Сказка в новогоднюю ночь - [4]

— От же старуха вредная! — воскликнул Дед.

И тут же закаркало воронье, и сани окружило черное облако. Иван приоткрыл один глаз, решив снова встретиться со своим бредом, но тут же опять его закрыл, потому что облако оказалось стаей ворон, мешавшая тройке, везущей сани прорваться дальше.

— А ну вон пошли! — гаркнул Дед Мороз, размахивая посохом, покрывшемся льдисто-голубоватым сиянием. Воронье шарахнулось в сторону, но ступа уже исчезла. Лошади еще некоторое время несли сани по небу, но вскоре пошли на снижение. Ивана кинуло вперед, и Снегурочка придержала его.

— Тише ты, добрый молодец, — усмехнулась она. — Кто ж жену за тебя выручать будет?

— Ася! — Иван открыл глаза. — Твою мать, да что за бред-то?!

Теперь он сидел не в санях, а на телеге. Правил ею седой мужик в косоворотке, рядом с ним восседала девка в красном сарафане и кокошнике. Но главное, вокруг буйным цветом цвело и благоухало лето. Тройка коней резво бежала по лесной дороге. Бубенцы отчаянно бренчавшие, когда сани неслись за ступой, теперь издавали мелодичный перезвон, показавшийся Ивану неожиданно успокаивающим. Но подобное состояние вызвало бурный протест мужчины.

— Стой! — гаркнул он и спрыгнул с телеги, как только она остановилась. — Что, черт вас всех дери, тут происходит?!

— Тихо ты, дурень, накличешь еще рогатого пакостника, — погрозил мужчине Дед, слезая с телеги.

Снегурочка слезла следом, подбоченилась и с интересом посмотрела на мужчину, озирающегося вокруг себя. Он периодически щипал себя, шипел, изумленно разглядывал след от щипка, но продолжал озираться и издавать восклицания:

— Бред! Белочка! Что мне подмешали в водку?!

— Ничего тебе не подмешивали, добрый молодец, — усмехнулась Снегурочка. — А вот про «белочку» в точку. Пить меньше надо.

— Снежа, — Дед укоризненно покачал головой. — Тут не насмехаться надо, тут объяснить надо, с толком, с понятием.

— А что — Снежа?! — возмутилась Снегурочка. — Я сто лет Снежа, а таких дураков учить уже притомилась. И что не ценят, что имеют? Им помогают, а они еще недовольны. Скучно им стало, погляди на них! Вот пущай и развлекаются.

— Цыц! — цыкнул на нее Дед Мороз. — Ты, мил человек, ее не слушай. Вредная, как все девки, но добрая ведь, отходчивая.

Иван слушал деда с внучкой и никак не мог до конца понять смысл их слов. Дураков учат? Помогают? Стоп! Что она там про скуку сказала? Подслушивали что ли? Хотя, что там подслушивать, они с Асей орали под входными дверями, наверное, весь подъезд слышал. Ну, да. Эти, как раз, спускались, когда Аська убежала. Вот, черт…

— Ты пойми, Иванушка, — заговорил Дед, сияя доброй улыбкой, — тебе назад хода нет, пока жену свою не вызволишь.

Мужчина очнулся от своих мыслей. Он смерил Деда подозрительным взглядом и стремительно приблизился к нему, хватая за грудки.

— Где моя жена? — тихо зверея, спросил Иван. — Куда вы ее дели?

— Тихо-тихо, Ваня, тихо! — Дед Мороз аккуратно отцепил от себя руки мужчины. — Тут криком не возьмешь. Да и не знаем мы, куда Яга Настеньку унесла. Это надо у нее спрашивать.

— Какая Яга?! — заорал Иван. — Хватит мне голову дурить! Где моя жена?!!

— Костяная нога, — усмехнулась Снегурочка, подходя ближе. — Сказок что ли в детстве не читали? Говорят тебе, Яга Настю твою увезла, у нее и нужно спрашивать. Мы тебе тут не помощники, сам все сделать должен.

Мужчина схватился за голову и тяжело осел на траву. Бред не желал заканчиваться, все более укореняясь и превращаясь в странную реальность, в которую он начинал верить против собственной воли. А как не поверить, когда запах травы и цветов дурманит голову? Когда солнце припекает так, что пот уже струится по спине, а ведь он выскочил на улицу в рубашке и брюках. Птицы щебечут в ветвях, а дед и девка стоят напротив и внимательно следят за ним.

Иван поднял взгляд на Снегурочку, неожиданно понимая, что ее возраст далек от тех сорока, что он дал ей в лифте. И не то, чтобы она помолодела, просто возраст было совершенно невозможно угадать. Вроде и девка, не старше лет пятнадцати-шестнадцати, а глаза взрослые, мудрые. Мотнув головой, Иван перевел взгляд на Деда.

— Принял? — спросил тот.

— В порядке бреда, — усмехнулся Иван.

— Тогда слушай, Иванушка, — Дед Мороз приосанился. — Дано тебе испытание, Ваня, великое. Найти и спасти жену свою из лап злодейских, злокозненных. Коли сердце твое полно смелости, да отваги, коли живет в нем любовь горячая, да верность неколебимая, то найдешь и вызволишь Настеньку. Вместе с ней домой вернешься. Коли же душа твоя стылая и равнодушная, то и Настю не спасешь, и сам сгинешь.

— Я смотрю, у вас тут с выбором-то не густо, — покачал головой Иван.

— Не мои правила, — развел Дед руками. — Мы тебе со Снежкой поможем, чем сможем, но идти тебе придется одному, нам нельзя. Не место нам в лете-то.

Иван поднялся на ноги, решительно отряхнул руки и спросил:

— Где эта ваша Яга живет?

— Да погоди ты, Ваня, — подступила к нему Снегурка. — Не дело по сказочному лесу-то да в такой одеже.

Она втянула с шумом воздух, а затем дохнула. Из алых губ вырвались снежинки, деловито закружившие вокруг мужчины. Холода он не почувствовал, не смотря на то, что вокруг него кружила настоящая вьюга. Раздался хлопок в ладоши, и снежинки истаяли, испаряясь прямо в воздухе. Дед и внучка одинаково скрестили руки на груди и довольно оглядели добра молодца. Иван опустил взгляд, обнаруживая на себе белую рубаху с красным шитьем, широкие синие штаны, подпоясанные широким красным кушаком. Затем с интересом рассмотрел сапоги, притопнул и на всякий случай потрогал голову, но шапки там не появилось.