Сказки народов мира - [56]

— Тетушка, — спросил Цыпленок, с трудом различая даже стены норы в полумраке, — скоро ли начнется представление?

— Не будет никакого представления, — отвечала Лиса, злобно усмехнувшись, — я заманила вас в пещеру, чтобы съесть. Вы такие толстенькие, вкусненькие, у меня сегодня будет хороший обед.

Оба малыша остолбенели от изумления и страха, а Лиса, вдоволь насмеявшись над ними, сказала:

— Сейчас я пойду в лес за овощами и ароматными травами для приправы, обед у меня будет на славу…

И, облизываясь, она вышла из норы, закрыв двери.

— Кек! Кек! — заплакал Цыпленок. — Мне страшно, где моя мама?

— Замолчи, — сказал ему Зайчонок, в сердце которого оставалось еще немного мужества, — мы должны убежать отсюда до прихода Лисы…

— Как же мы сделаем это, — проговорил Цыпленок сквозь слезы, — ведь ты сам видел, что она очень голодна и вернется очень скоро, мы не успеем…

— Ничего, — ответил маленький Заяц, — давай рыть ход, мы еще успеем выбраться из норы. Нельзя только терять ни минуты.

И малыши принялись за работу. Цыпленок долбил землю клювом и разгребал ее лапками, а Зайчонок рыл всеми четырьмя лапами. Время от времени они останавливались, прислушиваясь, не идет ли Лиса, и снова принимались копать быстрее прежнего. Вдруг слой земли над их головами с шумом обрушился, и пленники тут же быскочили наружу. Перед ними стояла маленькая Антилопа и с изумлением глядела себе под ноги. Оказывается, она все время бродила возле норы, надеясь хоть через какую-нибудь щелку посмотреть на чудесные танцы. Антилопа остановилась как раз над тем местом, где узники копали себе проход. Под ее тяжестью и рухнула земля, этим самым она помогла малышам выйти на свободу.

— Вот счастливцы, — сказала Антилопа, — вы попали в цирк…

— Да, — крикнули ей на ходу Зайчонок и Цыпленок, удиравшие во весь дух от этого страшного места, — мы действительно счастливцы, потому что не попали Лисе на зуб.

ВОРОН И ПАВЛИН

Когда-то очень давно и Ворон и Павлин имели совершенно белые перья. Однажды встретились Ворон с Павлиным на верхушке высокого дерева и повели между собой задушевную беседу, а потом стали петь и танцевать. Утомившись, Ворон сказал:

— О почтенный Павлин! Смотрю я, многие среди нашего-пернатого народа имеют красивые и яркие одежды. Тетушка-Иволга одета в золото, болтун Попугай носит зеленое одеяние, а высокочтимая Чайка — вся в голубом. Их наряды красивы, поэтому и смотреть на их танцы приятно. Но мы с вами, почтеннейший, носим белые одежды, и поэтому наши танцы не привлекают взоров. Я думаю, что мы должны отыскать чудесное средство, чтобы расцветить наш наряд. Мы должны найти такие краски и так разрисовать свои перья, чтобы превзойти всех птиц.

Услыхав его слова, Павлин некоторое время сосредоточенно обдумывал их, а потом выразил свое согласие. И птицы полетели в разные стороны искать чудесные краски. Через несколько дней они нашли множество разных чудесных составов; и красок и снова встретились на той же верхушке. У них были теперь краски всех цветов: ярко-красная и изумрудно-зеленая, золотая и черная, голубая и фиолетовая. Павлин с Вороном развели краски и приготовились перекрасить свои одежды-Ворон, подумав, сказал Павлину:

— Сначала я разрисую вас, а потом уж вы меня, для того чтобы вы, имея образец перед глазами, сделали мой наряд, более красивым, чем ваш. Этого требует справедливость.

Павлин согласился, и широко раскрыл крылья, чтобы Ворон мог разрисовать их. На каждом перышке Ворон нарисовал маленькое алое солнышко, обрамленное золотыми лучами. Это было поистине очень красиво. Тело и шею Павлина Ворон разрисовал зеленым отливом и синими цветами. Прошло полдня, и Павлин уже гордо выступал в своем пестром сверкающем наряде. Оглядев себя, он так обрадовался, что пустился в пляс, громко напевая веселую песню. А Ворон, глядя на него, также радовался, он представил себе свой новый наряд, который будет еще более ярким и сверкающим, чем павлиний.

К вечеру пришел черед Павлина разрисовать Ворона. Павлин изо всех сил старался сделать одеяние Ворона необыкновенным. Он сказал Ворону:

— Я сделаю вам, дядюшка, шею черной с изящными белыми полосами, оба крыла покрою золотом, а тело и спину — багровым и иссиня-черным.

Ворон, подумав, согласился, и Павлин начал намечать белые полосы на шее. Он весь отдался этому занятию, но вдруг внезапно визг свиньи и бой барабанов из соседнего селения заставил его вздрогнуть. Известно, что по природе своей Ворон жаден и прожорлив, услышав визг, он сразу догадался, что его ждет пожива, и подумал: «Несомненно, там готовится праздник с пиршеством, будет подаваться мясо свиньи, и я смогу наесться потрохов. Меня ждет славная добыча». И Ворон стал торопить Павлина:

— Ладно, почтеннейший, рисуй же поскорее, я тороплюсь, нечего там копаться.

Но Павлин рисовал по-прежнему сосредоточенно и не торопясь. А свинья в это время завизжала еще пронзительней. И Ворон, услыхав это, крикнул:

— Достаточно, о почтенный Павлин! Красивою одеждой не будешь сыт, смешай просто на моем теле самые яркие краски, и я буду доволен.

Павлин отвечал:

— Дядюшка, не торопите меня, потерпите немного, еще до темноты я закончу свою работу, а завтра в изумительном наряде вы отведаете потрохов, сколько вам угодно.