспешно закрыл окно.

— Ладно-ладно, — пробулькал он, — я вовсе не имел в виду вашу чертову химическую промышленность…

— Тогда почитай газету. Сейчас как раз предвыборное ралли и кандидаты так развонялись, что куда там тебе.

— Газету?! — обрадованно завопил Сракула, — Сейчас ты увидишь, что я из твоей газеты сотворю!

Он метнулся к столу и прокусил газетный лист клыками. Ничего не произошло. Говномпир отчаянно впился в бумагу, изжевал ее всю, однако лишь добился полной непригодности ее к дальнейшему прочтению. В конце концов он поперхнулся и, закашлявшись, выплюнул остатки многострадального периодического издания на пол. После чего горестно уставился в пол и застыл.

— А что, собственно должно было произойти? — осторожно поинтересовался доктор.

— Как это — что? — истеричесни вопросил говномпир, — она должна была в дерьмо превратиться, вот что!

— А-а…Ну, так не волнуйся, пожалуйста, она и так уже была дерьмом. А вещи в самое себя не превращаются.

Взбешенный монстр резво запрыгал по комнате, кусая все подряд. Доктор заинтересованно следил за ним, с грустью отмечая, что никаких изменений не происходит. «И куда только деньги деваются» — с грустью подумал он. В конце концов чудище запыхалось и остановилось перевести дух. Доктор решил, что и ему пришла пора вставить слово: