Сказки - [30]

Не добрым взглядом встретили Арру в доме дэвов. Узнал Арра, что хромой ишак околел от старости.

— Это ты его своими дорогами прикончил! — упрекнула его мать дэвов. — И хоть бы его мясо хорошим было… А то никакого вкуса не имело… Так, по крайней мере, мне сыновья сказали!

Решил тогда Арра идти к Оганесу пешком. А старуха и дэвы не пускают.

— Не делай этого, — говорит ему старший дэв. — Не вернуться тебе оттуда!

— Уж коли хочешь умереть, — уговаривает его младший, — так оставайся с нами, — уж лучше мы тобой пообедаем, чем ты Оганесу достанешься!

Но Арра стоял на своем. Тогда мать дэвов дала ему два куска шкуры хромого ишака, и Арра смастерил себе постолы. Обулся Арра в постолы и двинулся в путь.

Понесли его постолы из шкуры хромого ишака по горным кручам, по стремнинам, понесли и по волнам морским, как по суше. Под ногами у Арры проплывали рыбы, мимо него пролетали чайки и все заглядывали ему в лицо, но ни рыбы, ни чайки и по сей день понять не могут, как это он прошел такой долгий путь по морю и даже ног не замочил!..

Добрался Арра до дворца Оганеса, поднялся по широким мраморным ступеням и вошел в зеркальный зал.

— Опять ты здесь! — закричал горбун. А потом видит, что на этот раз парень пешком пришел, а не на хромом ишаке, и ну хохотать от радости. Хохочет да свои крохотные ручки потирает.

— Я пришел за тобой, — сказал Арра. — Меня послало старое дерево!

— Вот оно что! — воскликнул человечек. — Но ведь я тебя дважды предупреждал, чтобы больше ты сюда не возвращался! За мной, говоришь, пришел? А я уеду отсюда только, когда ты умрешь и снова воскреснешь. Не раньше, парень!

С этими словами он ударил Арру по щеке, и превратился Арра в каменную глыбу. Горбун поставил его у себя в саду и продолжал заниматься своими делами, а бедный Арра стоял и плакал день и ночь, потому что, хотя он и окаменел, но думал и чувствовал по-прежнему. Из слез его образовался ручеек и в нем купались птицы. Они летали над ним и щебетали:

— Как жаль, как жаль, что люди нас не понимают! Ведь стоит только кому-нибудь из них положить на эту каменную глыбу зеленый листочек и она опять превратится в человека.

Целыми днями, не переставая, повторяли это птицы, пока, наконец, не услышал их один пастух, который понимал птичий язык. Сорвал он зеленый листок и положил его на камень, и Арра ожил.

Увидел это Оганес и понял, что придется ему все-таки в дорогу собираться. Погрузил он свой роскошный дворец в обитую красным бархатом и разукрашенную золотом и жемчугом арбу, и вместе с Аррой двинулся в путь-дорогу.

— Не заставишь же ты меня переходить вплавь моря с этой арбой? — говорит Арре Оганес.

Растерялся Арра и остановился. «А ведь человечек-то прав!» — подумал он. Сам-то он в постолах из шкуры хромого ишака, ну а как Оганеса переправить, да еще с целым дворцом в арбе?

— Что же делать? — растерялся Арра и смотрит на Оганеса.

— А вот что, — посоветовал ему Оганес. — Пойдем-ка мы самым коротким путем. Я этот путь знаю!

Обрадовался Арра и согласился. Вывел его Оганес на хорошую дорогу. И привела их эта дорога к большому прекрасному саду.

— Вперед! Вперед! — закричал Оганес, и очутился Арра в цветущем саду. Аромат цветов опьянил Арру, закружилась у него голова и ноги стали подкашиваться. Сад был полон огромных, невиданных цветов, величиной с колесо арбы. Цветы эти были зеленые и источали сильный пьянящий аромат и стоило человеку вдохнуть этот аромат, как он забывал обо всем, даже о том, кто он, Арра вдыхал запах волшебных цветов и шел, спотыкаясь как пьяный, по дороге, змеившейся между деревьями. Он вдыхал аромат цветов и забывал все больше и больше красавицу невесту, ради которой пустился в путь, и старое дерево. Удивленный и восхищенный, бродил он по саду забвения, разглядывая чудеса и диковины, попадавшиеся здесь на каждом шагу.

Тут были деревья, в богатой листве которых висели странные плоды — человеческие головы. Арра заметил, что головы эти на заре были головами детей, в полдень — головами юношей и девушек, а чем ближе к закату, тем они становились старше, пока, с послед-ними лучами солнца, не покрывались морщинами, и у них не вырастали седые бороды.

А Оганес шел рядом с парнем и все спрашивал, хитро заглядывая ему в глаза, хорошо ли здесь, и нравится ли здесь Арре.

— Хорошо, — отзывался Арра.

Как-то раз, гуляя по саду, сунул Арра руку в карман и вытащил оттуда золотой ключик. Позабыв, что это за ключик, он рассеянно играл им, пока не уронил его в траву. Подлетела сорока, привлеченная сверканием золота, схватила ключик и была такова.

— Какой прекрасный сад, неправда ли? — злорадно спросил парня Оганес, который все это видел.

— Да, прекрасный! — послушно повторил парень. И так томился и чах в этом саду среди диковинных деревьев и цветов завороженный Арра. Силы с каждым днем покидали его.

— Ляг и усни, — нашептывал ему Оганес, — ты будешь сладко спать.

Но Арра только отмахивался от него. Какой-то внутренний голос подсказывал ему: «Заснешь и больше никогда не проснешься».

И вот однажды, бродя в каком-то полусне по саду, Арра добрел до его ограды. По ту сторону ограды, в лесу, стояла маленькая косуля и глядела на Арру большими кроткими глазами. Арра и не заметил, как, увлеченный желанием поймать косулю, он вышел из сада. Свежий лесной ветерок развеял дурманящие ароматы сада забвения, парень очнулся и вспомнил красавицу невесту с черными, как маковое семя, кудрями и старое дерево, которому он обещал привести Огнеса.