Сказать по правде - [54]

Он совсем не похож на дома остальных моих одноклассников. Должна признаться, это приятно.

Воскресным вечером я подхожу по мощеной дорожке к входной двери, держа сумку с костюмом подмышкой. Это выходные Хеллоуина, и по улицам шныряют дети, выпрашивающие сладости. Я стучу в дверь в окружении стаи Эльз из «Холодного сердца».

– Через минуту я помогу тебе с корсетом, Грант, – раздается изнутри голос Пейдж, за которым следуют шаги. Она открывает дверь, одетая в черный пиджак и белую рубашку, расстегнутую настолько, чтобы виднелся лифчик телесного цвета. Мои брови поднимаются, когда я вижу ее парик, – жидкие светлые волосы с большой лысиной на макушке. Я смутно вспоминаю этот костюм по найденной информации про «Рокки». Она бросает пару конфет в наволочки Эльз, и те с хихиканьем убегают.

– Ого, потрясающий парик, – говорю я. – Выглядит как настоящая лысина.

Пейдж придерживает для меня дверь.

– Она и есть настоящая, – говорит Пейдж.

Я разворачиваюсь к ней.

– Что? – Она ухмыляется, как будто именно на такую реакцию и рассчитывала. – Ты выбрила лысину на голове?

– Скоро это войдет в моду, – легко отвечает она. Я разеваю рот. Пейдж разражается хохотом. – Господи, это для Рифф-Раффа. Для персонажа, – поясняет она. – Я побрею остальную часть головы, когда мы вернемся из кино.

– Ладно, но ты ведь знаешь, – предупреждаю я, – что соглашаясь в этом участвовать, я не подписывалась радикально менять внешность?

Пейдж, смеясь, провожает меня в гостиную. В доме безупречный порядок, на полках нет пыли, на журнальном столике ничего, кроме фотоальбома. Я иду за ней по коридору мимо детских фотографий в рамках – они с Бренданом в идеально сочетающихся нарядах. Мы доходим до двери, которая может вести только в комнату Пейдж: на ней постер с двумя вампирами, которые любовно смотрят друг другу в глаза; один темноволосый и мрачный, второй – пероксидный блондин. Из комнаты доносится странная мелодия на аккордеоне, под которую гнусавый голос поет про уличных мальчишек в аббатстве[29].

– Не волнуйся, Златовласка, – говорит Пейдж, взявшись за ручку, – если Кэмерон Брайт лишится своих волос, во вселенной наступит хаос.

Пейдж открывает дверь, и ответная шутка замирает на языке. Меня встречают четыре пары глаз. Во взглядах Гранта, Чарли и Эбби явное недоумение, и до меня доходит, что Пейдж не предупредила их обо мне. Так и знала: она врала, когда говорила, что «все улажено».

На лице Ханны – только ярость.

– Ты шутишь, Пейдж, – говорит она резко. – Пожалуйста, скажи мне, что это прикол, а не Кэмерон Брайт у тебя в спальне.

Она бросает клеевой пистолет поверх костюма на коленях, над которым работала. Невозможно не заметить, что в комнате Пейдж – полный бардак. Одежда навалена на корзину для стирки и вокруг нее, комод засыпан бумагами и пустыми бутылками из-под воды, заставлен фигурками, которые я не узнаю; в углу портновский манекен тонет в горе туфель. Я невольно морщусь, сдерживая порыв все здесь организовать и «расхламить».

– Ты сама говорила, что «Рокки» нужно смотреть вживую, – напоминаю я Ханне.

– Но я не говорила, что с нами, – огрызается она.

– Кэмерон тоже идет, – говорит Пейдж. Я узнаю в ее голосе авторитет, который слышала, когда она впервые привела меня в «Глубины Мордора». – У нее есть костюм и все остальное.

Ханна резко встает с кровати Пейдж; клеевой пистолет и горсть блесток падают на пол.

– Если ты думаешь, что сегодня я буду тусоваться с ней, то у тебя крыша поехала. Я поеду одна, – заявляет она.

Меня трудно вывести из себя, но от ярости во взгляде Ханны мне не по себе. Я совсем не хотела испортить ее мероприятие. Совсем наоборот. Я подыскиваю, что сказать – это будет что-то об оправдании, компромиссе, даже мольбе. Но прежде чем успеваю открыть рот, слышу голос Пейдж.

– Ханна, хватит, – приказывает она. Я изумленно смотрю на нее. – С каких пор мы говорим людям, что они не могут с нами тусоваться или делить наши замечательные фандомы?

Ханна вскидывает руку в мою сторону:

– Да ладно, Пейдж, это же…

– Да, знаю. Это Кэмерон Брайт, – перебивает ее Пейдж. – Она делала гадости. Она не идеальна. А кто идеален? У всех проблемы, у каждого из нас. Грант тебе изменил, а мы с ним общаемся. Ничего личного, Грант. – Она бросает в его сторону извиняющийся взгляд.

Тот добродушно пожимает плечами.

– Мне тоже есть что припомнить. Я продинамила викторину, чтобы пойти на вечеринку избалованной чирлидерши, с которой никогда не разговаривала, и трахнуть мерзкого идиота Джеффа Митчелла.

Ханна стихает. На ее лице желание сопротивления сталкивается с пониманием.

– Если Кэмерон хочет впервые в жизни посмотреть «Рокки Хоррор» как положено, – продолжает Пейдж, – я не стану ей отказывать.

Повисает долгая пауза. Все смотрят на Ханну в ожидании. Я не смею шевельнуться, не желая привлекать к себе внимание. У меня не получается до конца поверить, что Пейдж вот так за меня заступилась. Даже если Ханна меня выгонит и я потерплю полную неудачу в своих сегодняшних планах, приятно было слышать то, что сказала Пейдж.

Первой заговаривает Эбби, ее неуверенный голос разрывает неуютное молчание:

– Ханна, ты же сказала, что для конкурса костюмов было бы лучше, если бы у нас в команде было еще пару человек.