Сказка о том, как медведь с колен вставал - [17]

Тут вдруг из леса выбежал заяц и закричал:

— Стойце! Савана тут ни пры чом! И лиса ни пры чом. — Все повернулись с изумлением на запыхавшегося зайца. — Эта кобра! Я усё видзел. Медзведзик спау на сонцэ недалёка ат маёй нары. Прыпалзла кобра, с другими гадами вмесце, акружыли медзведзика… Патом он ускачыл, как укушаный — а це удзираць стали у сторану саваны. Он за ими пабижау, да скоро свалиуся и памёр, прама на краю саваны.

Медведи в недоумении бросили взгляд на кобру, которая вдруг попятилась назад и, прошипев прочим рептилиям «Бысссстро уползаем!» поползла прочь к лесу. Другие змеи и ящерицы, находившиеся теперь в её подчинении, поползли за ней. Осознав эту страшную правду, молодые медведи впали в безграничную слепую ярость. Не сказав ни слова, они бросились вслед за рептилиями и стали безжалостно топтать и рвать их когтями и зубами, не разбираясь, где змея, а где ящерица. Звери саванны с ужасом наблюдали за этим фонтаном смерти, не зная, как на всё это реагировать.

В этот момент над ними поднялась огромная тень и из-за леса, приближаясь на невероятной скорости, появился холодящий спину силуэт дракона, отозвавшегося на позыв медведя. Однако на месте, где по словам медведя жители саванны напали на лес, дракон увидел совершенно иную картину. Звери саванны с озабоченным видом стояли возле лисьей норы, в то время как медведи топтали, давили и рвали на части родных дракону рептилий. Глаза дракона загорелись гневом. Он резко сменил траекторию полёта, набрал в лёгкие воздуха и выпустил в медведей невероятной силы струю пламени. Горящие медвежата в страхе и агонии бросились обратно в лес, где стоял и с недоумением и ужасом наблюдал за всем происходящим медведь-отец. Ослепшие от огня, медвежата ударялись о деревья, на сухие осенние листья которых быстро перескакивало пламя. Очень скоро огонь охватил весь южный лес и стремительно двигался на север. Увидев приближение пламени, заяц в панике побежал к своей норе и бросился вырубать вокруг неё деревья, чтобы не подпустить огонь.

Когда из леса наконец появилась медведица, волоча из горящей берлоги последние запасы мёда, её глазам предстала кошмарная для любой матери картина. На фоне горящего леса стояла целая армия зверей саванны. Вся земля была усеяна изувеченными трупами рептилий. Среди них, пристально глядя друг на друга, стояли дракон и медведь. Рядом с медведем лежали обгоревшие тела их детей, которых медведь пытался вытащить из горящего леса, но не успел.

— О божечки! — с отчаянной дрожью в голосе воскликнула медведица. — Что вы наделали!?? Что вы наделали!!? Мои мальчики! Уэээээээ!!!..

Дракон повернулся к медведице и произнёс:

— Медведяй — негодяй. Медведяй сыновей убивай.

— Что?!! — вытаращила заплаканные глаза медведица. — Что это ещё значит???

Тут выяснилось, что смертельно раненая после медвежьей облавы кобра перед смертью во всём призналась и рассказала, что совершила убийство ради обещанной медведем власти.

И хотя медведь сам был поражён услышанным и всё отрицал, факты работали не в его пользу. Он хотел было позвать бурундука, но тот, как оказалось, сгорел в лесном пожаре. От всего увиденного и услышанного медведицу полностью перекосило от горя и ненависти, которая теперь полностью перенаправилась на мужа.

— Как ты мог?!! — завопила она голосом сумасшедшей. — Своего собственного сына загубить ради власти?? Как ты мог, изверг проклятый?!! Да ещё на других свалил! Весь этот ужас ты устроил! Ты погубил всех наших детей! Ты! Урод! Тварь!!! Да чтоб ты сдох страшной смертью!

Медведь хотел оправдаться, но он сам не до конца понимал, что и как произошло, и как его подставил бурундук. Это был худший день в его жизни. Он потерял своих детей, потерял всех своих союзников, был выставлен на позор перед всей саванной, его лес горел, и жена во всём этом винила его. Ошарашенный, он молча стоял и хотел умереть. Его молчание медведица восприняла как признание. В глазах её блеснула ненависть. Она резко повернулась к дракону и повелительным тоном закричала:

— Сожги его! Сожги этого мерзавца, как ты сжёг моих детей! Пусть горит эта тварь!

Дракон некоторое время смотрел на неё размышляющим взглядом. Затем он снова повернулся к медведю, расправил крылья, поднялся над землёй и стал набирать в лёгкие воздух. Тут у медведя вдруг ожил инстинкт самосохранения. Он резко рванулся с места и бросился бежать в сторону саванны. Дракон выдохнул, поднялся выше и полетел вслед за медведем. Долетев до холма, где стоял наблюдая за всем этим лев, дракон притормозил и приземлился рядом со львом.

— Дальше не надо. — сказал лев. — Ты получил то, что хотел. Возвращайся и наслаждайся своим новым богатством. Медведь для нас больше не угроза.

Дракон молча окинул льва взглядом, развернулся и полетел обратно к лесу. Лев ещё какое-то время провожал его тревожным взглядом. Неспокойно ему было и грустно. Так ведь хорошо всё когда-то с медведем получалось… А чего теперь ждать от будущего он не знал. Очнувшись от этих угрюмых мыслей он наконец собрался с собой и повёл зверей помогать тушить лес.

Новый лес и новая саванна

Медведь долго молча блукал по саванне, останавливаясь только от полного бессилия, чтобы поспать, и потом снова с отрешённым взглядом брести дальше. Звери сторонились его, и лев просил их не трогать медведя, пока он в себя не придёт. В конце концов он, измождённый голодом, жаждой, жарой и страшным своим горем, приплёлся сам ко льву просить у него убежища, ибо обратно в лес ему больше дороги не было. Принять медведя на саванне после всего, что произошло, льву было непросто. Репутация льва среди зверей как последовательного защитника справедливости сильно пострадала когда он всё же решил предоставить медведю жильё и работу на саванне. Многие звери не верили объяснениям о непричастности медведя к убийствам и поджогу леса. Звери так же помнили всю ложь, которую от имени медведя распространял на саванне бурундук. Медведю пришлось долго стараться, чтобы вызвать к себе хотя бы какое-то доверие, и то это было скорее состраданием с его трагической судьбой, чем доверием. Даже общаясь по-дружески с медведем, звери саванны в глубине души видели в нём бывшего тирана, предавшего дружбу с саванной ради собственной мании величия, которая его в итоге погубила.