Сказки Бустаная - [10]

Тихо переговаривающаяся толпа постепенно заполнила пространство вокруг ящика. Аристомен тоскливо смотрел на выщербленное лезвие старого ножа для жертвоприношений — тусклый месяц.

— Итак, — сказал невысокий, жилистый человек, который видно был тут главным. Сказал, посмотрел на грека — дёрнул уголком рта, на ящик — покривился. — Вот он нечистый язычник, занимающийся своим грязным колдовством на Святой Земле и достойный того, чтобы его побили камнями и зарыли в отбросы вместе с сомнительным телом, в которое наверняка вселился демон.

Толпа согласно загудела. Ашера начала бить крупная дрожь.

— Однако, мы все знаем, что иногда и у подобных людей бывает настоящая сила, и к ним иногда обращаются вовсе не одни лишь грешники. Не стану утомлять вас примерами, вы все люди учёные и знаете их. В любом случае, подобный грех может быть искуплен святой целью. Поистине святой целью.

В развалинах воцарилась напряжённая тишина. Кажется, все знали про святую цель.

— Слава об этом колдуне и его мертвеце, вроде бы бывшим при жизни благочестивым иудеем, хоть и жившим в Вавилоне, почти не оставляет сомнений в истинности колдовского умения. Правда, ходят подозрительные слухи, будто мертвец распугал римский патруль на границе. С одной стороны, тут возможен обман. Но с другой, надо признаться, римских собак не много чем возможно напугать, так что слух, скорее всего ложный. Так вот, мы решили устранить последние сомнения.

Главарь снова помолчал. Тишина была полной.

— Шимон и Элиягу вызвались вскрыть ящик и тщательно осмотреть тело. После этого, если там действительно мертвец, они сразу уйдут и не покажутся на глаза общества, пока не будут очищены от скверны. Если там живой человек… он сразу перестанет быть таковым. Вместе с колдуном. Если после этого мертвец ответит на вопросы, он будет похоронен с почестями, а колдун будет вознаграждён. Если будет обнаружен какой-нибудь обман, а тело настоящее, колдун будет убит, а тело погребено без почестей. Если мертвец просто не ответит, колдун будет бит палками за осквернение Святой Земли и изгнан без вознаграждения, а тело погребено без почестей.

Толпа снова одобрительно загудела. Ашер понял, что к нему вплотную подступила настоящая смерть. Если он проглотит пилюлю, то не сможет отвечать на вопросы и будет зарыт в землю. Причём без почестей. А не глотать было нельзя-кто знает, что подразумевается под тщательным осмотром.

Два человека решительно направились к ящику. Аристомен, даже в минуту опасности неспособный сдержать любопытство спросил главного:

— Скажи, а что за вопросы вы хотели задать?

— Падёт ли власть Рима над нами и когда, — отрывисто ответил главный иудей, вперившись в гадальщика горящим взглядом.

— Можно было догадаться, — проворчал тот себе в бороду.

— И вы поверите ответу? — громко спросил старик, стоящий в первом ряду.

— Мы заклянём демона или мёртвую душу Великими Именами и он не сможет солгать. Мы же уже это обговаривали, Элиша! — ответил главный, удивлённо вглядываясь в старика. Видимо не ожидал от него каких-либо действий. Тем временем стариковская личина начала медленно сползать как намокшая грязь. Все отшатнулись с воплями ужаса, но главный и кое-кто в толпе повыхватывали мечи. Но вот превращение кончилось.

— Овадья, Овадья-чудотворец! — раздались крики тут и там.

— Задумал Царь освободить своих слуг, отданных в тяжкое рабство в далёкой земле за свои проступки его же собственным рабам, кои в невежестве своём ничего о нём не знали, только слышали, — тяжело сказал Овадья, обводя глазами собрание. — И никому не открыл, когда тому быть. А некий слуга из пленных решил открыть сроки. И начал спрашивать крыс, змей и пауков, что кишели в его темнице!

Толпа смущённо молчала.

— Нам не нужны здесь советчики, пренебрегающие Святой Землёй и сидящие на реках вавилонских! — злобно процедил главный.

— Ты хочешь сказать, живые знатоки Торы из Вавилона тебе не указ, а труп круглоголового вавилонского купчишки — лучший советчик? — спросил Овадья с улыбкой. В толпе захихикали.

Главный не знал что ответить.

— Берите ящик, — скомандовал Овадья рабам. — И ты помоги им, грек, — кивнул он Аристомену.

— Овадья… — попытался что-то сказать главный, но Чудотворец его прервал:

— Ты чуть не совершил тяжкий грех, друг мой. А тут ведь Святая Земля, она и намёка на грех не терпит. Эти развалины — ну точно зубы, того гляди сомкнутся.

Как только он это сказал, раздался оглушительный каменный скрип и всем показалось будто острые края развалин закачались и придвинулись. С громкими воплями люди кинулись вон. Через минуту в развалинах никого не осталось, кроме Овадьи и Аристомена. Вдвоём они взвалили ящик на плечи и вынесли его к дороге, где Овадью ждали ученики.

Ашер всё не мог прийти в себя. Ящик везли, несли, потом поставили, а он лежал застывший, как ящерица. Наконец он услышал как Овадья отослал всех прочь, а затем прозвучали и слова, которых он ждал:

— Вылезай, уважаемый.

Ашер выдавил крышку и вылез. Некоторое время они сидели молча.

— Что же мне теперь делать? — спросил Ашер печально.

— Лучше всего — ожить, — улыбаясь ответил Овадья.

— Как я хотел? Воскреснуть? — удивлённо покосился на Чудотворца купец.