Сказка об уроде - [3]

Глава 2

Тем вечером Юлька сказала ей, что Макс встречается с другой девушкой.

Она сообщила это, когда они сидели в кинотеатре и хрустели чипсами в ожидании рекламных трейлеров перед началом фильма. Веронике нравился отрезок времени между входом в кинозал и включением экрана: в большом полутёмном помещении, освещённом только тусклыми лампами по бокам, был своеобразный уют. Экран пока был только куском белой ткани, а не входом в другой мир, где мелькали краски и шли битвы. Но ожидание магии, которая должна была вот-вот начаться, тоже было очень приятным.

Она успела положить в рот первую сушеную картофелину и сделать один глоток колы. Юлька наклонилась к ней с соседнего кресла и самым заговорщицким из своих голосов шепнула:

— Оля Петухова сказала мне, что видела, как Макс обжимался в спортзале с её подружкой Инной.

Вероника покосилась на неё, продолжая жевать:

— Не смешно.

— А я не шучу, — Юлька и правда не улыбалась. — Мне Оля сегодня днём сказала, когда мы после пар шли на автобусную остановку.

Вероника нахмурилась и запила ставшие вдруг невкусными чипсы ещё одним глотком горчащего напитка.

— Мало ли что будет болтать эта дура Петухова… Что ещё за Инна?

— Инна Вебер. Она из параллельной группы, из прикладников. Высокая, тощая, вечно в красной блузке ходит. Да ты её наверняка видела. Говорят, волейболистка.

Вероника закусила нижнюю губу, как делала всегда, когда она о чём-то старательно размышляла. Макс находил эту её привычку очаровательной. Он так говорил ей. Ты становишься похожей на маленькую девочку. Так и хочется прижать к себе и отшлепать. За такие слова она его самого со смехом шлепнула по руке.

Волейболистка, значит. Вероника никакую Инну Вебер не знала, но это последнее уточнение упало в сердце тяжёлой глыбой. Макс любит волейбол. Ходит в спортзал три раза в неделю. Вероника тоже с ним ходила пару раз для компании, но ей быстро стало скучно.

«Должно быть, там они и познакомились, — подумала она. — Чёртов прыгучий мяч свёл их».

— А она хорошо играет в волейбол?

— Откуда я знаю? — возмутилась Юлька. — И вообще, к чему тут это? Макс крутит шашни у тебя за спиной, вот что важно!

— Наверное, хорошо играет, раз Макс приударил за ней.

Юлька фыркнула:

— Ну ты даешь, девонька. Давай, больше заботься об их дурацкой игре, а не о своей любви.

Вероника задумалась. Несмотря на ненадежность девичьего «ходячего радио», сомнений в правдивости этой истории у неё почему-то было мало. Но ожидаемой бурной реакции это первое со стороны мужчины предательство в её жизни не вызвало. Сердце не затрепетало, взгляд не заволокло слезами, мир не рухнул.

— Ну а как, по-твоему, я должна себя вести? — спросила она. — Рвать на себе волосы, вскочить и побежать наставлять фингал этой сучке из ПМ?

— Уж точно не сидеть тут истуканом, — криво улыбнулась Юлька. — Что делать-то будем, подружка?

Говорила, а любопытные серые глазки так и шныряли по лицу Вероники, выискивая отголоски бури. А вот не дождёшься, злорадно подумала Вероника.

— Ты тоже хороша, — обрушилась она на неё. — Обязательно нужно было говорить это перед началом фильма? Испортила всё удовольствие.

— Хочешь, уйдём? Посидим в кафешке, поговорим об этом…

— Ну уж нет, — Вероника устроилась поудобнее в кресле. — Я честно заплатила свои двести рублей за билет и собираюсь получить сполна своё зрелище. Прикладничка никуда не денется. И Макс тоже.

Огни потухли, и на экране возникла зелёная заставка трейлера. Юлька выдохнула с явным разочарованием. Вероника стала смотреть на экран.

В кафе ей всё-таки пришлось посидеть после сеанса и выслушать все юлькины сплетни о том, что из себя представляет соперница-разлучница. По её словам получалось, что свет не носил более самовлюблённого и глупого создания. Припомнилось всё — от манеры безвкусно одеваться до случая в институтской столовой, когда Инна Вебер споткнулась и опрокинула на себя поднос с супом. А ещё, сказала Юлька, в позапрошлом семестре Вебер очень странным образом получила зачёт по дискретной математике, хотя ни шиша в предмете не понимала. Сдавала она по причине своей плачевной успеваемости зачёт после всех, один на один с преподавателем.

Вероника сидела, пила сок и только дивилась, из каких сусеков её подруга умудрялась выгребать такие сведения, о которых, в общем-то, в переполненной раздевалке не расскажешь. Да ещё так оперативно — если верить словам Юльки, то о связи Инны и Макса она узнала только сегодня.

Но что касается подозрительного зачёта, это, конечно, был перебор. Вероника помнила преподавателя дискретной математики Петра Ильича. Это был молодой толстый парень, сын кого-то из профессоров. Он заметно заикался и очень страдал из-за этого. И побаивался своих студентов, в первую очередь, студенток. Представлять, что он склонил бы девушку к сдаче зачёта особым образом… М-да. Вероника смеялась, когда Юлька рассказывала об этом, но подруга явно принимала всё за чистую монету.

Ей было предложено разработать вместе с ней прямо на салфетке коварный план возвращения к себе Макса и последующей страшной мести Инне. Насилу Вероника отмахнулась от боевитой рыжей подружки под предлогом, что новость слишком уж потрясла её, и ей нужно прийти в себя. Завтра, сказала она. Завтра она предпримет ответные действия, и тогда сопернице лучше поберечься. Она проведёт ночь в предвкушении вкуса крови на языке.