Сказка о трёх царях - [15]

Чтоб увидел Царь Чудон

В каждом действии закон,

В каждом другане б увидел

То, что ранее предвидел!

И чтоб общий результат

Не призвал бы лишних трат.

Но тупая экономность

Не глушила б жизни скромность,

Не вела бы всех к тупизму

И, пардон, к постмодернизму…

* * *

Вот опять всеобщий страх, —

Совещание в Феглях.

Оно было цельный день

И уж убежала тень,

Солнце быстро закатилось,

Совещание всё длилось.

А в предместии «Фегли»

Погасили все огни.

Маскировка соблюдалась,

Другавщина совещалась.

В подземелье оборонном

Комфортней, чем в зале тронном,

В нём размеры – в три конюшни.

И закрытей там и лучше.

Здесь свои богатыри,

Лучше всех обои три,

Что плануют оборону

Для надёжной жизни Трону.

Тут кругом в рисунках карты,

Оборонные азарты

Накаляются, растут,

Ведь угрозы там и тут…

Чудон молвил заключая,

Головой златой качая:

«Наша новая держава

Не трухлява и не ржава!

Кончились деньки халявы,

Наступает Эра Славы!

Славить будем там и тут

Кто ни в чём не подведут,

Не угробят, не своруют,

Ежедневно не пируют,

Кто трудами утомлён,

Кто в дела свои влюблён,

Действует не дефективно,

А предельно эффективно,

Не гребёт кто под себя,

В дар приносит кто любя

Матерьяльность Славну Царству,

Превелику Государству.

Кто ж Царя вдруг не поймёт, —

Мысль его не переймёт,

В отклоненье прыгнет, тот

Войдёт в новый анекдот!

Все разъехались к местам,

К должностным своим постам

Лично отвечать за всё,

Плюс к тому и то, исё,

А ещё за то и это,

Всё расписано в пакетах.

* * *

Думать, как прожить при власти,

Тут уж, братцы, не до счастья,

Не до жиру, быть бы живу…,

Благородственно служиву.

Пришлось всем наморщить «репу»

И искать надёжну скрепу,

Чтоб в кошмаре этом выжить,

А из подчинённых выжать

Все царёвы указанья,

Непосильные заданья.

Во друганском штабе встреча,

Оборонных смыслов речи

Полетели по местам,

Обсуждались здесь и там.

Атташей военных тьма,

Суета и кутерьма.

В форме люди всё снуют,

Честь друг дружке отдают,

Каждый норовит с отличьем

Воинско блюсти приличье.

Оборонник наш Шагун,

Ратной славы берегун,

В центре общего убранства,

В позе деловой, без чванства,

Всяки отдаёт приказы

И хозяйственны наказы,

Чтоб не гневился их Царь,

Превеликий Государь.

И при этом каждый знает, —

Не найдёт, а потеряет,

Если смысла не найдёт,

Глупости путём пойдёт…

Иль прикинется убогим…

Будут с ним предельно строги!

Доброй волей кто пойдёт,

Тот признание найдёт!

Всё в концепцию сошлось

И в систему привелось

Оборонного сознанья,

Каждодневного заданья,

Укрепленья обороны,

Нанесения урона

Всем врагам не наших мастей,

Защитивши от напастей

Пылких подданных своих

И сочувственных иных.

* * *

Пригласил надёжных самых

Должностей больших и малых

На закрытый свой «саммит»,

Кто на людях не шумит,

Наш Чудон тех, что поймут

И позицию займут

Конструктивну для Чудона,

Для всего для Царска Трона.

Он глаголил тем надёжным

Твёрдо, но и осторожно:

«Флот нам надобно построить,

Обучение устроить

Делу славному морскому.

Населению мужскому

Лихо в строй придётся встать

И защитниками стать.

И от жизни не отстать,

И впустую не болтать,

А ответственностью сплошь

Победить любую вошь,

Что противится прогрессу,

Государства интересу.

Надо б в этом нам пути

Командора бы найти

И доверить ему сферу,

Что не перешла б в аферу,

Чтоб потом мы не скакли,

Наших денег не искали,

За кордоны что ушли

И кураторов нашли,

Что б те денежки тот час

Обернулись против нас.

Надо верфи создавать

И спецов туда совать,

Чтоб на каждой верфи новой

Ни одной души хреновой

Близко б не было при ней

До скончанья моих дней.

Дни ж мои как истекут,

То наследник тут как тут!

Мой Колон уж подрастает,

Командором стать мечтает.

Но мечталки одной мало.

Пусть чрез тернии сначала,

Сквозь ученья путь пройдёт!

А когда народ поймёт,

Что не фуфел мой наследник,

А ученья страстный пленник,

Что светла душа его,

Что не хочет ничего

Кроме счастия народа,

Уваженья его Рода,

Вот тогда пусть заступает

И в работе утопает.

Нынче же светиться рано,

А трудиться надо рьяно», —

Это говорил Чудон,

А потом своё «пардон»

По привычке произнёс…

Резвый конь его понёс

По объектам важных строек,

Переделок, перестроек,

Перепалок, перекроек

И наладок и настроек,

К сущностным приоритетам

И к вопросам и к ответам,

К нерадивым и к успешным,

К провинившимся, к безгрешным…

Все чудоновски труды

Уводили от беды,

К гарантийности вели,

Как чиновник не юли,

Будешь ты пахать на Царство —

Превелико Государство.

Ну, а если отклонишься,

Гарантийно раззоришься!

* * *

Всё взрослел сынок Колон

И надеждой царства он

Средь народа почитался

И усиленно старался

У папаши перенять,

Как пасти хитрющу знать,

Заставлять её трудиться,

А не красть и веселиться.

А Чудон средь массы дел

Уставал, хворал, старел.

Нервность стала проявляться,

В разговорах стал кривляться,

Недоверье, злость и страх,

Поредение в зубах,

Позвоночник искривился,

Нервный тик в лице развился

И весь прежний бравый лик

Пострашнел, ослаб и сник.

Наш кумир и вождь Чудон,

Перестал рулить, пардон,

Перестал ходить к народу,

Лишь гулять ходил в природу.

Грусть-тоска его съедает,

Меланхолья нападает.

А то плачет от тоски

И седые трёт виски.

Чуть рассвет – уже сердит,

Про нелепости гундит,

Хает всех вокруг и вся,

А с них, с гадов, как с гуся…!

А к обеду вновь сердит

По-над озером сидит,

Тускло смотрит на природу

И не хочется к народу,

И не надо ничего,