Сказки доктора Левита: Беспокойные герои (Иосиф Трумпельдор и Чарльз Орд Вингейт) - [5]

3) Хлебная торговля юга России. В основном речь идет об Одессе. Я об Одессе и ее хлебной торговле и раньше упоминал, и дальше об Одессе будет много разговора, ибо два государства обязаны этому городу своим существованием — Греция и Израиль. Сперва в Одессе преобладали греки, евреев, кстати, не любившие. В 1821 и в 1859 годах одесские греки вместе с моряками-греками со стоявших в порту кораблей устраивали погромы. Власти города им противодействовали. В 1871 году в погром, начатый греками, втянулись и некоторые русские и украинцы. Власти на сей раз реагировали с большим опозданием, что вызвало удивление даже самих погромщиков. Но все-таки это были события локальные. Все десять крупнейших фирм по экспорту хлеба были греческими. Тогда-то, в первой половине девятнадцатого века, Одесса и сыграла роль в возрождении Греции. А затем наступил крах — Крымская война. Турецкие проливы были почти два года закрыты. Это уже само по себе было великой бедой для крупных греческих фирм, ведших международную хлебную торговлю и набравших много кредитов, которые они не смогли вернуть. Но беды их только начинались. На международной сцене появляются Соединенные Штаты Америки. Когда-то казалось, что эта страна — очень далеко, но к середине девятнадцатого века через океан пошли пароходы, и расстояния сократились. Американцы воспользовались прекращением одесского экспорта и захватили рынки. Прошли времена гиперконъюнктуры для Одессы. Теперь надо было выдерживать американскую конкуренцию. А где уж грекам было ее выдержать! Тут-то и вышли вперед евреи.

Лирическое отступление

Об одесской хлебной торговле

Вообще-то конкуренция с Америкой и для еврейских торговцев была непроста. Мешал тот же проклятый вопрос проливов. Чуть война — и они закрываются, даже если это война не Турции с Россией, а, скажем, Турции с Италией. Проливы попадали в зону военных действий. Хоть плачь! Потому-то в России об этих проливах беспрерывно говорили. А тут еще под боком конкурент объявился — Румыния. К концу девятнадцатого века построили румыны в Констанце современный порт, и хлынул оттуда на мировой рынок поток пшеницы и кукурузы. Вот ведь проблема была в дореволюционной России — куда хлеб на продажу вывезти! Еврейские миллионеры ее, правда, решали, но не без труда. А советская власть решила проблему радикально — экспорт хлеба прекратился.

(И в Румынии, кстати, тоже.)

А в общем, в Одессу евреев понаехало много, и не только из российских местечек, но и из, скажем, того же австрийского города Броды. Бродская синагога построена выходцами из Брод, а не собственно Бродскими. Евреям, решившим обосноваться в Одессе, больших препятствий и в неблагоприятные времена не чинили, и они перед революцией составили 20–25 % населения города. И, конечно, далеко не все были миллионерами.

Перейдем теперь к еврейской интеллигенции. Мы при этом с Одессой не прощаемся, но придется сделать на короткое время скачок на сто двадцать лет назад, в Берлин. Дело в том, что еврейская интеллигенция нового времени родилась там. (Ах, любит история шутки шутить.) Очень схематично и упрощенно ситуацию можно обрисовать так. Однажды, в восемнадцатом веке, всю еврейскую общину Берлина потряс скандал: богатого и уважаемого банкира застали на месте преступления — в свободное от работы время он читал детектив по-немецки. Само собой, он обязан был читать что-нибудь религиозное и на древнееврейском. Банкир попал в очень неприятную ситуацию. Никакие его деньги не могли спасти положение. Но нашелся у него заступник. Авторитетный, ибо, хотя он был беден и горбат, его ученость не подлежала сомнению, а это у евреев ценилось выше денег и красоты. Звали его Моше Мендельсон. Он заявил, что можно читать нерелигиозную литературу. Можно и нужно изучать светские науки, а не только Талмуд. Можно и нужно получать хорошие профессии, а не торговать старьем и т. д. и т. п., и тогда исчезнет антисемитизм. Так началась «Хаскала» — Просвещение. Сторонников «Хаскалы» называют «маскилим», но в просторечии их сперва именовали «берлинионеры». Раввины, конечно, повели с новой модой борьбу, а вот власти и в России, и в германских землях ей покровительствовали. Даже грозный Николай I. Власти думали таким образом ассимилировать евреев (в Германии это отчасти удалось) или, как минимум, иметь более полезных подданных. В общем, тут можно и нужно рассказать отдельную сказку. Но сейчас у меня другая тема.

Вернемся в Россию времен Александра II. Хаскала делала огромные успехи, и центром ее была Одесса. «На семь верст от Одессы полыхает ад», — говорили набожные евреи. Интересно, что введение светского и профессионального обучения для девочек не вызывало у них столь яростного сопротивления — бог с ней, с девочкой. Пусть уж похуже знает Талмуд, зато будет кормить мужа, а он сможет всю жизнь, не работая, изучать Талмуд с бесконечными комментариями. Но оба лагеря, т. е. «маскилим» и религиозные, не были едины. Среди «маскилим» были крайние русификаторы, были те, что соблюдали обычаи, были даже религиозные, понимавшие, однако, пользу светского образования. Крайних ассимиляторов встречалось немного. Большинство евреев считали: «Будь евреем в своем доме и человеком вне его», то есть в доме придерживались еврейских обычаев. Религиозный лагерь также не был един. Во-первых, он был издавна (с восемнадцатого века) расколот на хасидов и миснагидов (литовцев). Я, кстати, из «литваков». Хасиды с порога отвергали «Хаскалу». Это теперь среди них есть доктора физико-математических наук. Тогда хасиды от светских наук бежали, как от куска сала. Литовцы не были так категоричны. Их выдающийся деятель конца восемнадцатого века — «Гаон из Вильно» (Виленский мудрец) сам грешил любовью к математике. Он считал, между прочим, что знание светских наук полезно при изучении Талмуда. Короче, литваки пусть и с оглядкой, но сотрудничали с «Хаскалой» официально. Неофициально же дело обстояло еще хуже. В литовских ешивах — солидных заведениях — ученики («ешиво-бохеры») потихоньку читали светские книги. Но вернемся к «Хаскале». «Маскилим» не только заботились о посылке евреев в высшие учебные заведения. Они занялись и «продуктивизацией» — это, попросту говоря, профессиональное обучение, — открыли всяческие курсы и т. д. Наконец, в 1881 году группа богатых петербургских евреев решила создать сеть технических школ. И создала. Называли эти евреи себя ОРТ — «Общество распространения труда». Название прижилось и стало синонимом технической школы. Я уже был в Израиле, когда праздновали столетие ОРТа. Занимались этим и в других местах, например в Вене, где профессиональным обучением евреев занялись лет на сорок раньше, но российский размах оставил всех далеко позади. Сейчас в Израиле часто произносят слово «ОРТ», большинство при этом не знает, что это аббревиатура. Похоже, что разрешение на создание ОРТов было последним, что успел подписать в своей жизни Александр II. С его гибелью кончилась эпоха относительной терпимости к евреям.