Сказание о годах Хогэн - [10]

Несмотря на то, что все молили, чтобы оба экс-императора[54] жили тысячи осеней, десятки тысяч лет, для рождённых в Джамбудвипе[55], независимо от того, благородные они или подлые, высокие или низкие, — нет различий в пределах быстротечности бытия, будь они хоть кшатрии, хоть шудры[56].

Ведь и великой мудростью наделённые Гласу внимавшие[57] только лишь проявили результаты деяний, совершённых ими в прежних рождениях, поэтому, как ни удивительны деяния простого смертного, стыдно, что за прошлогодними слезами августейшего в нынешнем году неотступно следует роса на рукавах[58]. Это словно повернуть руку ладонью вниз. Как говорила в своём гадании жрица, какой она будет, грядущая жизнь? По его стенаниям трудно узнать, что лежит на сердце у Нового экс-императора. Поистине, словно стоишь на тонком льду, обратясь к самому краю бездны. Конечно, по большей части двор громко шумел, а в кельях отшельников тихо шептались.

ГЛАВА 4. О том, как был задуман августейший заговор Нового экс-императора

Говорили, что в особняке на востоке улицы Сандзё собирается множество воинов-стражников государя; по ночам они готовят мятеж, днём поднимаются в горы, поросшие лесом, и наблюдают за императорским дворцом Такамацу[59]. А между тем, на рассвете третьего числа по распоряжению Ёситомо, владетеля провинции Симоцукэ[60], схватили трёх человек, отсутствовавших во дворце на востоке улицы Сандзё, — Мицукадзу из Ведомства по учёту доходов и расходов с его подчинёнными. Все были поражены: только вчера произошла кончина монашествующего государя, а уже сегодня могло случиться такое!

По всей столице разносились слухи о мятеже. С востока и запада, с юга и севера собирались воины; боевые доспехи везли на конях, доставляли на повозках. Люди скапливались, скрывая свою осмотрительность, — и кроме всего этого много было удивительного.

Помимо этого, Новый экс-император по секрету изволил молвить:

— Прежде всего, хотя и говорят, что следующим получает титул императора не обязательно старший сын прежнего государя или его сын от наложницы, наследник престола провозглашается либо в соответствии с его талантами и силой, либо в зависимости от благородного или скромного происхождения его предков по материнской линии. Тем не менее, государь потерял лицо перед людьми из-за того, что ему угодно было передать престол отдалённому из его младших братьев, из-за того, что его отец благоволил своему сыну от тогдашней супруги. Для него это было тогда унизительно.

— Всё это так. Но прежний император, Коноэ[61], умер в молодые годы из-за того, что не было у него достаточно оснований для занятия престола. Впрочем, уже тогда стало ясно, что небо его не признаёт. Из за этого тогда же мало-помалу стало определяться прямое наследование принца Сигэхито. Правда, кроме претендентов на престол ещё четыре принца питали неприязнь к его характеру и не могли её подавить в себе. Какая жалость!

Так обстояло дело в отношениях между господами. Но были также неприятные стороны и в отношениях между разными подданными. По той же причине тогдашний канцлер, который именовался его высочеством Тадамити, стал прозываться Министром из храма Хоссёдзи[62]. Он был старшим сыном пребывающего в созерцании его высочества Фукэ[63]. Есть также вельможа, которого называют Левым министром Ёринага из Удзи[64], — это второй сын его высочества Пребывающего в созерцании и младший брат господина канцлера.

Тем не менее братья, между которыми существовало твёрдое соглашение, особенно щепетильно соблюдали правила обхождения, как вдруг это их взаимное соглашение было нарушено. Господин Левый министр был особенно любим его светлостью из числа его сыновей. В двадцать шестой день 9-й луны 6-го года правления под девизом Кюан[65], не посчитавшись с мнением господина канцлера, он сделался обладателем символов власти главы клана[66], а в десятый день 1-й луны следующего, 1-го года правления под девизом Нимпэй[67], согласно императорскому рескрипту о важнейших делах Высшего государственного управления, стал вершить большими и малыми делами в Поднебесной.

Вообще говоря, все были согласны в том, что это пример редкостный, когда верноподданный сосредоточивает у себя обязанности регента, канцлера и иных власть предержащих. Между тем, когда господин канцлер ещё именовался просто регентом, ему угодно было за ходом дел в Поднебесной наблюдать со стороны. Но тому, чем вельможный канцлер изволил высказывать недовольство, были и древние примеры, которые берут начало от его предка, преданного и милосердного князя[68], когда регент возложил на себя ещё и предварительный просмотр бумаг Высшего государственного совета, и дела главы клана. Однако в те времена, когда Тадамити был регентом, от обеих обязанностей его отстранил Левый министр. Он не только не уронил их достоинство в своё время, но и грядущим поколениям не оставил достойного сожаления повода для хулы.

Но хотя мы и говорим так, но оттого, что в делах управления государством Левый министр должен был обратиться к смирению, канцлер Тадамити изволил подать прошение об отставке — и не потому ли дела канцлера были переданы в ведение Левого министра или, наоборот, Тадамити следовало поручить обязанности по предварительному просмотру бумаг Высшего государственного совета, поступающих на высочайшее волеизъявление, и обязанности главы рода Фудзивара. Обе эти возможности вызывали пересуды. Поэтому царствующий император и соблаговолил выразить самое неблагоприятное суждение относительно передачи этих обязанностей. Но, поскольку Пребывающий в созерцании уже высочайше распорядился о её утверждении, неблагоприятное это суждение действия не возымело.