Сказка без чудес - [88]
От этого брошенного ему в лицо обвинения Глеб Сергеевич дёрнулся, словно пулю в грудь от исполнителя беспощадного приговора получил, оплыл в кресле обморочно.
Ему показалось, что прямо сейчас этот спецагент в чёрном отдаст зычно команду: «Конвой!», и в комнату для совещаний войдут, грохоча коваными сапогами, с револьверами наизготовку, нелюдимые чекисты. Защёлкнут на его запястьях наручники, и поведут длинными коридорами Дома Советов под испуганно-осуждающими взглядами чиновников из-за приоткрытых дверей кабинетов на выход. А потом всё дальше, дальше, другими, подвальными, спрятанными под землёй, проходами. Прямо к деревянной, а может быть, выложенной пулеулавливающей резиной, стене…
И Глеб Сергеевич зачастил, цепляясь за последний шанс угодить, оправдаться, оказаться полезным:
— А ещё ихний домоправитель в дракона, кажись, обращался. Огнедышащего. Но я это неточно помню, будто во сне. Вы, кстати, тоже там были. И мы с вами куда-то летели…
— Наведённые галлюцинации, внушённая ложная память, — со знанием дела заметил Люций Гемулович. — Они ещё и не то внушить вам могли!
И от того, что он опять вроде бы проявил сочувствие к отставному чиновнику, несмотря на чудовищную, непростительную вину продолжив беседу, воодушевило Глеба Сергеевича.
— А ещё они вас упырём обзывали! — словно последний козырь выбрасывая, сообщил он.
Люций Гемулович хмыкнул, растянув в кривой усмешке алые сочные губы.
— Ну, ещё бы! Для нас, патриотов, эти вражьи голоса оскорбительных эпитетов не жалеют! — А потом, взволновавшись заметно, привстал из-за стола, заговорил, негодуя: — Нет, меня не устаёт поражать благодушие, царящее в нашем российском обществе! Разве не очевидно, что по мере того, как наша страна поднималась с колен, как крепла её военная и индустриальная мощь, росла экономика, там, — махнул он куда-то за окно, неопределённо, рукой, — на гнилом, бездуховном Западе, станут смотреть на наши успехи со всё возрастающей тревогой? И чем выше наши достижения, тем громче будут скрежетать зубами в бессильной ярости наши враги! Тем больше будет их желание как-то навредить нам, засылая шпионов, диверсантов, агентов влияния, формируя пятую колонну предателей внутри страны! Но нет, мы не понимаем, не замечаем этого. Мы благодушествуем, пребывая в лени и праздности, считая наших потенциальных врагов безобидными сумасшедшими, чудаками…
Глеб Сергеевич, внимая, едва сдерживал навернувшиеся на глаза покаянные слёзы.
А Люций Гемулович вдруг, прервавшись, опять опустился в кресло и посмотрел на собеседника уже по-иному, с доброй мягкой улыбкой.
— А я ведь сразу понял, товарищ Дымокуров, что вы, по большому счёту, наш человек. Только впавший в заблуждение, запутавшийся. Однако наши органы… — голос его опять зазвенел металлом, — умеют отличать социально близкий, пусть и оступившийся элемент от настоящих, непримиримых врагов! — И продолжил уже другим, деловитым тоном: — Ладно. Ваших родственничков мы, хотя признаюсь откровенно, тоже не сразу, но раскусили. К ним у нас подход будет особым, и разговор — другим. А с вами…
Отставной чиновник напрягся, ожидая судьбоносных для себя слов из уст собеседника.
— А с вами… — задумчиво повторил тот, а потом вдруг, вспомнив будто, заявил, спохватившись: — Я ведь вас, Глеб Сергеевич, не только для этого разговора пригласил. У меня тут один документик для вас приготовлен…
И он неуловимым движением извлёк откуда-то из складок своего просторного плаща стандартный листок бумаги, нисколько не помявшийся от ненадлежащего, в недрах одежды, хранения.
