Кот негромко перебирал струны на потёртой гитаре, внушительного размера когти на его руках сейчас были благодушно втянуты. О ножных же ничего сказать было нельзя, ибо помимо чёрной майки и камуфляжных штанов, на Коте были надеты пара кирзовых сапог.
— Долго меня искал, Маркиз? — лениво буркнул коян, не открывая глаз.
Дюпон, прихрамывая, подошёл поближе к нему.
— Долго, слишком уж ты, Николя, хорошо замёл все следы.
Кот задумчиво побарабанил по земле длинным пушистым хвостом.
— А ты бы как поступил в моём случае? Если бы на тебя объявила охоту целая страна? А, Маркиз?
Француз поморщился.
— Не зови меня так… больше.
Кот открыл глаза, на Дюпона уставился взгляд ярко–изумрудных глаз с маленькой чёрной точкой зрачка.
— Мряу, отчего же так? А!.. Мне, вероятно, стоит звать тебя Ваше Величество, так? Прошу меня извинить, но я этого делать не буду — судя по тому, что за тобой не тащится огромная свита придворных и стражников, ты здесь инкогнито…
— Николя, мне нужна твоя помощь! — единым духом выпалил Дюпон.
Кот отложил гитару в сторону и громко расхохотался.
— Умеешь ты развеселить, Жан… — в перерывах между приступами смеха, сумел выдавить Николя. — Давненько я так не смеялся…
— Я серьёзно.
Кот перестал смеяться и зло посмотрел на француза.
— И это после всего, что ты сделал? — выплюнул Николай. — Ты меня предал, а теперь просишь помощи? Ты рехнулся, маркиз Карабас?
— Николя, я ничего не мог поделать! — взмолился Жан. — Герцог посчитал тебя слишком опасным и потребовал твоей головы!..
— Ну да, ну да, конечно… — усмехнулся Кот. — Ценой твоей успешной свадьбы и закреплением титула стала голова всего лишь одного–единственного кояна… Выбор же очевиден! И по хрену на то, что это самый коян раздобыл тебе и титул, и расчистил дорогу к трону…
— Николя, тебя боялись…
— Николай, — жёстко поправил Жана Кот. — У меня теперь новая жизнь и новое имя. И я не намерен с ними расставаться. Только ГПУ смогло меня защитить от длинных рук французской разведки, и я не собираюсь предавать мою новую Родину, непонятно ради чего… Боялись, говоришь? Правильно делали, я ведь просто не стал мстить.
— Мне нужна помощь…
— Ах да, совсем забыл о нормах приличия! — совершенно не слушая француза, разглагольствовал Кот. — Как семья, как здоровье, как вотчина? Ты уж извини, Твоё Величество, но мы в наших Палестинах как‑то не очень в курсе — не до того…
Николай осёкся, глядя на перекосившееся лицо Жана.
— Посмотри на меня, — яростно зашептал француз. — Видишь? Видишь?! Я только месяц как вышел из госпиталя после того, как на наш кортеж напали! Не верю, что ты, ТЫ, не в курсе!!!
— Зря не веришь, — спокойно ответил Николай. — Я только пять дней назад приехал из Курдистана, а до этого сидел там четыре года, сколачивая из повстанцев нормальную армию. Ты уж извини, но мне на тебя было слишком похрену, чтобы специально интересоваться… А чего случилось‑то?
— Революционеры, Николя… Кому‑то слишком надоел вассальный статус Свободного Бургундского герцогства… Они вновь хотят возродить Великую Францию в границах до сорокового года…
— А харя не треснет? Куда им супротив Третьего Рейха‑то тягаться?
— А на немцев они и не рыпаются — давят только на нас, на "коллаборационистское правительство"… — последние слова Жан буквально выплюнул.
— А кто вы по сути, как не "колли"? — спокойно спросил Кот. — Сотрудничаете с оккупантами…
— Нико…лай, не я это начал, не мне это прекращать… — Жан закрыл лицо руками, трость с лёгким стуком упала на землю. — Но я не знаю, что мне делать… Я‑то выжил, а вот Луиза в том нападении погибла…
— Мне жаль, — печально произнёс Николай. Весёлую дочку старого герцога было действительно жаль — она ему всегда нравилась. — Но что ты хочешь от меня?
Герцог отнял руки от лица и жёстко посмотрел в глаза кояна.
— Я хочу, чтобы ты вернулся. Я отдам под твою руку разведку, контрразведку, армию — всё, что пожелаешь!.. Только уничтожь этих ублюдков, молю тебя! Ты ведь один из лучших в этой области! А с правительством Федерации я как‑нибудь договорюсь, Бургундия страна богатая, и автономия у нас значительная — я могу многое предложить…
— Я тебя правильно понял, Жан? — раздельно, с какой‑то угрозой произнёс. — Ты хочешь моими руками просто–напросто отомстить? Да и кому — людям, борющимся за независимость собственной страны?
— Николя, это — не люди, это — ублюдки…
— Люди, Жан, люди. И за немцев я воевать не намерен — Третий Рейх мне глубоко противен… Впрочем, как и его марионетки…
— А чего же тогда служишь тем, кто единственными с успехом смог договориться с Германией?! Ответь мне! — заорал, теряя остатки самообладания Жан.
— Ты говори, да не заговаривайся, — осадил Герцога Кот. — Гансы к нам совались, получили по рылу и убрались. Миллион погибших в пяти "пограничных" конфликтах — цена за мир немаленькая… Хорошо ещё, что первого фюрера быстро "ушли", а то бы и этим не обошлись…
— Так каков будет твой ответ, Николай? — успокоившись, холодно спросил Жан II, Герцог Бургундский.
— Мой ответ — нет, — так же холодно ответил Николай Шиан–Коян, полковник ГПУ РСФСР.
— Тогда прощай, Кот.
— Прощай, Маркиз.
