Скажи: «Убей меня» - [60]
В это время Егор вывернулся и ударил Билла коленом в пах. Не закрытый в спешке перочинный нож в кармане вонзился в бедро. Билл завопил от резкой боли, а Линда обернулась от неожиданности и застыла.
Тогда в одно мгновение все звуки для нее пропали, а воздух стал таким плотным, что можно резать на куски. Затем жизнь снова ворвалась в уши гулкими, тяжелыми ударами из груди. Внутри стало так горячо, словно все органы разорвались и закровоточили разом.
Она смотрела, как медленно, под вой полицейских сирен где-то вдали, острый нос кровельного молотка приближался к голове Билла, сжавшегося от боли на полу…
Что из увиденного и услышанного ей реально? Может, она просто бредит из-за жара? Веки больно упали, погружая все во мрак, приоткрылись еще раз совсем ненадолго, и тогда стало совсем темно…
***
– Линда, очнулась? Папа здесь! Как ты, девочка моя?
Она почувствовала невесомые шлепки по щеке. Слепящая белизна заливала все пространство больничной палаты. Рядом попискивал аппарат, к которому вели провода от датчиков, закрепленных на ее теле. Прямо перед ней сидел отец.
– Папа? Как я здесь оказалась? – Линда приподняла голову и завертела ей, оглядываясь по сторонам. – Где мама? Где Билл?
– Тихо-тихо! Лежи, – проговорил отец, мягко укладывая ее голову обратно на подушку. – Все в безопасности. Ты была без сознания… Из-за шока и передозировки снотворного. Травм у тебя почти нет. Только пара ушибов из-за падения.
Андрей Иванович замолчал, обдумывая что-то и глядя на дочь ласковым взглядом. Он погладил ее по голове и протянул стакан с водой. Линда отказалась пить и закрыла глаза еще на несколько минут. Следователь позвал медсестру, которая сняла показания аппарата, измерила ей температуру и обещала, что врач придет, как только освободится. Спустя полчаса Линда начала активнее расспрашивать отца о произошедшем.
– Он с тобой нежнее всех обошелся. Если бы еще не подпорченный кофе…
– Кофе? Ты о чем?
– Он подсыпал тебе авторский коктейль из наркотиков и транквилизаторов…
– Так вот в чем дело… – она помолчала, пытаясь припомнить, сколько кофе она выпила. Перед глазами мелькнула красная сумочка.
– А мама и Билл в сознании?
– Да, они в порядке. – Дима вышел ненадолго. Покурить и в магазин. Маму мы отправили домой. Она две ночи не спала… Все так ждали твоего пробуждения. Ты приходила в себя дольше всех.
Линда выдохнула с облегчением и едва заметно улыбнулась, хотя взгляд ее еще казался уставшим.
– Прости меня, милая, старый дурак должен был раньше все понять. Я должен был быть внимательнее к тебе. Вечно в работе…
– Перестань. Ты ведь предупреждал меня…
– Если бы больше замечал перед собственным носом, ты бы и не оказалась связана с этим человеком. – Глаза следователя увлажнились от сожаления и боли. Линда еще никогда не видела отца таким.
– Да брось, па. Я и сама хороша… А знаешь, как я волновалась? Когда увидела сообщение про реанимацию, я думала, с ума сойду. Ведь и с тобой могло что-то случиться в любой момент. Зато… – В ее глазах появилась игривая хитринка. – Посмотри, какая я молодец. Я же тебе серийника поймала!
Отец неуверенно рассмеялся.
– Ну ты же моя дочь!
Он одобрительно погладил ее по голове и прижался небритой щекой, осторожно обнимая, а Линда в ответ обхватила его плечи своими все еще непослушными руками.
Тут в палату, прихрамывая, вошел Билл.
– Линда! Проснулась наконец. – Он бросился к койке, забыв о больной ноге.
– Ладно, молодежь, теперь моя очередь курить, а вы тут пообщайтесь, – понимающе произнес Андрей Иванович и похлопал парня по плечу, отчего тот невольно дернулся, ведь боль прошла еще не до конца.
Когда отец вышел, Билл, все еще стоя на коленях возле постели, провел ладонью по ее щеке и волосам, глядя на открывшиеся наконец глаза и наслаждаясь их удивительной прозрачностью, словно впервые. Слова никак не находились, да и попросту были не нужны.
