Скажи мне, кто я - [92]

Эш встает с пола, на пальцах отсчитывает семь секунд и молча открывает входную дверь. Выскакиваем наружу, и он бесшумно закрывает ее за нами. И вот мы идем – по коридору и на лестницу. Эш не прислушивается к звукам на каждом этаже, как делала я, когда была одна. Должно быть, он точно знает, где и когда будет охрана.

Спустившись по лестнице, мы останавливаемся. Охранник выходит из вестибюля в сад с лианами, и как только дверь за ним закрывается, бежим по каменному полу в коридор возле учительской. Доходим до конца, до двери в торце коридора. Здесь нас хорошо скрывает темнота, и слышен лишь звук нашего дыхания. Однако если кто-то свернет за угол, нам негде будет спрятаться.

Лейла достает какой-то замысловатый инструмент, похожий на более сложную конструкцию заточенных скрепок, которыми пользовалась Инес во время последних испытаний. Она опускается на колени, чтобы оказаться ближе к замку, и вставляет инструмент в замочную скважину. Я в это время слежу за коридором. Раздается металлический щелчок, и сердце проваливается вниз, пока до меня не доходит, что звук исходит от нас, а не от охранника.

Всего четыре секунды спустя Лейла открывает дверь. Перед нами – непроглядный мрак. Я поднимаю руку, пальцы касаются тяжелой шторы, одной из тех, которыми затянуты все здешние дверные проемы. «Эта дверь ведет на улицу?» Слышу, как замок снова защелкивается, и задерживаю дыхание.

Эш дюйм за дюймом отодвигает штору в сторону, и в тусклом свете луны я замечаю кусок внешней стены, окружающей нашу школу. Лейла хлопает меня по запястью, и мы крадемся дальше – вдоль прикрытого деревьями здания. Минуем две двери и останавливаемся у третьей. Лейла достает отмычку. Внутри здания я точно не видела ни одной из этих дверей. Ничего удивительного в том, что в некоторые помещения этого замка можно попасть только снаружи, но интересно, насколько тяжелое наказание ждет нас, если нас поймают за попыткой проникнуть в одно из них.

Сквозь деревья мне удается лучше разглядеть крепостную стену. Она возвышается над нашим четырехэтажном замком, и в каждом углу ее высятся круглые орудийные башни. Высаженные по внешнему периметру деревья создают плотный навес, в точности как в наших внутренних дворах. Интересно, сколько человек за все эти годы пытались выбраться отсюда по деревьям? Наверняка на верху стены есть какая-нибудь ловушка. К тому же, если упасть с такой высоты, без серьезных травм не обойдешься.

Лейла встает и приоткрывает дверь на дюйм. Потом кивает, и мы следуем за ней. И к своему удивлению, я оказываюсь в огромной кухне со сводчатым потолком и перекрестными деревянными балками. Полки вдоль стен ломятся от множества баночек со специями и расставленных стопками тарелок. С железных крюков свисают разнообразные горшки, а на длинном столе разложены скалки и подносы, приготовленные для завтрашней готовки. Кухня всегда была моим любимым помещением в любом доме, а эта вообще напоминает сказку.

Звук ключа в замке с другой стороны кухни возвращает меня из благоговейного ступора в настоящее. Бегу за Эшем и Лейлой к двери в стене справа. Лейла поднимает щеколду, и мы чуть ли не ныряем в темную комнату.

Лейла осторожно закрывает за нами дверь как раз в тот момент, когда раздается звук отворяющейся двери с улицы. Эш толкает нас к стене. Мои плечи зажаты между ним и Лейлой. Здесь намного холоднее, чем на улице, и я уверена, что будь здесь какой-нибудь источник света, облачко пара от моего дыхания стало бы заметным. Делаю глубокий вдох, чтобы унять сердцебиение, и ставлю ноги в более удобное положение, которое позволит мне не переносить вес с одной на другую.

Щеколда на двери поднимается, и я задерживаю дыхание, не смея пошевелиться. В комнату проникает тусклый свет, а вместе с ним – зловеще длинная тень огромного мускулистого охранника. Если он чуть шире откроет дверь, то непременно заденет Лейлу, а если войдет в комнату, точно увидит Эша.

Охранник делает шаг вперед, освещая комнату свечой, и мне с трудом верится, что он не слышит громкий стук моего сердца. Пламя свечи выхватывает из темноты полки с покрытыми тканью керамическими горшками. Но свет исчезает так же быстро, как появился, и дверь закрывается, вновь погружая нас во тьму.

Лейла не шутила, когда говорила, что у нас едва ли будет лишняя секунда. Если бы она недостаточно быстро открыла хоть один замок или мы хоть на мгновение где-то задержались, нам бы пришел конец.

Когда дверь на улицу закрывается и слышится звук щеколды, Эш отодвигается от меня, и я выдыхаю, напоминая себе сдувающийся воздушный шарик. Слева от меня Лейла зажигает спичкой свечу.

Эш направляется к огромному деревянному шкафу с четырьмя квадратными дверцами и одной длинной и узкой. У меня учащается пульс. «Низкая температура… Ох, нет! Пожалуйста!» Я качаю головой, словно могу телепатически убедить Эша не открывать высокую дверцу. Рядом со шкафом стоит длинный стол, и я в ужасе замечаю на нем окровавленную одежду и обувь и кучу доисторических медицинских инструментов.

Эш поднимает изогнутую щеколду на высокой дверце. Рассудок кричит, что надо закрыть глаза, но я не могу отвести взгляд. Как я в ужасе и предполагала, за этой дверью вертикально расположено бледное, замороженное тело охранника с крестообразным шрамом. Его глаза полуоткрыты. Не в силах унять дрожь, отступаю на несколько шагов назад и зажимаю рот рукой.