Сказания о нартах - [135]

Тогда вышла Агунда-красавица, и вынесла она завернутую в красный шелк золотую свирель, и подала ее Ацамазу. Подобно солнцу, засияло лицо Ацамаза, когда увидел он свою свирель. Приложил он ее к губам и заиграл.

Нельзя было слушать его игру и не плясать. И гости пошли в пляс. Широко раскинув ветвистые свои рога, дробным стуком пляшут на каменном дворе сто оленей-однолеток, и мощными голосами вторят гости игре Ацамаза. А когда кончили есть и пить, тогда славные нартские мужи под дивную игру свирели пошли один за другим в веселый пляс, и все хлопали им в ладоши. Вот по краю круглого стола пошла пляска, вот по краям большой пивной чаши пляшут они. Так целую неделю, от одного сегодня до другого сегодня, во славу пировали они. А через неделю, вдоволь напевшись и наплясавшись, спустились гости с отвеса Черной горы. Увезли они с собой Агунду-красавицу в дом маленького сына Аца, удалого Ацамаза.

Из серебра была выточена свадебная колесница Агунды, семь ветверогих оленей — дар Афсати — запряжены были в нее, позади ехали дружки, а следом за ними на семи доверху нагруженных повозках везли вещи невесты.

Держать за руку красавицу Агунду и везти ее в дом жениха выпала честь высокому Уастырджи, а с другой стороны ехал старейший из нартов Урызмаг. Впереди скакал небожитель Никкола, а знамя нес дух — покровитель равнины. Ловко джигитует во славу жениха и невесты прославленный Елиа, и когда ударяет он плетью, громы грохочут над миром и небесные молнии отбрасывают копье его. Где ступит конь его, там остается овраг, и, подобно зимней метели, проносится дыхание коня его. Так, веселые, привезли они Агунду-красавицу в нартское селение и ввели ее в дом нартов. Низко поклонилась Агунда-красавица славной нартской хозяйке, мудрой Шатане. И дружную песню запели на пороге дружки: Ой, любимая наша хозяйка, славная наша Шатана!

Ой, источник богатой жизни, Шатана!

Ой, тебе поем мы эту песню.

Ой, тебе, хозяйка наша Шатана!

Ой, богата твоя кладовая,

Ой, щедры твои руки!

Ой, вынеси-ка нам черного пива,

Ой, пива черного да шашлыка румяного!

Ой, чтоб черное пиво шипело,

Ой, чтоб румяный шашлык потрескивал!

Ой, щедрая наша хозяйка, Шатана.

Ой, источник богатой жизни, Шатана!

Ой, вынеси-ка ты нам пирогов,

Ой, маслом политых, сочным сыром обильно начиненных!

Ой, вынеси-ка ты нам кувшин ронга,

Ой, вынеси-ка ты нам, вынеси-ка,

Ой, самый нижний из сыров своих старых!

Ой, дивная хозяйка Шатана,

Ой, богатой жизни Шатана!

Большой свадебный пир устроили нарты в своем доме. Седобородый Урызмаг старшим восседал на этом пиру во главе стола, и произнес он молитву перед пиром:

— О Бог, слава тебе! Уастырджи — праведник божий, и пусть по правому пути ведет он каждое наше дело. О боже, нашим младшим, что жизнь свою начинают, помоги устроить ее счастливо! Кто захочет на нас пробовать свои силы, пусть насильник тот силы лишится. Ну, начинайте счастливо строить жизнь, наши младшие.

И когда закончил свою молитву Урызмаг, то запел Татартуп:

Славен дом — дом нартов.

Восемь граней — четыре угла, —

Вот почему крепко так выстроен он.

Донбеттырта принесли столбы для него —

Вот почему так крепко это убежище.

Поперечные балки привезены из богатого ущелья,

Брусья привезены из ущелья Счастья,

Цепь, что над очагом, спущена с неба.

Старшим у нартов — старик Урызмаг,

Хозяйкой у них — мудрая Шатана.

Славный Сослан старшим еду подносит.

Нартские юноши — лучшие юноши,

Пусть долгая жизнь их ожидает!

Подобно медведям, пусть будут когтистыми,

Подобно оленям дремучего леса — проворными,

И, как куры, пусть будут плодовиты нартские девушки,

И пусть весело всегда живет наша любимая нартская молодежь!

НАРТ СИДАМОН

Собрались нарты в Лакандоне и решили отправиться в поход. Оба нартских селения от мала до велика собрались там, только из рода Бората не пришло ни души.

Урызмаг тогда велел своим младшим:

— Не вижу я никого из рода Бората. Что случилось? Подите и узнайте!

Ацамаз, как самый младший, был послан к Бората. Прежде всего пришел он к старикам из рода Бората.

— Оба нартских селения собрались в Лакандоне и ждут вас. Почему вы медлите?

— Что ж нам делать, солнышко наше? Сломана спица нашего колеса: уаиг Схуалы убил на горе Уарпп нашего Бцега, отрезал ему уши и унес их. Как же теперь нам быть, ведь нельзя покойника похоронить изуродованными? Вот мы и горюем об этом. А сын Бцега Сидамон охотится в горах Цога и ни о чем не знает. Надо бы его известить.

Когда Ацамаз рассказал нартам, как погиб Бцег, все оцепенели. Тогда Ацамаз сказал:

— Вы пока идите в поход, а я разыщу Сидамона, расскажу ему все, и мы вас догоним.

Нарты двинулись в поход. По пути состязались они в ловкости, стреляли из луков и сбивали птиц на лету.

Ацамаз поехал по Черному ущелью, поднялся на перевал, огляделся кругом и в соседнем ущелье увидел чудесное дело: Сидамон погнался за ланью, поймал ее и стал ее сосать. А потом, когда насосался, лань замертво упала на землю.

«Как мне поступить? — подумал Ацамаз. — Надо к нему подойти поосторожнее, а то вдруг он примет меня за врага и разобьет о скалы?»

Вдруг Ацамаз увидел на выступе горы оленя, выстрелил в него, и олень покатился вниз. Теперь у Ацамаза был предлог, чтобы спуститься в то ущелье, где он видел Сидамона, так как олень как раз свалился туда. И Ацамаз, спустившись и встретив Сидамона, сказал: