Сказки - [39]

— Послушайте! — произнес Пьеро, сделав шаг назад. — Не пылите… Вы хотите драться? Не так ли?

— На смерть!

— Очень хорошо. Для того, чтобы сказать такую простую вещь, вовсе не обязательно таращить глаза… Где мы встречаемся?

— В Зеленом лесу, на Круглой поляне.

— Прекрасно… Когда?

— В восемь утра. Завтра.

— Ждите, сеньор Лисицино.

Сделав пируэт, Пьеро отошел к двери, возле которой стоял Золотое Сердце. Молодой щитоносец, не без зависти наблюдавший, как наш герой танцевал с Цветком Миндаля, поставил кованый конец своей алебарды едва ли не на ногу Пьеро.

— Ну-ка, Пьеро, подпрыгни, — шепнул он.

Пьеро вскрикнул, словно от боли, и подскочил до самого потолка.

Видевшие этот скачок громко захлопали в ладоши. Король и королева от смеха свалились с трона, а их короны покатились через весь танцевальный зал, как колеса.

К счастью, придворные оказались на месте и поспешили подобрать головные уборы монархов.

Однако оставим придворных, дорогие дети, — ведь их работа в этом и состоит.

После танцев настал черед музыки. Оперные арии исполнялись самыми лучшими артистами Богемии. Но, несмотря на это, королеве не раз пришлось щипать своего венценосного супруга, несколько забывавшегося на троне.

После того, как музыкантам было воздано должное за их искусство, Цветок Миндаля, не дожидаясь просьб, спела сама. Ах, дорогие друзья, какое это было наслаждение — слушать ее свежий и чистый голосок, то звеневший малиновкой и соловьем, то звучавший томительно и печально, то взрывавшийся нотами веселья, яркими, как огни фейерверка!

Все были взволнованы. Королева рыдала. Золотое Сердце плакал, как дитя — не выпуская, однако, своей грозной алебарды. А король, пытаясь скрыть волнение, так сильно высморкался, что на следующий день пришлось чинить своды дворца, несколько пострадавшие от сотрясения.

Когда тишина, наконец, восстановилась, Его Величество шепнул королеве:

— А теперь пусть споют просто песенку.

— Что Вы, сир! Какую еще песенку?

— Вы же хорошо знаете, Ваше Величество, (что только песенки доставляют мне истинное удовольствие.

— Но, сир…

— Вы слышите? Я хочу песенку… Или Вы желаете, чтобы я рассердился?

— Успокойтесь, Ваше Величество, — проговорила королева, относившаяся к своему супругу, как к избалованному ребенку, и, повернувшись к группе меломанов, бескорыстных любителей музыки, произнесла:

— Господа, король желает, чтобы вы спели для него песенку.

Меломаны в страхе переглянулись, не зная, как поступить, ибо они считали песни признаком дурного вкуса.

Монарх начал нервничать. Но тут, раздвинув толпу, к трону подошел Пьеро.

— Сир, — произнес он с глубоким поклоном, — вчера вечером я сложил в Вашу честь небольшой ноктюрн под названием «Лунный свет». Не желаете ли вы его послушать?

— Желаю! — сказал король. — И сейчас же! Главный стольник взял гитару и, склонив голову набок, запел, красиво аккомпанируя себе на струнах.

Дорогие дети, я не сумею описать восторг присутствующих в зале. Король от удовольствия топал ногами, а придворные единодушно хлопали в ладоши.

Весь остаток вечера говорили только о мелодии, сочиненной Пьеро. Великие виртуозы Богемии один за другим покидали дворец, чтобы как можно скорее сочинить на эту тему вариации, которые вы, дорогие дети, когда-нибудь непременно услышите.

В полночь королевская чета удалилась в свои покои и легла спать. Но сон не шел, и тогда монарх со своей супругой, сидя на кроватях, во все горло принялись распевать прелестный ноктюрн. За этим занятием их и застало утро.

Глава V КРАСНАЯ РЫБКА

На следующий день, ровно в семь часов утра, сеньор Лисицино уже был на Круглой поляне в Зеленом лесу. Рядом с ним расхаживал старый генерал, искалеченный в боях так, что у него остались всего один глаз, одна рука и одна нога, да и то не полностью. Однако это не мешало ветерану держаться молодцом, подкручивать усы и гордо расправлять плечи при виде встречной блондинки. Они гуляли таким образом уже больше двух часов, когда генерал остановился и взглянул на часы.

— Сто тысяч алебард! — воскликнул он. — Уже девять! А белобрысого все нет… Не надул бы он тебя… Страсть как хочется знать, что течет у него в жилах — кровь или молоко?

— Скоро узнаешь, — отвечал главный министр, скрипя зубами. — Вот и он. Идет…

И сеньор Лисицино нервно сжал рукоять шпаги.

Пьеро появился в компании поваренка, у которого под фартуком были спрятаны два вертела, захваченных утром на королевской кухне. Вертела были такими длинными, что концы их волочились в десяти шагах от его пяток.

После того, как стороны обменялись принятыми приветствиями, секунданты разыграли оружие.

— Решка! — произнес генерал и подбросил монетку.

— Орел! — сказал поваренок, поймав генеральскую деньгу и положил ее по рассеянности в карман. — Выбор оружия за нами.

С этими словами он протянул один вертел главному министру, а другой — Пьеро.

Противники встали в позицию, и бой начался.

Сеньор Лисицино, считавший себя большим мастером по части фехтования, ринулся на врага и нанес ему два колющих удара в грудь. Но — странное дело! — брызнули искры, а вертел отскочил от камзола Пьеро, как молот от наковальни.

Удивленный сеньор Альберти остановился.