Сказка о Снежной Королеве - [32]

— Если бы ты знал, как мне надоели разговоры о твоей семье! — произнесла Анжелика с чувством. — Не могу больше. Знаешь, я больше не хочу слушать про твою жену, про твои скандалы, про твои заморочки. Давай договоримся, что мы больше не будем об этом разговаривать. Есть миллион других тем. Поговорим о поэзии. О птичках, в конце концов. Давай попробуем.

Роману вовсе не хотелось разговаривать. Ему хотелось спать.

— Мне начинает казаться, что ты меня ревнуешь, — сказал он лениво.

— Что?! — моментально вспыхнула Анжелика. — К кому?

— К моей жене.

— Ты что, упал? Ревновать к вот этому? — она бурно взмахнула руками. — Ром, не серди меня. Я пьяная, я могу сказать что-нибудь не то. Потом пожалею.

Роман моментально проснулся. Она пьяна. Она действительно пьяна. Почему бы не воспользоваться этим?

— А вот мне нравится как раз, что ты пьяная, — сказал он. — Сейчас ты со мной откровенна.

— Я всегда с тобой откровенна, — сообщила Анжелика. — Насколько это возможно. Настолько, насколько… Слушай, меня чем дальше, тем больше развозит.

«Ага», — сказал сам себе Роман. — Раз ты откровенна, — начал он, и собственный голос показался ему ненастоящим, — может быть, ты все же скажешь, что ты от меня хочешь? — Я? От тебя? — она прищурилась. — Ничего, наверно.

— Ты уходишь от ответа, — настаивал Роман. — Зачем-то ты со мной встречаешься. Что тебе нужно?

Анжелика действительно была заметно пьяна; у нее было такое выражение лица, как будто она собиралась запеть нечто вроде «Шумел камыш». Вместо этого она повернулась к Роману и, прямо глядя ему в глаза своими пустыми, зелеными и холодными, сказала с глупой улыбкой:

— Мне нравится с тобой трахаться, — потом подумала и добавила:

— Вот и все.

— И все? — опешил Роман. Менее всего он ждал именно этого ответа. Он не смог бы сам точно сформулировать, чего конкретно он ждал, но эти типично мужские слова, произнесенные его подругой, были как ушат ледяной воды на его горячую голову.

— Тебе ведь тоже нравится со мной трахаться? — спросила Анжелика, улыбаясь.

— Да, — слово «разочарование» было слишком мелким для чувства, обрушившегося на Романа. — Да, конечно. Но я думал… Мне нравится и просто сидеть рядом с тобой.

— Ну, мне тоже нравится сидеть рядом с тобой, — небрежно сказала Анжелика. — И вообще. Ты меня возбуждаешь.

Сегодня явно мужчиной была она. Он — всего лишь женщиной.

Думал ли Роман когда-нибудь, думал ли он, в постели с Катей мечтая лишь о животном желании со стороны женщины, думал ли он, жестокий и сильный, солдат и зверь, думал ли он когда-нибудь, как больно его ранит такая — всего лишь животная — женская страсть?

— Тебя что, это разочаровало? — почувствовала Анжелика.

— Да нет, забудем, — отмахнулся Роман.

Она посмотрела на него внимательно и все поняла.

— А чего ты ждал? — спросила она удивленно. — Что ты ожидал услышать?

— Нет, ничего, — Роман отвернулся, чтобы не видеть ее глаз. — Ты сказала, что ты думала.

— Да, а что?

— Моя жена… — начал Роман.

Анжелика стукнула кулаком по панели приборов:

— Если я хоть раз еще услышу что-то о твоей жене… Рома, я устала. Тебе больше не с кем поговорить об этом?

— Ты хороший психолог, — сказал Роман обреченно, — мне хотелось говорить об этом именно с тобой. Прости, если я тебя утомил.

— Ром, просто это уже невозможно выносить, — скороговоркой проговорила Анжелика. — Я, как дура, уже два месяца к ряду спасаю твой брак. Зачем мне это нужно, как ты думаешь?

Роман пожал плечами.

— Я, как идиотка, уговариваю тебя жить с этой… с этой женщиной, прости, Господи. Ромочка, у тебя все будет хорошо, — передразнила она сама себя, — не волнуйся, не переживай… Если бы ты пришел ко мне в службу брака… слышишь? Если бы ты туда ко мне пришел, а не трахать меня, я бы сказала просто, что тебе надо развестись. Что спасти твой брак невозможно. Невозможно!

Когда-то он уже слышал эти слова от нее, но тогда они были сказаны с гораздо меньшей страстью.

— Ты так думаешь? — устало спросил Роман.

— А ты как думаешь? — она повысила голос. — За все время, что мы общаемся, ты не сказал ни одного положительного слова о своей жене, а я чисто из женской солидарности уговариваю тебя жить с ней!

— Ты много не поняла, — сказал Роман. — На самом деле у нас все не так плохо.

— Вот как? — издевательски переспросила Анжелика. — Судя по твоим рассказам, кроме бесконечных скандалов и истерик, там нет ничего. Это и есть «не так плохо»? Похоже, ты вообще ничего не знаешь о нормальных человеческих отношениях!

— Многое из того, что я говорил тебе, я говорил нарочно, — признался Роман. — Многое было надумано. Я специально подстраивал некоторые ситуации.

Глаза ее странно блеснули в темноте. Глаза рыси или пантеры, готовой к прыжку.

— Зачем? — спросила Анжелика.

— Чтобы видеть твою реакцию. Я хотел лучше узнать тебя.

— Ну и как? Узнал?

— Выражаясь языком компьютера, у меня весьма своеобразная система анализа, — сообщил Роман. — Я накапливаю информацию, накапливаю, и вначале ничего не происходит. Потом, когда информации становится достаточно, начинается собственно анализ. И тогда становится ясно, нужен мне человек или нет. Ему захотелось оттолкнуть Анжелику от себя, сделать что-то такое, чтобы она ушла сейчас и уже не вернулась; он бы попробовал возвратить ее назад, он бы даже страдал, и страдал мучительно; но толчок должен был быть сильным, чтобы она сама сказала «нет» навсегда. — И какие же выводы ты сделал насчет меня? — поинтересовалась Анжелика. — Ну, одно я понял точно, — честно сознался Роман, — для семейной жизни ты не годишься.