Сказка на ночь - [7]

добывали в речке небо

легким неводом из ниток

кто живет мешая людям

понапрасну небо тратит

сколько неба ни добудем

все равно на всех не хватит

дом в котором

лепили потолки врезали дверь

гвоздей понавезли откуда знали

вот дом в котором заживем теперь

вручили ключ битком набили нами

кантаты жителей в окне звучат

про жатву лет и урожай внучат

что за пример в картинках эти мы

выпускники саванны скопом стая

понаведенных компасом из тьмы

модель приспособления простая

суп в пасть и рыльца быстренько в стекло

где луг в стрекозах и всегда светло

здесь правда отопленье не ахти

проводка барахлит и бабы дуры

но ничего приличней не найти

другой в округе ноль архитектуры

все современники с утра в дугу

им пофиг что стрекозы на лугу

тем временем прогресс поскольку мы

стекло долой и скоро все картоном

продвинутые все-таки умы

стрекозы бред есть только дом в котором

периметр стен цементный блок в земле

созвездия гвоздей где впрок забили

есть запись что предтечи на заре

врезали дверь но где она забыли

лишь в щель глядит безмозглое дитя

там бог живет и в зной жужжит летя

имена

женщин с детства сажали к шитью

а мужчина в сражениях жуток

сам я редко на свете живу

только раз что и было без шуток

даже именем звали меня

узнавая по разным приметам

потому что дают имена

всем живущим и мертвым предметам

на всю жизнь чтобы проще текла

выйдут замуж споют и сопьются

а потом умирают тела

но от них имена остаются

дескать пожил но дольше нельзя

имярек и погиб в сорок пятом

вот и все твои сказки земля

все легенды твои о распятом

одиноко под гнетом гния

разлагаться в компост или силос

может даже и жил-то не я

это чье-то чужое приснилось

много проще не быть никогда

чем слепому зигзагом по свету

где пространство внутри как вода

только жажда но жидкости нету

«дома уперлись в тучи и молчат…»

дома уперлись в тучи и молчат

в них полночь отмечают человечью

в логу волчица вывела волчат

и мучится что не владеет речью

как объяснить что рождены в чужой

стране зверей как передать потомку

что через поле движется межой

судьба с дробовиком наизготовку

когда бы говорить она могла

и если б ей язык а детям уши

то речь ее как черная игла

пронзила бы их маленькие души

пускай в лесу барсук на речке бобр

лось на лугу и дичь повсюду летом

но если мир на первый взгляд и добр

ты волк ему не забывай об этом

«однажды солнце село навсегда…»

однажды солнце село навсегда

особенно неистовствовал дворник

он клялся что взойдет-таки во вторник

но не взошло а ведь уже среда

мы поначалу стали делать вид

что в сущности не тяготимся этим

и лицемерно объясняли детям

что солнце есть и что оно горит

но вот работник лома и метлы

отчаявшись терпеть и как бы в шутку

нам объявил сложив приборы в будку

что жизнь прошла что мы теперь мертвы

и стало жалко тратить пот и труд

и стало слышно в тихом плеске леты

как маленькие детские скелеты

в песочнице совочками скребут

евразия

плотное прошлое в темени вещая брешь

время сочится как патока в черепе мглистом

шустрый родился мальчонка и личиком свеж

вырастет телеграфистом

или соседская только от пола вершок

нищим спешит пособить от чужого излишка

в питер конечно где знаний премудрый мешок

там и короткая стрижка

глупые добрые больше не сыщем таких

пусть хоть лесков хоть любой достоевский глумится

с совести время взимает обратный тариф

тленом ложится на лица

будущий свежую жертву привяжет к огню

пепел любых поколений развеет на травы

императиву который засох на корню

и револьверу расправы

вспомни россию она череда ноябрей

поздно взлетали да легок мороз на помине

нас как и прежних которые были добрей

тоже как не было в мире

только и вдавлены в липкое невдалеке

небо где всклень наливают последние в списке

телеграфист с окровавленной лентой в руке

всмятку глаза нигилистки

редкая гостья история в эти края

жизней до жопы у каждого жителя две лишь

родины эта и есть напоследок твоя

веришь не веришь

не веришь

походная

если сухарей не насобирать в дорогу

если вдоволь водой не запастись и солью

судорога первому обморок второму

так и будем обочины устилать болью

падалью голодных тел что засветло вышли

искать другую страну не горькую эту

там вишь хаты белы в садах весело вишни

всегда в ягодах и цветах нет края лету

сабля ржавая вожак спит с люлькой на кляче

пусто в степи степи широкой гей козаче

или наоборот жители гор пугливы

но луки без промаха стрел тяжела связка

песни песка за спиной впереди оливы

и лозы отчий край неизвестен как сказка

из кровавого сна путь-дорога неверно

петляет в явь чужими черными камнями

снится смерть клеарха коварство тиссаферна

призраки тех кто не дойдет мертвых меж нами

и не грянет на берегу в греческом хоре

ой вода вода соленая море море

или все таки нет марш навеки из плена

в край которого нет но наступит однажды

синева водяных стен и на виске вена

черна от жара пустыни сорок лет жажды

впереди атаман у ковчега завета

кипа набекрень у седла ржавая шашка

десять заповедей как одна всем за это

за годы в доме рабства где нуждались тяжко

плохо жилось в египте хорошо в дороге

ой нога нога злые люди злые боги

день победы

умчаться в глушь пока желта в покое

по всей равнине рожь

бери себе правительство такое

какое унесешь

жить наугад невинно и нелепо

на нищие рубли

но это будет государство лета

республика любви