Сказание о страннике - [3]

Сегодня все казалось иным: здесь уже не чувствовалось силы, от былого величия осталась лишь пустая оболочка. Благоговения Скейсур больше не испытывал. Он ощущал себя одиноким в огромном пространстве древнего зала — и так и не услышал ответа на свои слова, что эхом прокатились и замерли в тишине. Как в могиле.

Если бы он умел потеть, то тотчас бы покрылся обильным потом, подобно жалким ничтожным людишкам снаружи. Непривычный страх рос в нем с каждой проходящей секундой ужасающей тишины. Он осмелился поднять глаза на алтарь, на самую вершину величественной пирамиды, пытаясь хоть что-то разглядеть за непроницаемой перегородкой. Почему его хозяин не отвечает? Он исчез? Может, он мертв? Неужели Скейсур остался один из Нечестивой Троицы?

Сомнения лишь усилили его страх.

И тут размышления Скейсура прервал язвительный голос Дроглира:

— Очень содержательный доклад, Скейсур. Что бы я без тебя делал?

Сарказм обжег военачальника, словно удар плетью.

— Прости мои сомнения, Повелитель. Я перехожу к сути.

— Уж изволь.

— Мы потеряли Грудну, Ваше Зловещее Величество, и оказались в безнадежном положении. Весь фьорд кишит военными кораблями пеладанов, да еще при поддержке шебек[3] охайнов. Береговая защита пала под натиском воинов Наховии и их наймитов — капитанов. Объединенные силы союза оказались совершенно невиданными, о Повелитель Ночи. Все пути к отступлению отрезаны. Попытки наших некромантов ослабить противника были неэффективными... смею заметить, они, собственно, напугали только наших бойцов. И теперь, когда в зале Огня пробита брешь, когда повержен Драйкк и враг проник в Лубанг-Нагар, нет никакой возможности его удержать. Нижние этажи уже захвачены, и силы противника поднимаются по средним уровням подобно наводнению. Боюсь, о сильнейшее и величественнейшее Воплощение Тьмы, Ваша армия больше не в состоянии сдерживать врага.

— Что ж, все не так уж плохо, — насмешливо произнес голос сверху.

«Дроглир, прошу, перестань играть со мной...» — молчаливо взывал темный главнокомандующий. Остров захвачен. И теперь, когда культ Ольхора практически стерт с лица земли южными пеладанами с их новой религией, не осталось никакой надежды на помощь извне.

Судя по раздающимся в опасной близости предсмертным крикам, через считанные минуты Предводитель пеладанов начнет кромсать дверь, ведущую в этот зал, Священным мечом.

А Дроглир по-прежнему ничего не предпринимал, будто крушение всех замыслов его ничуть не заботило.

— Что я должен сделать, мой Повелитель? — взмолился Скейсур.

Рогр сохранял спокойствие.

— Что бы предложил ты? — спросил он.

— Может, скрыться?

В тот же миг весь зал полыхнул алым сиянием — Дроглир наконец решил показаться и встал во весь рост на вершине своего алтаря. Скейсур мгновенно отвел взгляд.

— Блестяще! — язвительно воскликнул властелин. — Я знал, ты придумаешь действительно что-нибудь стоящее.

Но на этом его сарказм иссяк. Рык опьяненных битвой северян, последовавший за пронзительным ревом их серебряного боевого рога, наполнился победной яростью. Его тотчас сменил оглушительный грохот тяжелых ботинок — нападавшие неслись вверх по лестнице к двери, за которой стоял Скейсур.

— Похоже, что последние из твоих ничтожных людишек сметены, — презрительно фыркнул Дроглир.

С приближением северян в Скейсуре стало разрастаться ужасное и доселе незнакомое ему чувство паники.

— Скрыться? Да, Скейсур, скрыться — это единственное, что мы сейчас можем. Слушай внимательно, мой самый верный слуга, у нас остались считанные мгновенья.

Перемена в голосе Повелителя заставила темного главнокомандующего поднять глаза. Действительно, оставались мгновения, прежде чем карающая длань противника настигнет их, а Дроглир говорил так спокойно, словно была еще какая-то надежда, какой-то последний шанс избежать возмездия.

— Я давно понял, — продолжил Владыка, — что бежать с этого острова тщетно.

— Отчего?!

— Даже если я попытаюсь воспользоваться потайным ходом и спрячусь в ледниках, наши враги все равно вскоре найдут меня, ведь остров теперь в их власти. Они не прекратят поиски, пока не убедятся в моей смерти.

— Не-ет!

— А ты для них не так важен. Укройся в Рэйвенскерне — и сможешь спастись.

— Но что станет с вами, мой Повелитель? — взмолился Скейсур. Почему его господин так говорит? Чего он, Скейсур, стоит без него?

Голос Дроглира теперь звучал иначе.

— Оставь, Скейсур, мое время пришло. Принеси мне меч...

И военачальник, не смея даже теперь ослушаться приказа, сосредоточился на последнем задании. За дверью послышались предсмертные крики последних защитников. В иное время он бы остановился, чтобы насладиться этими манящими звуками отчаяния и муки. Но сейчас наступал конец всему, и темный главнокомандующий отринул их от себя.

Он торжественно приблизился, неся меч.

Дверь, разделявшая Скейсура и нападавших, оказалась крепкой. Выкованная огненными титанами из адамантовой стали в самой глубине священных кузниц, закаленная кровью чудовищных подземных божеств, украшенная по краям серебряными языками адского пламени, она могла противостоять самым мощным осадным орудиям пеладанов.

Но и нападавшие владели магией. На сей раз верующие в Пел-Адана подготовились — созданная джатулами дверь, отделяющая их от победы, сгибалась под воздействием магических чар. Серебряные языки пламени полыхали, разрушаемые раскаленным жаром волшебства, и теперь еще больше походили на огонь адской бездны. Несколько мгновений — и дверь падет.