Скажи мне, кто я - [26]

– Ну, замечательно, короли общаются с ботанами, – недовольно произносит Аарья с американским акцентом, подходя к нам вместе с Инес. – Куда катится мир!

– Это мир, в котором ты ничего не значишь, Аарья, – отвечает Брендан, и я снова слышу жестокую нотку в его жизнерадостном тоне.

– Ой, да ну тебя, – уходя, отмахивается Аарья.

Инес касается ее руки, как будто призывая Аарью остановиться.

Внимательнее приглядываюсь к Брендану и Шарлю. Явно не понимаю их странного воздействия на окружающих. Рядом с этими парнями Лейла вся напряжена, а Инес не хочет, чтобы Аарья с ними ссорилась.

Но Аарья, разумеется, снова поворачивается к нам на пороге.

– Я ничего для тебя не значу, Брендан? Как же мне жить дальше?

– Может, никак, – отвечает Шарль, и, в отличие от Брендана, в его голосе явственно слышится угроза.

Аарья закатывает глаза и заходит в помещение, как будто ничего не произошло, но Инес хмурится.

Воспользовавшись тем, что они отвлеклись, Лейла уходит, а я за ней.

– Все от нас бегут, – вздыхает Шарль, и оба парня хохочут.

Прежде чем мы заходим в здание на другом конце двора, я бросаю беглый взгляд через плечо, и волоски у меня на руках тут же встают дыбом. Брендан и Шарль смотрят прямо на меня. Нутром чую, что если внимание со стороны Аарьи не сулит ничего хорошего, то вот эти взгляды гораздо хуже.

Смотрю на Лейлу с новообретенной признательностью. Пускай она скованная и настороженная, но, в отличие от остальных учеников, она не излучает угрозу.

– Лейла, то, что я сказала вчера ночью… о том, что ты была права насчет Аарьи, – тихо говорю я.

Лейла осматривает вестибюль со щитами, но поблизости никого нет.

Я не повышаю голоса.

– Я просто хотела сказать, что еще не все здесь понимаю. И да, я действительно задаю слишком много вопросов. Но я постараюсь не отставать. Я понимаю, почему ты сочла меня безрассудной. И… я верна тебе. На сто процентов. – Внутренне вздрагиваю, вспомнив о том, что Эш говорил насчет моей импульсивной лояльности. Но такова уж я. Не предаю друзей, даже совсем новых.

Лейла смотрит на меня, и, клянусь, я замечаю тень уязвимости в ее каменном лице.

– Я просто хочу, чтобы ты знала: я тебя слушаю, – продолжаю я. – И благодарна за то, что ты тратишь свое время, чтобы все в подробностях мне объяснить.

Она быстро кивает, и я вижу, что ее лицо немного смягчилось.

Мы молча идем к обеденному залу. И тут Лейла небрежно произносит:

– Эш рассказал мне про Феликса и вилку, – она мельком глядит на меня.

Я улыбаюсь, распознав по ее словам, что она приняла мои извинения. Делаю шаг поближе к ней и шепчу:

– Какова вероятность, что Феликс знал об обыске вчера ночью?

– Хотелось бы сказать, что знал, – отвечает она. – Потому что это подозрительное совпадение, а если у нас тут чего не бывает, так это совпадений. Но узнать об обыске он мог, только если ему об этом рассказал кто-то из персонала, а это запрещено. Разве что он подслушал то, чего не должен был слышать. Даже не знаю…

Я киваю.

– А что с Инес? Какое отношение она имеет к Аарье и Феликсу?

– Инес – соседка Аарьи по комнате, – говорит Лейла, останавливаясь перед дверью в обеденный зал. – А еще она – одна из лучших тактиков среди учеников этой школы, но она не разговаривает ни с кем, кроме Аарьи и Феликса. В основном с Аарьей. Скорее всего, это правильно.

Хочу спросить, что она имеет в виду, но Лейла открывает дверь, и я следую за ней. Обеденный зал во время завтрака совсем не похож на обеденный зал во время обеда или ужина. Здесь почти оживленно. Ученики собрались группами, и местами даже слышен тихий смех. Объясняю это тем, что учительский стол пуст.

Проходя между столами, замечаю, как за нами наблюдают два парня – один высокий и широкоплечий, другой длинноволосый. Они обмениваются парой слов, и мне ясно, что предмет разговора – я.

Когда мы проходим мимо широкоплечего парня, его стул двигается назад и ударяет меня по ноге. Его длинноволосый приятель, который сидит напротив, усмехается.

– Ой! Осторожнее, – говорю я, потирая ногу.

Широкоплечий встает. Он выше меня на добрых шесть дюймов.

– Я ж не виноват, что у тебя плохие рефлексы.

У него такой же итальянский акцент, как у моей тети Джо, а в тоне слышится скрытая угроза.

Очевидно, Лейла это тоже услышала, потому что она переводит взгляд с меня на него, как будто пытается в чем-то разобраться.

– А она не виновата, что ты такой огромный, что не умещаешься на стуле, Маттео, – спокойно говорит она.

От удивления у меня глаза на лоб лезут. Лейла ни слова не сказала ни Аарье, ни Брендану с Шарлем, но готова ввязаться в спор с этим гигантом? «Маттео, – думаю я. – В переводе с итальянского – дар божий или, как ни странно, сборщик налогов».

Он игриво изгибает бровь, глядя на Лейлу, но, когда снова поворачивается ко мне, его взгляд делается жестким. Такое ощущение, что он знает что-то, чего не знаю я, и ему это не нравится. Тот еще дар божий. Этот парень уж точно сборщик налогов.

– Тебе повезло, что ты с Лейлой.

– Я знаю, – непринужденно соглашаюсь я, и на лице Лейлы проскальзывает одобрение.

Парень проходит мимо, задевая меня плечом с такой силой, что я отшатываюсь.

– Он много грозит, да мало вредит.