— Геля, как вы считаете, может, слетаем к этому вашему умельцу вместе?
Свадьба Серафима и Ангелины, то есть, Фимы и Лины, праздновалась широко (Фима, как оказалось, был очень известным музыкантом): пригласили больше пятисот человек. В небе тоже наблюдалось некоторое столпотворение, так как сонмы ангелов парили над своими подопечными. Когда молодожены вышли из храма, ангельское сообщество было несколько… Как это говорилось в старину — фраппировано что ли… Над головами жениха и невесты зависли… Вроде бы ангелы, но какие… Покровительница жениха щеголяла крыльями в виде сердечек, изукрашенных розовыми стразами, при каждом взмахе крылья ангелицы… Ангелихи… В общем, вы поняли… Ее крылья издавали звуки, которые складывались в свадебный марш Мендельсона.
Над головой невесты летал еще более экзотически выглядящий ангел: темно-зеленые крылья с заостренными кверху концами украшали выложенные из стразов многочисленные изображения денежных единиц: евро, долларов, фунтов стерлингов, забытых марок и франков. Но больше всего ангелов изумил не прикид собратьев, а выражение их лиц. Кодекс поведения диктовал ангелам сохранять невозмутимость во что бы то ни стало, а лица этих двоих… Лучились! Сияли! Сверкали! В общем, выражали счастье каждой своей клеточкой и черточкой.
Сима держал Гелю за руку и думал: «А не так уж она и тяжела, доля ангелов!». Геля же решала, как они назовут первенца. И все больше склонялась к Аввакуму.
