Сказки - [47]

— Прекрасно! — крикнул он медведю, бродившему на дне рва. Я знал, что тебе его хватит только на один раз.

— Приветствую вас, принц Азор! — ответил зверь, подняв голову и показав цветущее лицо Пьеро.

— Проклятье! — заревел принц. — Не медведь съел его, а он, медведя.

Глава IX ПРЕДАТЕЛЬСТВО ЛИСИЦИНО

Пытаясь погубить Пьеро, принц Азор сам попал в смешное положение.

Проснувшись на следующий день, он заявил:

— Теперь мне остается одно из двух: или уничтожить его собственными руками, или потерять право называться принцем Азором!

Снова привели из тюрьмы Пьеро. Принц взял подаренную турецким султаном Мустафой кривую саблю, поставил пленника на колени и, взмахнув страшным оружием, обрушил его на шею несчастного.

Голова Пьеро исчезла.

Принц был страшно горд столь замечательным ударом. Несколько минут величаво стоял он с саблей в руке перед своими солдатами.

— Не рано ли гордиться? — пробурчал себе под нос палач, которому начали надоедать эти академические упражнения.

— Сир, — громко сказал он, — извините за беспокойство, но считаю своим долгом доложить, что голова узника исчезла.

— Еще бы, черт побери! Я это прекрасно знаю! — ответил принц, гордо выпятив грудь.

— Но, возможно, вам неизвестно, что никто не может ее найти.

— Никто не может найти?.. Вы шутите?

Оставив героическую позу, принц Азор присоединился к искавшим. Но его участие ничего не дало: голова не нашлась.

Вдруг волосы под тюрбаном принца встали дыбом, а глаза его застыли в ужасе: он увидел, как из плеч казненного сначала показался нос, а затем и вся голова, спокойно занявшая свое обычное место. Да! Это была та самая голова, которую он отрубил и искал!.. Та самая голова, которую Пьеро, применив только ему одному известный прием, убрал целехонькой внутрь своего камзола!

Тут принц Азор понял, насколько он был глуп и почувствовал себя таким униженным, что выронил замечательную турецкую саблю, а та, ударившись о камни, раскололась на мелкие части!

— Сир, — спросил палач, — вы желаете, чтобы этот человек погиб? Так поручите это дело мне. И если он и на этот раз вывернется, то пусть меня повесят.

— Согласен, парень! — воскликнул Пьеро. — По рукам!

Тотчас же во дворе замка соорудили виселицу, и Пьеро взошел на помост, пол которого должен был по сигналу палача провалиться под ногами приговоренного.

Когда все было готово, палач влез на стремянку и, сделав на веревке скользящую петлю, наклонился к Пьеро, чтобы набросить ее на его шею. Неожиданно наш герой обнял его за пояс и принялся щекотать, да так сильно, что бедный малый в приступе смеха выпустил из рук веревку, за которую держался.

Не растерявшись, Пьеро поймал ее и накинул на шею палача, затем, не медля ни секунды, ногой выбил из-под него лестницу, и несчастный жрец Аида, все еще продолжая смеяться, повис на собственной шее.

— Итак, мой дорогой, ты проиграл, — подвел итоги Пьеро.

Оказавшись свидетелем столь странной развязки, принц Азор пришел в неописуемую ярость и уже собирался наброситься на Пьеро с кинжалом, когда вдруг появившийся во дворе замка покрытый потом и пылью гонец остановил его и вручил послание.

— Депеша от сеньора Лисицино, — доложил он. Принц сломал печать и прочел послание.

— Виват! — крикнул он и подбросил тюрбан высоко в воздух. — Виват! Богемия наша!

Вестник сделал шаг вперед:

— Ваша Светлость, обратите внимание на приписку снизу.

— Дьявол! — чертыхнулся принц. — Жид просит триста тысяч цехинов. Впрочем, это не так уж дорого за целое королевство… Эй, солдаты! В ружье!

Поднялся страшный переполох. О Пьеро тут же забыли, и он скрылся. А палач, о котором тоже никто больше не думал, остался висеть на веревке, радуя своим плачевным видом ненавидевших его подданных принца Азора…

Тем временем король Богемии ужинал. Кроме него, за столом сидели Цветок Миндаля, главный министр Лисицино и Золотое Сердце, произведенный в ранг генералиссимуса королевских войск.

Ужин проходил в мрачном молчании. Старик-король, ни разу не улыбнувшийся со времени ареста королевы и ухода Пьеро, в этот вечер был особенно печален.

Прошедшей ночью ему приснилось, что он погиб ужасной смертью и его похоронили. Грустили и остальные. Цветок Миндаля сидела задумчивая, погрузившись в невеселые мысли о матери, а Золотое Сердце думал о Цветке Миндаля.

Озабоченным выглядел и сеньор Лисицино. Он постоянно к чему-то прислушивался и вздрагивал при малейшем шуме, долетавшем с улицы.

Вдруг дверь распахнулась, и на пороге возникла старая нищенка, которую король встретил когда-то на дороге.

— Цветок Миндаля, Золотое Сердце, — проговорила она, — идите за мной. Ее Величество королева желает видеть вас.

Цветок Миндаля тут же встала из-за стола и вышла. Золотое Сердце последовал за ней. Дверь закрылась. Король и сеньор Лисицино остались одни.

— Черт побери! — сказал себе главный министр. — Старая ведьма пришла как нельзя более кстати, избавив меня от свидетелей.

— Ну что вы, сир! — уже вслух проговорил он. — Гоните от себя все эти мрачные мысли! Налейте себе доброго венгерского, равного которому не найдете ни в одном городе на земле!.. Вот так!.. А теперь давайте чокнемся за скорую погибель принца Азора и за процветание вашего дома! Король машинально поднес бокал ко рту и одним махом выпил все его содержимое.