Скажи: «Убей меня» - [44]

И только острая, прошивающая насквозь волна экстаза, помогает забыться на несколько мгновений, полностью растворяясь в ее тепле. Он сжимает пальцы на нежных плечах чересчур сильно и осознает это лишь тогда, когда Линда сама старается их разжать, хмурит брови, шипит, и тут же, не желая обидеть, поглаживает неосторожную ладонь. В знак извинения он целует оставшиеся на коже тонкие отметины от ногтей.

Наконец расслабившись, он укрывает обоих тонким одеялом и прижимается к ее спине. Сегодня он рад, что кровать в комнате такая маленькая, потому что может не отпускать ни на миллиметр свою самую важную ценность, и ему для этого не нужно оправданий.

Глава 16

Пятница, 26 июня 2020 года, 10:32,

город N, улица Восхода

– Егор Александрович, вам что-нибудь нужно? – дрожащим голосом осведомляется Софья.

С охапкой книг, прижатой к груди, она стоит, врезавшись позвоночником в угол комнаты. Ее взгляд бегает по помещению, следя, как начальник мечется от стены к стене и в гневе запускает в дверь еще один увесистый том в твердом черном переплете. Он нервно трет кожу головы, как делает всегда, когда его что-то сильно беспокоит, вцепляется в собственные растрепанные волосы, а затем сталкивает все содержимое верхней полки. Книги со стуком рассыпаются по полу, превращая помещение в полосу препятствий.

– Она так и не позвонила. Что ей еще надо? Что? Помада теперь ей не нужна! Деньги не нужны тоже. Обучение, поддержка, подарки, помощь… Что ей надо? Я могу дать ей все! – он кричит с такой яростью, что потолок сотрясается.

– Егор Александрович, я пойду посмотрю, как там Кира? – тихо спрашивает помощница.

– Вали, куда хочешь. Я тебя сюда не звал! – он резко оборачивается, устремляя на нее глаза с красными прожилками на белках. Его лицо пунцовое от злости.

Софья вздрагивает, выбирается из своего невразумительного укрытия и быстро исчезает в коридоре.

«Я убью эту тварь, и Линда оценит! Точно, она будет рада, когда я от нее избавлюсь. Но сначала мы должны увидеться».

Егор набрасывает пиджак и покидает помещение, не обращая внимания на стоны, доносящиеся откуда-то из глубины, позади книжного шкафа.

***

На улице их застало настоящее пекло. Тонкий палец нажал на кнопку фитнес-браслета, и дисплей показал полдень.

– Тебе разве не нужно на работу? – заботливо уточнила Линда, когда Билл провожал ее до дома.

– Успею. Часам к трем обойду наши магазины, а потом поеду в офис. Ребята только обрадуются, что у них будет больше времени, чтобы привести витрины в порядок к моей проверке.

Они шли через парк по дорожке, покрытой недавно застывшим асфальтом.

Линда то и дело поглядывала на гладкую графитовую поверхность, ощущая, как подошва босоножек слегка прилипает к ней с каждым шагом, а потом отшлепывает, мягко ударяясь о кожу стопы. Забавное ощущение. В суетливый день, когда спешишь куда-то, это точно раздражало бы. Но сейчас, когда хотелось насладиться моментом и чувствовать мир во всех его проявлениях, все воспринималось, как веселая простая игра. Так дети шуршат осенними листьями под ногами или весной наступают на тонкие тающие корочки льда, с восторгом прислушиваясь к потрескиваниям, впитывая впечатления и звуки, чтобы позже можно было улыбаться и греться воспоминаниями того беззаботного времени.

– Мой парень – мерчендайзер… Звучит неплохо. Родители бы гордились, если б я устроилась на подобное место. Ходила бы на работу по часам, получала бы стабильную зарплату… В общем, все, как у людей…

– Ага, если б зарплата была такой же неплохой, цены бы мне не было, – рассмеялся Билл. – Хотелось бы больше помогать родителям. Хотелось бы купить нам с тобой отдельный дом или хотя бы приличную квартиру. Поэтому поработаю еще полгода здесь для опыта, и нужно искать компанию посолиднее.

Он вдруг смутился, опустил глаза и неловко полез в задний карман джинсов, выудив оттуда смятую пачку сигарет. Затем прикрыл рукой пламя и закурил, внутренне удивляясь собственной откровенности. Такие разговоры были непривычны для него. Пара как раз проходила мимо детской площадки, где гуляли несколько мам с детьми. Детский смех, разбавленный птичьими трелями и скрипом качелей, настраивал на мечтательный лад. В голове закрутились мысли о собственном будущем. Но разве не рано о таком говорить? Билл всегда считал, что слишком счастливые моменты – самое плохое время, чтобы делать обещания.

– Вот и старайся, как следует. Уверена, ты справишься. – Линда чуть прижалась, обхватив его руку и поглаживая предплечье.

Она вспомнила о книге, над иллюстрациями к которой работала, и решила поделиться парой идей автора, особенно впечатливших ее. Слова о страхах снова пришлись к месту, и Билл охотно включился в разговор, за которым они не заметили, что уже приближаются к дому.

Глядя, как ее парень задумчиво хмурит брови, время от времени соглашается, кивает и открыто делится мыслями, Линда радостно щебетала без умолку с глупой улыбкой на лице, от которой уже болели щеки. Ей было приятно поддаться легкому головокружению от чувства, которое наконец-то стало возможно проявить. Да, надо быть осторожной, да, главное – поступки, не стоит сразу показывать слишком сильную привязанность. Все это она помнила из статей по психологии и советов подруг. Но радоваться ведь не запрещено? И как же сегодня не хотелось сдерживать эмоции… Она и так делала это последние несколько лет. А Билл сначала так искренне смущался, и теперь так увлеченно участвовал в беседе, что было просто невозможно запретить себе растаять и поверить его намерениям… Вдруг она вздрогнула от неожиданности.