Линда подняла руку и смахнула с его щеки слезу, незаметно выкатившуюся из уголка глаза, вернула на место прядь взъерошенных волос. Очевидно, все эти дни Биллу было не до причесок. Он наклонился. Прижался своими губами к ее, она благодарно приняла поцелуй, а после с испуганным взглядом спросила:
– Твоя голова в порядке? Я видела, как молоток…
– Глупая, неужели, думаешь, уличный волк не смог бы увернуться от удара какого-то поехавшего крышей чистоплюя? Зачем так переволновалась? А? – перебил он, засмеялся и потер плечо, отозвавшееся болью на движение.
– Значит, не зря отец когда-то выручал тебя из этих твоих волчьих передряг…
– Ага. Знал, что я тебе еще пригожусь… – Билл смущенно улыбнулся и опустил голову. – Зато и бегать я тогда научился неплохо.
На этих словах нога снова дала о себе знать, но он не подал виду.
– Это ты ему позвонил?
Билл прищелкнул языком и качнул головой.
– Не совсем. Я отправил ему сообщение еще до того, как приехал. Но оно не пригодилось. Он сам все понял, когда обнаружил пустой дом… и тут же связался с операми. Когда я боролся с этой сволочью, полиция была уже на подходе. Так что даже не знаю, помог ли я чем-нибудь или просто зря нервы всем помотал. – Он задумчиво почесал в затылке.
Женщину терзают тревоги, что ее муж узнает про измену пятилетней давности. Узнает, что сын не от него. Но, в то же время, она хочет все ему рассказать, когда подвернется момент. Все усложняется появлением в гостях настоящего отца ее сына. Ее мучают кошмары, связанные с нерожденными дочерями. Годом раньше, до измены, ей пришлось сделать аборт. Но ей так хотелось, чтобы в их семье появился ребенок, поэтому она пошла на этот шаг и изменила своему мужу с давним другом. Между тем, сыну стали являться образы его сестренок.
Он следовал за ней, потому что хотел обладать. Она поверила ему, потому что хотела острых ощущений. Есть поговорка, что любопытство может убить… но Валериэн Кимбл начинает понимать, что его удовлетворение может стать еще хуже. Четырнадцатилетняя Валериэн живет в эпоху, когда мерзавцы и плохие парни изображаются как романтический идеал, а герои устарели и скучны. Поэтому, когда Гэвин Мекоцци, гениальный, но странный парень-одиночка из ее школы, начинает проявлять к ней интерес после случайной встречи в зоомагазине, Вэл заинтригована.
Нет писателя более экстремального, извращенного и грубого, чем Эдвард Ли. Его мир — это мир психопатов-насильников-реднеков, демонов, одержимых сексом, и инопланетян, крадущих сперму. Приготовьтесь, король сплаттерпанка гарантированно шокирует, оскорбит и заставит вас смеяться, пока вас не стошнит…
Глубокий тыл во время Великой Отечественной войны. "Коктейль Молотова", изготовленный пареньком для фронта, может обернуться ГУЛАГом для его отца. Или преследовать в поколениях. И в современном мире внук, стоя над гробом деда, пытается постичь смысл перекрещенных молота и серпа – тоже своего рода крестное знамение. "Сжечь за собой мосты" – значит отрезать себе всякую возможность к отступлению. А в случае поджога моста впереди себя – значит действительно видеть выход, но сознательно лишить себя возможности им воспользоваться…
«Если тебе предложат нечто совершенно непотребное, точно выходящее за рамки общественной морали, да настолько откровенно, что станет стыдно рассказать даже самой близкой подруге, то в котором часу ты согласишься?». Вот и героиня не имела ни шанса устоять перед личными демонами, толкающими ее с головой в водоворот страсти и похоти. Девушка желала познать себя и свою сексуальность, давно утерянную в скучном браке, а осознав, с какой легкостью принимает приглашение малознакомого мужчины, окончательно уверовала в свое превосходство перед обществом – людьми, чьи страхи не дают им наслаждаться жизнью в полной мере.
Мрачный рассказ о человеке, попавшем в лапы ужасной системы. Проходя по её конвейеру, он узнает очень важное о себе, о человечестве, о мирах и о самой системе.