Сказания Дарины. Книга 1 - [16]

Теперь Василек лежит на широком каменном ложе, устланном шкурами зимних волков, прикрытый такой же шкурой сверху, тёплым мехом к телу. Спит.

Рядом сидит молодой мужчина, опустив высокое чело на сложенные, как в молитве, руки. В его пальцах ровным пламенем горит свеча.

Глаза мужчины закрыты. Он, полностью отдан медитации и не заметил моего эфирного появления рядом. Присела на корточки, всмотрелась в лицо, чтобы хорошо запомнить черты, понять характер, мотивы поступков, мысли, эмоции и, главное то, что ему от меня надо.

Правильный овал лица с волевым подбородком, густые тонкие брови вразлёт, длинные густые ресницы бросают тень на полщеки от мигающего света, широкие плечи подались вперед, мозолистые ладони, натруженные мечом и тяжёлой работой, коснулись друг друга, длинные пальцы переплелись в мудру созерцания, удерживая кончиками пальцев почти сгоревшую свечу.

Наконец, он почувствовал моё присутствие и медленно открыл глаза. Взгляд звал, молил о помощи, но было в нём еще что-то… Вот только что… Так и не успела разглядеть, что же это такое…

Контакт отрубило, как топором, ураганной силой вышибло назад, в физическое тело. Аж в глазах метелики замелькали.

Ах, черт возьми! Это же тот, что стёр надпись на карте! Значит, зеленоглазый здесь ни при чем, а автор пьесы кто-то совсем другой? Может быть он пленник того, другого, и ему просто нужна помощь? Метка и украденный Василёк это своего рода гарантия, что помощь последует? Или это только стечение обстоятельств?…

Хмм…

Хоть думай, хоть не думай, а идти в замок придётся, тут к гадалке не ходи и так ясно, что пойду. Мальчонку я там ни за что не оставлю. Если им нужна я, значит, пойду я. Выпустят Василька живым и здоровым, потом поговорим, как взрослые люди. Если нет, я им там такую варфоломеевскую ночь устрою, что и о магии забудут, и о Васильке, и вообще пожалеют, что на свет родились. Гады!

* * *

С разных сторон, по шесть-восемь, серыми волнами стекаются к хутору матерые волки-оборотни. Они спешат, услышав зов Арины. Они готовы на всё, лишь бы защитить своих детёнышей, свои дома, свою привычную жизнь.

Впереди мчится огромный вожак, поджарый, мощный, кажущийся седым в лунном свете. За ним гибкой серой волной несётся стая. Ярко-зелёные, серые, красноватые огоньки глаз посверкивают то тут, то там фосфоренцирующими бликами. Тяжелое дыхание, высунутые языки, гибкие, сильные тела, острый запах псины. Скорее! На хуторе враг!

Не догнали, так согрелись — саркастически хмыкнула про себя — Аппетит нагуляли, опять же, перед ужином. Как говорится, для бешеной собаки пять километров не крюк. Для волка-оборотня и десять легкая прогулка перед сном. Может спасибо скажут, когда добегут? Или сразу рвать на части станут? Ну, в обиду я себя, конечно же, не дам. Полезут, получат по мусалам. Но приготовиться к ретировке всё же не помешает.

Коснулась мизинцем колечка на безымянном пальце. Одноразовый портал завис крохотной точкой чуть выше головы и чуть впереди, всего лишь на полшага, в ожидании моей мысленной команды. Не помешает, а спокойнее себя чувствовать буду.

Порывшись в сумке, выбрала необходимое из своего «джентльменского набора», разложила по карманам. Карманов не хватило, пришлось одеть ещё и тёплую рубашку. Теперь всё нужное поместилось.

Попрыгала на месте, крутнулась задним сальто, проверила надёжность карманов, тишину движений и уверилась, что ничего не выпадет случайно, если придется двигаться в тишине, темноте, на ощупь или очень быстро. Ну и на случай, если придется всё-таки удирать. Но удирать я уже никак не собиралась, что бы ни случилось. Я уже решила, что в замок пойду в любом случае и мне никто и ничто в этом не помешает. Брошенная магом перчатка была мною поднята и моя полетела в ответ.

Вроде всё пока было нормально. Теперь можно идти встречать оборотней.

Стая быстро приближалась к дому. Только топот огромных лап, да скрежет когтей по случайным камням нарушал гробовую тишину. Даже живность в сараюшках, да под навесами, казалось, замерла. Ночные птицы и цикады тоже молчали.

Машинально пригладила волосы, заплетённые в косу и шпильками сколотые вокруг головы, вышла в горницу.

Эфирное зрение услужливо подкинуло картинку мчащихся волков, и в последнем полёте через плетень, оборачивающихся в одетых в серое людей, но по инерции продолжающих движение.

Остановились перед дверью, качнулись назад, уступая место вожаку и шаману. Арина, не шелохнувшись, стояла на пороге.

Вперёд прошли её родители и молча зашли вслед за дочерью в дом. Остальные остались во дворе настороженной серой стеной, устрашающе мигали пары зелено-красных огоньков глаз.

* * *

Мы одновременно появились в горнице с двух сторон, я и оборотни. Остановились, буравя друг друга глазами. Вернее, они дружно буравили меня, я их рассматривала с нескрываемым интересом. Прежде не доводилось видеть столько диких оборотней одновременно. Те, которых видела раньше, были вполне цивилизованными и вели себя более, чем дружелюбно. Эти были интересным зрелищем, если не брать во внимание сложившиеся обстоятельства и моё положение во всём этом спектакле.

Эмоциональное состояние родителей, по чужой вине потерявших ребёнка, назвать взбешенным, значит ничего не сказать. Гамма эмоций плескала во все стороны тёмно-красным, бордовым, коричневым и чёрным, но больше мешаниной этих цветов. Останавливало лишь спокойствие девушки и моё.