Скажи мне, кто я - [32]
– Понятно, – киваю я, хотя ровным счетом ничего не понимаю.
Мне нужно время, чтобы обдумать игру, в которую я играла с мамой, и понять, что еще, сама того не подозревая, я могу знать. Я прекрасно помню описания Семей в той игре, но не тонкости их сложных взаимоотношений.
– А твоя Семья? – спрашиваю я.
Он бросает на меня беглый взгляд, как будто ответ очевиден.
– Ты знаешь, что я Волк. Но послушай, я думаю, все можно упростить. Вместо того чтобы по одному перебирать каждого из сотни учеников, почему бы тебе просто не обозначить собственную позицию? – Он говорит небрежно, но я нутром чую, что это важно.
– Позицию?
– За, против или нейтралитет? – он выделяет каждое слово так, что я уже не сомневаюсь: он спрашивает о чем-то важном, о чем мне должно быть известно.
– Тебе придется выражаться яснее, – осторожно говорю я.
Понимаю, что он наблюдает за каждым моим движением. Впрочем, не знаю, почему меня удивило то, что у Эша был скрытый мотив для того, чтобы пригласить меня сюда. Он всем своим видом дает понять, что у него на все есть своя стратегия, и хуже всего то, что я поняла это с первого взгляда. Как я вообще могла подумать иначе?
– Ты что, пытаешься убедить меня, что не имеешь отношения к политике Семей? – Он все еще вольготно полулежит на ветке, но смотрит на меня очень сосредоточенно.
– А я и не имею. По крайней мере, насколько мне известно, – отвечаю я как можно более нейтральным тоном. Возможно, я пожалею, что дала такой ответ, но не вижу более безопасного варианта.
– Быть не может, – говорит он ровным и твердым голосом. – Ты поступила в школу поздно, в середине семестра. Аарья сама тебя нашла. Брендан бросил тебе вызов. Маттео тебя ударил.
– Видишь? Не имею ни малейшего понятия.
Он молчит, разглядывая меня.
– То ли ты вдруг научилась хорошо лгать, то ли говоришь правду. Уж не знаю, во что труднее поверить.
Пускай лучше думает, что я ничего не знаю о политике Семей, чем догадается, что я вру насчет того, на чьей я стороне, несмотря на то что вообще не знаю, какие тут могут быть стороны.
– Верить или нет – дело твое, – легко говорю я.
Он качает головой.
– Тут что-то еще. Что-то, о чем я, по-твоему, не должен знать… И не думай, что я не заметил твою реакцию на историю происхождения Семей. Что-то в ней тебя обеспокоило. – Он неспешно изучает меня, словно читает открытую книгу, отчего мне хочется где-нибудь спрятаться. – Какова характеристика Семьи Медведей? – вдруг спрашивает он.
Я пытаюсь расслабить плечи.
– Какова характеристика Семьи Волков? – парирую я.
– Интуитивные. Верные. Прилежные, – без запинки выдает он, и я чувствую укол чего-то знакомого: именно так мы с мамой говорили о них в игре.
Усмехаюсь, чтобы слегка разрядить атмосферу.
– Верные кому?
– Ах, в этом весь вопрос, не так ли? – Он хитро глядит на меня, как будто я только что превратилась в его любимую игру. – Итак… какова характеристика Семьи Медведей?
Смотрю ему в глаза, хотя сердце бешено стучит.
– Изобретательные. Покровительственные. Храбрые.
– Гм-м-м…
Судя по тому, как он смотрит на меня, что-то во мне вызывает у него подозрения, но учитывая оборот, который принял этот разговор, он также полагает, что я знаю гораздо больше, чем на самом деле, а значит, ему будет труднее угадать правду.
– Дело вот в чем, – говорю я как можно более небрежно. – История происхождения Семей на самом деле была проверкой. Я хотела посмотреть, как ты ее знаешь. Я действительно поступила поздно и пропустила два с половиной года уроков истории. Просто хочу убедиться, что не буду отставать. – Лучше не говорить ему всю правду.
Эш меняет положение на ветке.
– Ну надо же, а вот это уже интересно. Ты предлагаешь мне стать твоим репетитором по Семейной истории?
– Ты сильный аналитик и хорошо умеешь рассказывать, – честно отвечаю я.
Он улыбается.
– Лесть открывает любые двери. Но что ты можешь дать взамен?
Лицо его становится чуть менее напряженным, и сквозь его обычную сосредоточенность проникает немного тепла.
Я медлю, и не только потому, что не уверена, как ответить, но и потому, что мне трудно не улыбнуться в ответ.
– А что ты хочешь?
– Информацию, – говорит он. – Что же еще?
Блин! Не знаю, что такого ценного я могла бы ему сообщить. А если я и знаю что-то ценное, разве не опасно это выдавать?
– Начнем с того, каким образом ты оказалась в этой школе так поздно. – Эш выжидающе наклоняет голову.
Я не двигаюсь, надеясь, что он прочтет у меня на лице нерешительность, а не полное незнание.
Он улыбается.
– Слушай, тебя поселили вместе с моей сестрой. Это не случайно, потому что в этой школе не бывает случайностей. Вероятно, у нас больше общего, чем различий.
Неудивительно, что все советовали мне помалкивать. Я вдруг начинаю думать, что Инес, наверное, самый умный человек во всей школе.
Через несколько секунд тишины он снова оживляется.
– Ты, наверное, гадаешь, где расположена Академия, правда? – Он пересаживается так, чтобы смотреть прямо на меня. – Это не дает покоя всем, кто сюда попадает. Неважно, сколько раз нам втолковывают никогда не упоминать это место. Любопытство – человеческий инстинкт,
