Скажи ее имя - [88]

Вскоре, возвращаясь из ресторана одним холодным, туманным вечером, я увидел, как улыбка Ауры засияла мне в свете уличных фонарей сквозь голые мокрые ветки дерева в конце нашего квартала. Она улыбалась мне так, как улыбалась спустя несколько ночей после смерти, плывя в шаре лунного света над Сокало. Мое неверие растворилось в счастье и восхищении, и я стоял на тротуаре, широко улыбаясь ей в ответ, согреваемый изнутри любовью. Я подошел к дереву, положил руки на ствол и поцеловал его.

Мне показалось вполне естественным, что Аура выбрала соседнее дерево, самое большое в нашем квартале — раскидистый серебристый клен, щеголявший летом пышной кроной, длинные, замысловато переплетенные сучья и ветки которого были сейчас обнажены, — чтобы поселиться в нем. Весной Аура ходила по улицам и фотографировала распустившимися цветы и молодые салатовые листики; она даже купила справочник деревьев северо-восточного региона, чтобы распознать все встречающиеся виды и выучить их названия. Следующие несколько дней, проходя по кварталу, я заставал Ауру в этом клене, ее улыбка и сияющие глаза светились сквозь его ветви, я чувствовал, как она счастлива видеть меня, и каждый раз останавливался, чтобы поцеловать ствол. Но однажды вечером я шел домой, голова была занята чем-то другим, я забыл посмотреть вверх, в ветки, и просто прошел мимо; в тот момент будто какая-то сила схватила меня за волосы и дернула назад. В полном замешательстве, получив по заслугам, я развернулся, подошел к дереву, извинился и поцеловал его. Интересно, что про мое странное поведение подумали соседи? Случилось так, что это дерево росло прямо перед особняком, в подвале которого жил дородный стареющий байкер с внушительными бицепсами и густой черной с проседью бородой. Интересно, что он подумает, если заметит, как я каждый день останавливаюсь у входа в его квартиру, чтобы поцеловаться с деревом? Я не боялся насилия, но представлял себе, как он выйдет и спросит: какого хрена ты тут делаешь? — и я задумался, что мне ему ответить. Словом, спустя примерно неделю после первого появления Ауры, если вокруг были люди, в окнах байкера горел свет или шторы были незадернуты, проходя мимо, я позволял себе лишь протянуть руку, погладить ствол, и прошептать: привет, mi amor. Как ты? Я люблю тебя. В те дни я чувствовал непривычную эмоциональную раскрепощенность, что-то сродни счастью. Может, я начал сходить с ума? На самом деле Ауры нет в этом дереве, говорил я себе. Тем не менее однажды холодной ночью я проснулся в три часа и вспомнил, что сегодня ни разу не поприветствовал дерево. Я выпрыгнул из постели, натянул куртку прямо поверх пижамы, надел шлепанцы и выскочил на улицу. Лил ледяной дождь. Тротуар был покрыт скользкой коркой, и я вспомнил, что Аура так и не научилась ходить по обледеневшим мостовым, ее ноги разъезжались и скользили, а я дразнил ее, говоря, что она похожа на Бемби на замерзшей глади пруда. Клен Ауры никогда не выглядел более красивым, чем в ту ночь, он переливался и сверкал, словно какой-то чародей окатил его алмазной пылью и светом звезд.

Франсиско, сказала она, я выходила замуж не для того, чтобы скучать одной внутри дерева.

Конечно нет, mi amor! — я обхватил ствол руками и прижал губы к грубой, замерзшей коре.

Мое ухо зажило; казалось, Аура спустилась с дерева в середине той ночи, чтобы излечить меня волшебным поцелуем, или мне помог ее лечебный шампунь. Во всяком случае, ухо выглядело даже более гладким и молодым, чем неповрежденное, словно покрытое новым слоем нежной детской кожи, за исключением зарубцевавшихся, еле заметных мелких шрамов по краю ушной раковины. Мне сразу вспомнились большие красивые уши Ауры, и я подумал, что к этому моменту уже родилась бы Наталия, тоже с большими красивыми детскими ушками.

Спустя пару дней из страховой компании девочки-подростка, сбившей меня на машине, пришел чек на семнадцать тысяч шестьсот двенадцать долларов.

29 января я проснулся перед рассветом и обнаружил рядом с собой Ауру: растянувшись на нашей кровати, она была почти невидима, чуть светлее окружавшей меня темноты, но это был ее силуэт. Я сплю? Это тоска? Или это из-за книги, которую я читал весь предыдущий вечер, написанной психиатром, изучавшим выживших в смертельно опасных ситуациях. То, что я испытал после аварии, соответствовало рассказам других очевидцев, некоторые детали многократно повторялись в их показаниях, некоторые пересекались с моим собственным опытом, все это делало довольно убедительным предположение психиатра о существовании мира духов, параллельного нашему миру. Возможно, книжка и была вздором, но наводила на размышления.

Ты пришла из того дерева? — спросил я Ауру.

Нет, сказала она. Mi amor, это игра воображения. Бедняжка. Она засмеялась. Зачем мне жить в дереве в разгар зимы?

Значит, это тоже мое воображение?

Нет, это действительно я. Конечно нет.

Аура, ты клянешься?

Да, mi amor, это я.

Я не понимаю. Если ты можешь приходить ко мне, как сейчас, то почему не приходишь? Мне так одиноко без тебя.

Нам нельзя приходить так часто, сказала она. Если я все время буду рядом, то превращусь в привидение, а я не хочу становиться привидением. Они страдают.