— Вот, ознакомьтесь.
И положил документ на стол перед Дымокуровым.
Тот заморочено, щурясь подслеповато, сумел прочесть только набранную крупным шрифтом поверху «шапку» — «Распоряжение губернатора», да синюю печать внизу, свидетельствующую о том, что это подлинник, а не ксерокопия документа, и принялся судорожно шарить по карманам пиджака в поиске очков.
Заметив его растерянность, Люций Гемулович протянул через стол оказавшуюся вдруг невероятно длинную руку, коснулся мягко плеча.
— Потом прочтёте. Это — распоряжение губернатора о назначении Глеба Сергеевича Дымокурова на должность советника главы региона. — И, видя, что собеседник пребывает в совсем уж близком к обмороку состоянии, поспешил разъяснить: — Да-да, дорогой Глеб Сергеевич. Вы теперь — советник губернатора Южно-Уральской области по вопросам взаимодействия с общественностью и средствами массовой информации. С соответствующим вашему новому статусу должностным окладом, кабинетом, персональным автомобилем…
И, увидев, как Дымокуров, достав носовой платок, утирает хлынувшие вдруг бурным потоком слёзы, опять дружески похлопал его по плечу мягкой перчаткой.
— Ну, полноте, батенька, полноте… Кого же, как ни вас, с вашим-то огромным опытом, на эту должность назначить? Так что можете отправляться пока домой, а завтра, пораньше, утречком, как вы привыкли, пожалте на службу!
И когда, поняв, что разговор окончен, ослабевший от бури пережитых в этой комнате эмоций, преодолевая головокружение, Дымокуров поднялся из-за стола, и шагнул уже на порог, Люций Гемулович вдруг окликнул его:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли рассказы и повести объединённые одним героем – майором Самохиным, человеком малоизвестной профессии. Он – оперуполномоченный в колонии строгого режима. А ещё – это современная, остросюжетная, яростная проза, уже завоевавшая признание многих читателей.
«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издаётся с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание.В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходит непериодически.Содержание:Александр Филиппов ВСЕ ПО-ЧЕСТНОМУ (повесть)Павел Амнуэль ПОВОДЫРЬ (повесть)Анна Чемберлен ЭКСПРЕСС «ЗАБВЕНИЕ» (рассказ)
Четверо наших современников – журналист-уфолог, писатель, полицейский и правозащитник попадают в самый настоящий сталинский лагерь, до сего дня сохранившийся в дебрях глухой тайги. Роман не только развлечёт читателей невероятными приключениями, выпавшими на долю главных героев, но и заставит задуматься о прошлом, настоящем и будущем России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Литературно-художественный и общественно-политический сборник подготовили Курганская, Оренбургская и Челябинская писательские организации. В него включены повести, рассказы, очерки, статьи, раскрывающие тему современности.Значительную часть сборника составляют произведения молодых литераторов из городов и сел Южного Урала.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мачей Малицкий вводит читателя в мир, где есть всё: море, река и горы; железнодорожные пути и мосты; собаки и кошки; славные, добрые, чудаковатые люди. А еще там есть жизнь и смерть, радости и горе, начало и конец — и всё, вплоть до мелочей, в равной степени важно. Об этом мире автор (он же — главный герой) рассказывает особым языком — он скуп на слова, но каждое слово не просто уместно, а единственно возможно в данном контексте и оттого необычайно выразительно. Недаром оно подслушано чутким наблюдателем жизни, потом отделено от ненужной шелухи и соединено с другими, столь же тщательно отобранными.
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».
Приключение можно найти в любом месте – на скучном уроке, на тропическом острове или даже на детской площадке. Ведь что такое приключение? Это нестись под горячим солнцем за горизонт, чувствовать ветер в волосах, верить в то, что все возможно, и никогда – слышишь, никогда – не сдаваться.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.